Бруклин знал, что сцена убийства отображена неверно. Сорок три года назад Тимоти Марр, владелец лавки, в ужасе скрючился за прилавком. Кроме того, позади мертвого помощника Марра виднелись обломки разбитой колыбельки, а из-под одеяла торчал предмет, который должен был изображать окровавленную детскую головку. На самом же деле ни разломанную колыбельку, ни младенца нельзя было увидеть из лавки, так как это убийство совершилось в спальне.
Впрочем, эти неточности не имели большого значения. Что действительно было важно — это лицо убийцы. Изображенное в профиль, оно было повернуто в направлении распростертых на полу жертв, словно убийца хотел насладиться зрелищем, перед тем как нанести смертельный удар Тимоти Марру.
Мадам Тюссо не имела возможности лично увидеть тело Джона Уильямса, когда он повесился в тюрьме «Колдбат филдз». Ей пришлось основываться на наброске, сделанном художником (а он изобразил убийцу как раз в профиль) вскоре после того, как повешенного вынули из петли.
Набросок тот не являлся частью экспозиции, но Бруклин и так знал, что восковая фигура Джона Уильямса в точности соответствует изображению, созданному художником.
А знал это Бруклин потому, что еще в юном возрасте нашел копию наброска. Он постоянно таскал его с собой в кармане, пока тот совсем не обтрепался и не понадобилось доставать новую копию. Юный Бруклин без устали изучал его, полный решимости проникнуть в тайны изображенного на нем человека. Кем же ты был, Джон Уильямс?
Кем же ты был, отец?
Мать, зарабатывавшая на хлеб тем, что собирала по берегу Темзы куски угля, во время промысла носила сына на спине. Обитали они вдвоем в жалкой лачуге возле доков вместе с тремя такими же несчастными женщинами. Когда он немного подрос, то стал замечать, что по ночам мать часто плачет, что ее терзает какая-то душевная мука. Но как он ни расспрашивал ее о причинах горя, мать категорически отказывалась что-либо объяснять.
Он не знал в точности, как пересеклись пути матери и отставного армейского сержанта Сэмюеля Бруклина или как вышло, что они трое поселились в несколько более приличном домишке здесь же, в районе доков. Бывший сержант, ветеран Ватерлоо, работал помощником мусорщика. Он собирал в тачку угольную золу из печей и отвозил в один из портовых складов. Там золу просеивали на случай, если в ней обнаружатся случайно оброненные или выброшенные ценные предметы, а после продавали на фабрики, выпускающие удобрения и кирпичи.
В конце концов отставной сержант пристроил приемного сына работать у того же мусорщика, и вскоре все считали его настоящим отпрыском Бруклина. Точно так же и мать говорила о себе как о миссис Бруклин, хотя женаты они не были. Но несмотря ни на что, ее по-прежнему терзала печаль, и она плакала по ночам.
И однажды он узнал почему.
Они с матерью проходили недалеко от доков, как вдруг шедшая навстречу женщина спросила:
— Маргарет! Боже мой, это ты?
Мать продолжала идти и тащила мальчика за собой.
— Маргарет? Маргарет Джуэлл, это ведь ты.
Звали мать действительно Маргарет, но прежде она всегда говорила, что ее фамилия Броуди. Так было, пока она не познакомилась с отставным сержантом и не взяла его фамилию.
Женщина догнала их и спросила:
— В чем дело, Маргарет? Ты меня не узнаешь? Я — Нэнси. Работала в лавке через три дома от Марра.
— Может, я просто на кого-то похожа, — довольно грубо ответила мать. — Не знаю я никакого Марра. Уверена, что никогда вас раньше не видела.
— Как же? Убийства на Рэтклифф-хайвей. Готова поклясться… Вы действительно не Маргарет? Извините. Должно быть, обозналась. Но я так была уверена…
Женщина отстала, а мальчик с мамой продолжили путь.
— Убийства на Рэтклифф-хайвей? — спросил он.
— Это тебя совсем не касается, — отрезала мать.
Но было что-то такое в ее глазах — затравленный взгляд, и мальчик решил разузнать все об этих убийствах и выяснить, какую роль в них играла Маргарет Джуэлл.
Однажды, возвращаясь после работы со склада, он сделал небольшой крюк и отправился на Рэтклифф-хайвей. Там он задавал вопросы об убийствах и пришел в ужас, услышав подробности. Хотя минуло уже одиннадцать лет, люди, жившие по соседству, по-прежнему с содроганием вспоминали те дни.
Как-то вечером он обнаружил, что мать сидит в одиночестве в их хибарке и плачет.
— Скажи, женщина, которую мы встретили несколько дней назад, действительно узнала тебя? Ты — Маргарет Джуэлл?
Взгляд матери напугал мальчика — он будто бы обвинил ее в чем-то, а не задал вопрос.
— Ты работала в семье Марра, которую убили?
Лицо матери исказилось от ужаса.
— Ты знала Джона Уильямса? Он вроде был известен в тех краях и иногда заходил в лавку Марра.
Мать зарыдала в голос.
В хибару ворвался Бруклин, но ему не удалось успокоить Маргарет.
— Что произошло?
— Я просто спросил ее об убийствах на Рэтклифф-хайвей, — ответил мальчик.
— А почему ты об этом спрашиваешь?
— Просто услышал. Мне стало любопытно.
— Я тогда работал в доках. Тебе не представить, какой ужас все испытывали. А через двенадцать дней произошли новые убийства.
Мать укрыла лицо в ладонях.
— Маргарет, что тебя беспокоит? — спросил Бруклин. — Ты знала кого-то из убитых?
Спустя несколько дней мальчик после работы снова отправился в район Рэтклифф-хайвей. Расспросы привели его в таверну «Кингз армз», в которой произошло второе убийство.
В одном из окон таверны была выставлена копия портрета, чтобы все прохожие могли ее увидеть. На рисунке был изображен в профиль мужчина с вьющимися волосами, высоким лбом, острым носом и сильным подбородком. Внизу стояло имя, но мальчик не умел читать.
Рядом с рисунком имелась табличка с текстом, но его он тоже прочесть не мог.
— Сэр, — обратился он к проходящему мимо мужчине, — не будете ли вы так любезны сказать мне, что там написано?
Мужчина одет был просто и явно не относился к числу тех, кого часто называли сэром, но мальчик из походов по домам, где он собирал золу, вынес заключение, что притворяться вежливым выгодно — таким путем можно заработать себе, скажем, кусок хлеба. Вдобавок к этому он польстил мужчине, предположив, что тот умеет читать.
— Конечно, мальчик. Под этим рисунком написано имя — Джон Уильямс. Ужасный был тип. Об этом как раз говорится на втором листке.
Мужчина, ведя пальцем по строчкам, прочитал текст:
— Здесь девятнадцатого декабря тысяча восемьсот одиннадцатого года гнусный убийца Джон Уильямс зверски убил хозяина таверны Джона Уильямсона, его жену и служанку. — Помолчал и добавил: — Не очень-то хорошо использовать убийства, чтобы привлечь посетителей в таверну.
