— А вы, ребята, что мне расскажете? — спросила Тиффани.
33
Когда Стивенс вернулся домой, Нэнси еще не ложилась. Она сидела в кухне с кучей папок и ксерокопий, разложенных перед ней на столе.
— Ага, агент Стивенс, — сказала она, поднимая голову, — возвратились после успешного завершения миссии по спасению мира?
Это было не вполне так, поскольку миссия осталась незавершенной и возвратился он ненадолго — завтра в полдень Уиндермер будет ждать его в аэропорту, чтобы лететь в Сиэтл. «Поцелуйте жену, обнимите детей и соберите сумку», — велела она на прощание, и по дороге из аэропорта домой Стивенс ломал голову над тем, как объяснить это Нэнси.
Он наклонился, поцеловал жену в лоб, а сам все не знал, что скажет. Нэнси улыбалась ему сонными глазами.
— Как прошел твой день? — спросил Стивенс.
— Было много работы, но я по тебе скучала. — Нэнси закрыла глаза, почувствовав его руки у себя на плечах.
— И я скучал.
Стивенс начал массировать ей спину и напряженные плечи. От его прикосновений она растаяла, на лице заиграла довольная улыбка.
— Дети спят?
— Час назад легли, — кивнула Нэнси.
— Как Джей Джей?
— Лучше. Температуры уже нет. Разбудить их?
— Не надо, пусть спят.
Она вдруг открыла глаза и пристально посмотрела на него:
— Ты снова собираешься улететь?
— Откуда ты знаешь? — оторопел Стивенс.
— Я знаю тебя, агент Стивенс. У тебя такой вид, будто ты что-то задумал и помалкиваешь, понимая, что мне это не понравится.
— Да, у меня все на лбу написано, — вздохнул Стивенс.
— Ничего, не все рождены для игры в покер. — Нэнси с улыбкой погладила его по руке.
— Теперь в Сиэтл, на пару дней, не дольше, — мямлил Стивенс, чувствуя, что оправдания бесполезны. — Прости, детка.
— Ладно, ты не виноват, не извиняйся.
— Все равно прости.
— Я знала, что меня ждет, когда выходила замуж за полицейского. Ничего, на следующей неделе будет легче.
— Это ужасная работа, — сказал Стивенс. — Я-то думал, что после перевода смогу каждую ночь спать в своей постели.
— Мы выживем. Бреннан вернется из отпуска, ты раскроешь свое дело, и все пойдет по-прежнему. Хорошо?
— Хорошо.
Нэнси склонила голову к плечу, и он поцеловал ее.
— Так что же это за дело? — улыбнулась Нэнси.
— Чертовски запутанное дело.
Стивенс обогнул стол и сел напротив.
— Какие-то кексы мотаются повсюду и похищают людей — в Миннесоте, в Детройте, может быть, в Сиэтле. У них поддельные документы, адреса, кредитные карты. С ума сойти!
— И когда ты летишь?
— В одиннадцать тридцать.
Нэнси встала, потянулась и подошла к нему.
— В таком случае, агент Стивенс, тебе лучше выполнить супружеские обязанности, пока есть такая возможность.
Она села к нему на колени, они обнялись и поцеловались долго, медленно и глубоко.
* * *
— Ваша жена, наверное, огорчилась? — спросила Уиндермер, когда Стивенс занял свое место через проход.
Самолет авиакомпании «Дельта» рейс А320 готовился к взлету. Стивенс пристегнул ремень, молясь, чтобы не взбунтовался желудок.
— Мы это уладили. А как Марк?
— Марк, — нахмурилась Уиндермер. — Марк… с ним нелегко. Он ревнует меня к вам. — Она улыбнулась.
— А вы сказали, что я женат?
— Я могла бы ему сказать, что вы голубой, но для него это не имеет значения. В общем, мы разошлись во мнениях.
— Досадно.
— Он просто не в духе, — вздохнула она. — С тех пор как мы переехали сюда, он дуется, потому что не может найти работу. Сидит целыми днями дома. Совсем не выходит на улицу — ненавидит холод.
— А вы не посоветовали ему съездить на рыбалку?
— А как же! Но он обозвал меня сумасшедшей и пошел прибавить жару в трубах. Ну ладно, у нас с вами есть домашняя работа. — Она вынула из портфеля стопку бумаг и протянула Стивенсу.
— Данные о кредитках?
— И это тоже. Банковские отчеты по карте «Виза» Эшли Макадамс за последние двенадцать месяцев. Взгляните.
Полистав первые страницы, Стивенс увидел только оплату машины в конторе «Авис» в Миннеаполисе, что было в октябре текущего года.
— Но тут пусто!
Уиндермер кивнула.
— То же самое с картой Уэллман. Одна операция в Детройте, и все.
— Может быть, это новые карты?
— Нет, — покачала головой Уиндермер. — Они были выпущены и активированы около года назад. Она просто ими не пользовалась. У нее наверняка куча липовых документов на разные имена и куча банковских карт. Использует раз карту — и выбрасывает.
— Будем надеяться, что эту она взяла с собой в Сиэтл, иначе нам придется допросить всех кудрявых шатенок в городе.
— Есть и другие новости, — продолжила Уиндермер. — Звонил Лэндри из уголовной полиции Бирмингема. Бенетью признала, что ее муж был похищен.
— Эге, — протянул Стивенс. — Ребята просили шестьдесят штук?
— На этот раз сто, но все-таки. Я — так и быть — поблагодарила его, хотя мы и сами уже догадались, и сказала, что мы летим в Сиэтл на поиски девушки и чтобы он держал нас в курсе.
Бортпроводники задраили двери. Когда самолет тронулся и стал набирать скорость на взлетной полосе, Стивенс, бросив бумаги, вцепился в подлокотники. Видя побелевшие костяшки его пальцев, Уиндермер посочувствовала:
— Боже, вы и впрямь ненавидите летать.
Стивенс покосился на окно. В ту же секунду его желудок свело судорогой.
— У меня с детства такое.
— Слушайте, Стивенс, — она коснулась его руки, — постарайтесь забыть о том, что мы в воздухе. Просто дышите. Разговаривайте со мной. Чем вы, например, увлекаетесь?
Стивенс повернул голову и встретил ее спокойный, твердый взгляд. Сделал медленный вдох-выдох.
— Когда-то я играл в баскетбол, еще в школе.
— Баскетбол, значит. Вы были защитником?
Стивенс осторожно качнул головой:
— Не поверите — центровым. Для своего возраста я был довольно высокий. — Несмотря на тошноту, он заулыбался. — Я даже хотел стать спортивным комментатором, мечтал обслуживать домашние матчи «Милуоки Бакс», но потом как-то не срослось.
Уиндермер держала его за руку.
— А меня больше увлекал футбол. Но девочки не могут играть в футбол, так что с этим мне не повезло.
