Дома Дронго уселся за стол в кабинете и продолжил составление своеобразного психологического портрета исчезнувшей женщины. Предельная циничность, неразборчивость в средствах, применяемых ради достижения цели, достаточно свободный взгляд на интимные отношения, сложный характер. Набор получался не очень приятным.
А рядом с ней был абсолютный циник, который считал, что ему дано право вести себя таким вот образом, рассуждать о чем угодно, абсолютно презирая мнения всех остальных людей. Позиции циников всегда уязвимы именно тем, что подобные взгляды могут быть обращены и на них самих, чего они не всегда понимают и принимают.
Таков и Сергей Концевич. Он откровенно презирает людей, окружающих его. Этот бизнесмен способен встречаться с другой женщиной, еще не найдя исчезнувшую супругу. Он запросто пользуется благосклонностью собственных сотрудниц.
Для самого Дронго подобное поведение было пределом, переходить который порядочные люди, по его твердому убеждению, не имели права. Спать со своими подчиненными, приставать к супругам друзей, обманывать доверие наивных девушек!.. Весь этот набор прожженных циников был для него абсолютно неприемлем. Это не значило, что он был самым верным мужем и не позволял себе увлечений. Но Дронго никогда не посмел бы ухаживать за женой своего друга или вступать в отношения с женщинами, которые так или иначе материально зависели от него. Это было абсолютное табу.
Для Концевича подобных запретов вообще не существовало. Теперь цинизм собственной супруги очень больно ударил по его самолюбию и гордости. Он осознал, насколько уязвимой и ущербной была его позиция.
Дронго просидел за столом около часа. Потом наконец-то приехал Эдгар Вейдеманис, который привез распечатку телефонных разговоров и сообщений со всех трех номеров, которые были зарегистрированы на Тамару Концевич.
Дронго обратил внимание, что утром перед исчезновением она не посылала никому никаких сообщений. Сама же Тамара получила СМС из магазинов модной одежды, которые традиционно высылали своим клиентам новости о распродажах и скидках.
– В разговоре с нами Карен вспоминал, что она набирала сообщение, сидя за его спиной, – задумчиво произнес Дронго.
– Верно, – кивнул Вейдеманис. – Я тоже обратил на это внимание. Но вот распечатки ее разговоров и сообщений со всех трех телефонов. Все они почти одновременно замолчали в тот день. Никаких сообщений она не посылала.
– Вижу, – мрачно ответил Дронго. – Значит, у нее был еще один телефон, с которого она передавала сообщение.
– Зарегистрированный на чужое имя, – продолжил Эдгар. – А так как узнать его практически невозможно, то это просто дохлый номер. Мы тянем пустышку.
Дронго нахмурился, подошел к телефону, набрал номер приемной концерна Сергея Викторовича и услышал знакомый женский голос.
– Добрый день, Олеся, – вежливо поздоровался он.
– Вы все-таки сумели выяснить, как сбежала супруга нашего босса, – сразу выпалила женщина. – Признаюсь, что я была не права. Вы оказались гораздо более крутым профессионалом, чем я думала.
– Спасибо. Это вам Концевич рассказал?
– Да. Он недавно приехал. В ужасном состоянии. Я всегда считала, что Тамара только использует его. Такие дамочки ни перед чем не останавливаются. Готовы лечь в постель с кем угодно, чтобы получить деньги, положение в обществе, устроить свою жизнь, – возмущенно заявила Олеся.
Дронго улыбнулся. Это говорила замужняя женщина, которая считала нормальным отдаваться своему боссу прямо в кабинете, сразу после исчезновения его супруги. Очевидно, у каждого собственная мораль, свои нормы поведения. Люди слишком часто замечают любые пороки у других, но не осуждают самих себя.
– Вы постарайтесь к нему никого сегодня не пускать, – предложил Дронго. – Результаты моего расследования оказались полной неожиданностью для него.
– Я рассказала ему, как помогала вам вчера, – сразу добавила Олеся, забыв, что оставила гостей одних, демонстративно отстранилась от расследования, проводимого ими.
– Нам опять нужна ваша помощь, – вставил Дронго.
– Что я могу сделать? – Теперь Олеся была сама любезность.
– Мне срочно нужен номер мобильного телефона охранника Карена или водителя Андрея. Надеюсь, что у них не отобрали эти средства связи?
– Конечно, нет. Сейчас продиктую. – Олеся несколько секунд молчала, потом назвала номера обоих телефонов и уточнила: – Вы записали?
– Нет. Я запомнил.
– Да, конечно. – Она рассмеялась. – Совсем забыла, с кем разговариваю. Звоните в любое время, если я вам понадоблюсь. Можете запомнить и номер моего мобильного.
Дронго попрощался с ней и позвонил Карену. Тот сразу ответил.
– С вами говорит вчерашний эксперт, – напомнил Дронго.
– Я слышал, что вы сумели выяснить, как жена босса исчезла из салона, – сразу сказал Карен. – Неужели вы действительно смогли так быстро разобраться с этим делом?
«В этом концерне слухи, наверное, передаются по воздуху», – недовольно подумал Дронго.
– Пока еще тут не все ясно, – сказал он. – У меня к вам вопрос. Вы говорили, что в день своего исчезновения госпожа Концевич набирала сообщение на телефоне, не так ли?
– Да, я слышал, как она это делала, – подтвердил Карен.
– Но мы получили распечатку от следователя, где нет никаких сообщений, переданных госпожой Концевич в то утро.
– Я слышал, – упрямо повторил Карен. – Да и Андрей тоже. Можете мне поверить.
– Мы не ставим под сомнение ваши слова. Но на ее телефонах нет никаких сообщений.
– Может, она их потом стерла?
– Нет, не может. Следователь взял распечатки с компьютеров телефонных компаний. Даже если она стерла все записи, то там они должны были сохраниться. Вы не оформляли какой-то телефон на себя по ее просьбе?
– Нет, никогда. Но я работал не каждый день. Иногда ездил и мой напарник. А вот Андрей был с ней все время.
– Вы можете сейчас передать ему телефон? – попросил Дронго, посмотрел на Вейдеманиса и отрицательно покачал головой.
– Слушаю вас, – донесся до эксперта голос водителя.
– Скажите, Андрей, вы не заезжали в последние дни куда-нибудь в магазин по продаже телефонов? Может, госпожа Концевич покупала новый аппарат?
– Покупала, – сразу ответил водитель. – Но совсем дешевую модель. Она сказала, что ей нужен телефон попроще и прикупила какую-то штуковину вместе с новым номером, кажется, за две тысячи рублей.
– Она оформила этот телефон и номер на свое имя? – быстро уточнил Дронго.
– Нет, на мое. У меня был с собой паспорт. Я всегда его держу при себе. У нее документов не было. Без них телефон на себя не оформишь.
– Понятно. Не помните, какой номер?
– Нет, не помню. Это было два или три месяца назад.
