— Как вас зовут, мэм?
— Тиффани Прентис, сэр. Хотите взглянуть на мои документы?
— А что вы делаете здесь, в Голливуде?
— Отдыхаю. Мы с подругой решили устроить себе каникулы среди семестра. Знаете, очень тяжело учиться зимой.
— А почему вы не на пляже, если отдыхаете?
— А потому что мы вчера поздно вернулись, — подмигнула ему Тиффани, — вот и заспались сегодня. На пляж мы пойдем позже.
Полицейский оглянулся, обвел взглядом парковку. Тиффани поняла, что он начинает отчаиваться.
— Вы все-таки что-то скрываете.
— Нет, сэр.
— Я мог бы сейчас войти без спросу, а судье потом сказать, что у меня было резонное основание, так как я заметил на столе наркотики.
— Валяйте, — кивнула Тиффани, — делайте, что вам нужно, если вы уверены, что в вашем отделении имеется хороший адвокат. А то, знаете ли, не хотелось бы, чтобы такой хороший сотрудник, как вы, потерял работу, испугавшись немного повозиться с бумажками.
Коп выругался и в сердцах плюнул.
— Я вернусь, можете не сомневаться, — пообещал он, поворачиваясь и идя к машине.
— Жду вас с нетерпением, — ответила Тиффани, — только ордер второпях не потеряйте.
Коп постоял, посмотрел на нее из-под ладони и полез в машину, а Тиффани помахала ему вслед. Патрульная машина обогнула здание мотеля и скрылась из глаз. Тогда Тиффани закрыла дверь и без сил рухнула на пол. Она долго сидела так, дрожа всем телом и переводя дух.
45
Когда они вернулись в мотель, полиции нигде не было видно. Пендер медленно подкатил с обратной стороны и остановился поодаль, опасаясь засады и зная, что кто-то в мотеле их выдал.
— Как по-твоему, — обратился он к Сойеру, — путь свободен?
Сойер внимательно просканировал парковку. Вроде все спокойно. Парочка старых побитых внедорожников и кемпер из Огайо, который стоит тут уж бог знает сколько.
— По мне, так свободен.
Выйдя из машины, они прокрались вдоль задней стены мотеля и постучали в свой номер. Дверь медленно приоткрылась, и в щель выглянула Тиффани.
— Открывай, — сказал ей Пендер, — это мы.
Дверь распахнулась.
— Черт подери, ребята! — Тиффани с визгом бросилась ему на шею. — Нам это удалось!
В ответ Пендер неожиданно для себя обнял ее. «Ничего, — думал он, — она молодец. Спасла наши шкуры».
— Где Крот? — спросил Сойер.
— В ванной. Боже, до чего было стремно!
— Ну и как ты выпуталась?
— Я прикинулась несчастной богатой девочкой, — рассмеялась Тиффани. — Сказала ему, чтобы привез ордер, а если не привезет, то мой папочка засудит и его, и весь его участок. Здорово я придумала?
— Отлично!
— Значит, я могу остаться?
Пендер помрачнел:
— Пока не знаю.
— Брось, Пендер. Я только что обманула копов, я тоже преступница.
Пендер задумчиво рассматривал ее.
— Ладно уж, — вздохнул он, — оставайся. Пока…
Сойер между тем заглянул в ванную и спросил, оборачиваясь:
— Эй, Тиффани, ты когда последний раз видела Крота?
— Как это? — нахмурилась она. — Я была с ним все время.
— Босс, а ну-ка, иди сюда.
Пендер подошел и увидел, что бледный как смерть Крот лежит с закрытыми глазами в ванне на куче окровавленных полотенец.
Он обернулся к Тиффани:
— Когда ты его тащила сюда, он был в сознании?
— Да. Он говорил, что очень устал.
Сойер наклонился над ванной, пощупал Кроту пульс на шее и через пару секунд с облегчением выдохнул:
— Пульс есть.
— Конечно есть, — буркнул Крот, приоткрывая веки. — Я просто задремал. Мне уже и поспать нельзя?
Сойер принужденно усмехнулся:
— Вот сволочь!
— Как ты себя чувствуешь, Крот? — спросил Пендер.
— Хреново. Я дрыхну в ванне, раненный и усталый как собака. Как бы ты себя чувствовал на моем месте?
Тиффани стала его поднимать. Опершись на нее, он с усмешкой сказал:
— Если Тиффани останется со мной, я обязательно оклемаюсь.
— Будем иметь в виду, — пообещал Пендер. — А сейчас одевайся. Мы уезжаем.
За Голливудом они выехали на федеральную трассу I-95 и взяли курс на север. В зеркале Пендер видел, как Крот лежит, свернувшись на сиденье и положив голову на колени Тиффани, а она перебирает его волосы. Точно школьники-подростки после танцев. Хорошо, что Сойер не обращает внимания на игры этих голубков. Что-что, а разборки из-за женщины им сейчас абсолютно не нужны.
Неизвестно, долго ли Крот продержится на аптечных средствах, но рано или поздно они перестанут помогать и нужно будет сдавать его врачам. Когда они садились в машину, Пендер заметил, что друг не может поднять правую руку. Наверное, задет нерв. Если не отвезти его в больницу, рука, наверное, так и останется неподвижной.
— Крот, — сказал Пендер, поймав в зеркале его взгляд. — Как ты?
Крот поднял голову и подмигнул.
— Гораздо лучше.
— Нет, правда. Тебе ведь нужно в больницу.
Крот попытался сесть.
— Ни за что, Пендер! Я в порядке.
— Ну я же видел, ты совсем не можешь двигать правой рукой.
— Это все ерунда, — возразил Крот, — через пару дней пройдет.
— Не валяй дурака, Крот.
Тот вздохнул и снова улегся на колени Тиффани.
— Ладно. Только надо снять наличные, если мы собираемся подкупать врача.
— Конечно, Крот. Завтра заберем Мэри и снимем.
Крот закрыл глаза, а Пендер снова сосредоточился на дороге.
— Так мы в Джэксонвилл? — спросил Сойер.
Пендер кивнул.
— Рейс «Дельта-1720». Она прилетает завтра в восемь тридцать утра. Мы как раз успеем.
— Сменить тебя?
— Нет, я в порядке.
Сойер кивнул, прислонился к стеклу и закрыл глаза. Через несколько минут Пендер услышал его тихий храп. Перед Бока-Ратоном отрубились Крот и Тиффани. Пендер вел машину в тишине, наблюдая, как солнце садится в низины и на шоссе мелькают тормозные огни.
46
Д’Антонио приземлился в Майами на рассвете. Стоило ему войти в терминал, он сразу понял, что его пасут. Повсюду были копы, охранники и федералы в гражданском, делавшие вид, что не смотрят в его сторону.
