Я окончательно потеряла счет времени. На часы я больше не хотела смотреть. Боялась, что та вечность, которую я здесь провела, опять окажется лишь несколькими минутами. Должно быть, у меня действительно что-то произошло с головой, но я решила – смотреть в окно и просто ждать рассвета. Так и застал меня Алексей Носов – сидевшую на стуле и разглядывавшую темноту за окнами.
– Евгения Максимовна! – Следователю пришлось окликнуть меня, чтобы я как-то отреагировала на его появление. Только после этого я повернула голову и с некоторым трудом сфокусировала на нем взгляд. – Нам нужно составить протокол. Ответьте, пожалуйста, на несколько вопросов.
Носов сел напротив меня и воткнул в меня свои глаза-сверла. Теперь он был без серого плаща, без шляпы, в куртке с майорскими погонами и в синих лоснящихся брюках.
– Когда вы приехали в Зеленоград?
– Три дня тому назад.
– С какой целью?
– Отдохнуть.
– Как давно вы знакомы с Борисом Завьяловым?
– Никогда не знала этого человека вплоть до своего приезда в этот город.
– Где и при каких обстоятельствах вы познакомились?
– В ночном клубе. Борис – хозяин ночного клуба. Там и познакомилась, – тем же ровным тоном соврала я. Слишком хорошо я понимала, что заявления из серии «он пытался меня убить» будут обращены против меня же.
– Что вы делали сегодня у него на квартире?
– Он пригласил меня к себе.
– С какой целью?
– Поужинать вместе. – Я запнулась на секунду, но только потому, что першило в горле, мне невероятно хотелось курить.
– Что было дальше?
– Я пришла, но Борис был уже мертв.
– У подъезда Бориса Завьялова оказалась ваша машина. Почему вы скрылись с места преступления?
Мне нечего было ответить на это.
– Бориса убили из вашего оружия, – продолжил Носов. – Как вы можете это объяснить?
– Не знаю… – Голос совсем сел у меня. Я еле говорила. – Сегодня днем я обнаружила, что мой пистолет пропал.
– То есть до этого он был, а потом – пропал? – уточнил следователь.
– Верно, – сдавленно проговорила я.
– Откуда у вас вообще оружие?
– Я работаю частным телохранителем.
– Но вы говорили, что приехали в Зеленоград отдохнуть. Зачем же вам оружие?
И снова я не нашлась, что ответить.
– Так вы говорите, что пистолет пропал… – повторил Носов.
– Да.
– И что же? Вы обнаружили его у трупа Завьялова? – съязвил Носов.
Я понимала, что это прозвучит дико, но другого ответа у меня не было:
– Да. У трупа.
На несколько минут воцарилась полнейшая тишина. Потом Носов хлопнул ладонями по столу – так, что я невольно вздрогнула, и тяжело поднялся.
– Вот что я вам скажу, милочка, – раздраженным тоном проговорил он. – Не нужно держать меня за идиота! Могли бы придумать что-то и поубедительнее! Посидите здесь и подумайте, возможно, это сделает вас более сговорчивой. – С этими словами он с грохотом отодвинул стул и, гулко топая, вышел из кабинета. Дверь лязгнула, заскрипела задвижка. А я еще долго прислушивалась к удалявшимся шагам товарища Носова, в моих висках молоточками стучали его слова «Могли бы придумать что-то и поубедительнее!». Я со вздохом опустила голову на закованные руки и закрыла глаза. У меня совершенно не осталось сил. В голове метались несвязные мысли: «Кто же меня так подставил?! Какой негодяй украл мое оружие? Что теперь будет? А главное – как… как там Павел»? Мне казалось, что разговор с Борисом прольет свет на эту темную историю с бриллиантами. Но Борис убит. И что-то мне подсказывает: сделал это тот же человек, убивший Романа Самойлова. Мотив? Мотив очевиден – бриллианты наркобарона! Кто-то всеми силами пытается заполучить заветный чемоданчик, но в очередной раз ошибается. Чемодана с бриллиантами не было у Самойлова. Не мог он оказаться и у Завьялова – уж я-то точно это знала! Еще вчера ночью Борис и его команда трясли меня и Громова, пытаясь выбить из нас правду о местонахождении кейса. Что ж… Самойлов убит, Завьялов тоже. Круг сужается. Из хозяев ночного клуба «Мандарин», замешанных в истории с бриллиантами, осталась только Арина. «АРИНА!» – вдруг осенило меня. А если Арина и есть убийца?.. Но как у нее могло оказаться мое оружие? Ничего не понимаю!
Я зажмурилась и не заметила, как провалилась в полубред-полусон. Мне снился Павел, он тянул меня куда-то за руку и, как всегда, ныл: «Жень… А Жень… Че делать-то будем»? Снился мне и Борис – злой, с «гвоздями» в глазах и с рявкающим голосом. Он тоже был в своем привычном амплуа: «Чемодан! Где чемодан?! Живо отвечай, а то пристрелю!» Нашлось в этом кошмарном бреду место и Громову. «Было дело, мне пришлось играть в карты с испанскими мафиози…» – говорил он…
– При чем тут мафиози? – спросила я – и проснулась. Хотя на самом деле я проснулась оттого, что залязгала металлическая щеколда на двери. А уже через секунду на пороге появился суровый мужчина в форме. «Опять допрос?» – подумала я.
– Евгения Максимовна! Вас освобождают под подписку о невыезде, – объявил он.
– Что?! – Я не поверила.
– Вы свободны, – повторил он. – Попрошу вас выйти и получить свои документы и вещи.
Я с трудом встала на онемевшие ноги, прошла вперед. С рук моих сняли наручники, меня повели куда-то по длинному коридору. Я терла затекшие запястья, на которых отпечатались следы браслетов, и с недоумением пялилась на конвоира. Может, это какая-то ошибка? Почему меня освобождают?
Но нет, никакой ошибки не было. Меня привели к будке, из ее окошка выглядывала пожилая тетка с заспанными глазами и кривым от злости лицом.
– Евгения Охотникова. Выдай ей документы и вещи. Вот документы на право освобождения.
Дядька в форме передал меня на поруки местной сторожихе и удалился в глубь одного из многочисленных коридоров. Я проводила его долгим взглядом. Может, все же это ошибка?
– Почему меня освободили? – не найдя никого другого, спросила я у толстой тетки из будки.
– Во народ! – возмутилась она. – Их из тюрьмы выпускают, а они еще и недовольны! Залог за тебя внесли, дуреха! – И она шлепнула передо мной мои вещи: куртку, телефон, паспорт, сумку-клатч. – Проверяй, все ли на месте, и расписывайся, вот здесь.
Не глядя в бланк, я черкнула подпись, сгребла вещи в охапку и отошла от окошка, но уже через секунду вернулась обратно.
– А кто? – пересохшими губами спросила я. – Кто внес за меня залог?
– А я почем знаю? – каркнула на меня мерзкая тетка и захлопнула перед моим носом окошко, давая мне понять, что разговор окончен.
С охапкой вещей я побрела прочь от будки. «У Павла нет и не может быть денег для того, чтобы заплатить залог. Его дед? Вележев? Не-ет… Едва ли он мог так быстро узнать о моем аресте. Да и зачем ему вытаскивать из беды совершенно незнакомого ему человека? – с трудом ворочала я ватными мозгами. – А больше никаких знакомых у меня в Зеленограде нет…»
