Глава десятая
Вейдеманис понимающе кивнул и осведомился:
– Что будем делать? Кажется, мы с тобой попали в очень нехорошую историю.
Дронго молчал, разглядывая тело погибшего.
– Двое посторонних мужчин рядом с трупом человека, убитого совсем недавно, – проговорил Эдгар. – Объяснить нашу связь будет трудно. Еще сложнее нам придется, когда меня спросят, где я раздобыл такие дивные отмычки и почему ношу с собой оружие. Прежде чем мы сможем что-либо внятно объяснить, нас с тобой засадят месяца на два в камеру предварительного заключения. Еще хорошо, если не обвинят в преднамеренном убийстве. Следователи ведь могут проверить последние звонки к этому убитому и выяснят, что ты набирал его номер совсем недавно. Отпираться будет бесполезно. Что делать? – снова спросил он.
– Прекрасная обвинительная речь, – заявил Дронго и наконец-то распрямился. – Самое обидное в том, что ты абсолютно прав. Нам достаточно всего лишь остаться здесь и вызвать полицию. Нас самих тут же и обвинят в этом преступлении.
– Значит, нужно уходить, – сказал Эдгар. – Банально сбежать с места преступления.
– Сначала осмотрим его квартиру и заберем телефон, – предложил Дронго. – Хотя у нас в запасе всего-навсего несколько минут.
– Старушки у подъезда!.. – вспомнил Вейдеманис.
– Вот именно. Нужно достаточно быстро выйти и сказать, что мы долго стучались, но нам никто не открыл. В крайнем случае, полиции можно будет объяснить, что мы действительно приезжали сюда именно для того, чтобы поговорить с этим Табатадзе. Это соответствует действительности. Наша машина с водителем стоит перед домом. Они легко смогут нас вычислить. Но мы не попали к Табатадзе. Необязательно всем знать, как ты умеешь открывать чужие квартиры.
– Согласен, – заявил Эдгар.
– Три минуты, – повторил Дронго. – Ничего не трогать. Никаких отпечатков пальцев. Протрешь дверную ручку, когда мы выйдем. Осмотри спальню.
Дронго достал носовой платок, осторожно завернул правую руку, ощупал карманы убитого. Там ничего не было.
Вейдеманис прошел в спальную комнату. Здесь царил обычный беспорядок, который бывает в квартире одинокого мужчины. Вещи разбросаны, кровать не убрана.
Эдгар тоже достал платок и открыл тумбочку. Записная книжка лежала рядом с карандашом. Подумав немного, он забрал оба предмета. Опытный следователь может задаться вопросом, почему в тумбочке есть карандаш и нет бумаги.
Потом Вейдеманис открыл шкаф и ощупал пиджаки, висевшие там. В двух внутренних карманах одного из них обнаружились две пачки денег. Одна состояла из купюр по сто, другая – по двести евро. Итого около тридцати тысяч.
Эдгар их не тронул. Это будет своеобразным сигналом о том, что Табатадзе убили не из-за денег.
Дронго осматривал сервант в гостиной. Обычно мелкие вещи прячут в сахарницах или в разноцветных вазах. В одной из них лежала золотая цепочка с красивым кулоном, явно женским. Дронго не тронул эту вещицу. Он успел только рассмотреть ее.
Три минуты истекли. Друзья подошли к двери почти одновременно. По дороге Дронго успел захватить ноутбук Табатадзе, лежавший на столе. Эдгар взглянул на трофей и кивнул в знак согласия. Оба вышли из квартиры и закрыли за собой дверь. Ноутбук был небольшим, плоским, последней модели. Дронго спрятал его за спину, под пиджак.
Затем взломщики снова подошли к старушкам.
– Его, видимо, нет дома, – сказал Дронго, обращаясь к женщинам. – Мы стучали и звонили, но нам никто не ответил.
– Наверное, ушел, – предположила одна из них.
– Но мы этого не видели, – вспомнила другая.
– Сейчас семь часов вечера, – нарочно сказал Дронго взглянув на часы, которые показывали шесть сорок пять. – Нам пора.
Если следователи будут расспрашивать дотошных соседок, то те обязательно вспомнят, что незнакомцы приходили в семь часов вечера. А экспертиза легко установит, что убийство было совершено не позже пяти. Это абсолютное алиби. Ведь в пять часов вечера Дронго и Вейдеманис еще были в магазине на Тверской. Предположить, что убийцы возвратятся на место преступления через два часа после его совершения, мог только дилетант.
– Может, скоро придет, – предположила первая соседка.
– Лучше мы подъедем завтра, – громко произнес Дронго. – Или послезавтра. Просто передайте ему, что он нам очень нужен. К нему приезжали его коллеги.
– Кто?
– Коллеги. Мы вместе работаем.
Это будет ложный след, отрабатывая который, следователь потеряет еще несколько дней. Им было важно выиграть это время для проведения успешного расследования.
– В театре, значит, – заявила вторая соседка. – Понятно. Я так и подумала. Твой товарищ похож на актера, который в субботу сыщика играл. Такой симпатичный. Я еще подумала, что он напоминает нашего Мишу.
– Это он и был, – сказал Дронго, показывая на Вейдеманиса и стараясь не встречаться с ним взглядом, чтобы не выдать себя невольным смехом.
Они прошли к машине. Эдгар уселся первым и громко расхохотался.
– Нас даже не будут искать, когда соседки вспомнят, что вечером приезжали актеры из театра и хотели поговорить со своим коллегой, – сквозь смех сказал Вейдеманис. – Ты почти идеально отвел от нас подозрение.
– Это был единственный выход, чтобы сегодня ночью за нами не пришли. Могут вычислить нашу машину, – напомнил Дронго и спросил: – Что у тебя?
– Записная книжка. – Эдгар показал находку.
– А у меня его ноутбук. Это уже не так мало, – сказал Дронго. – Надеюсь, у него не было пароля.
– На домашних ноутбуках давно уже никто не ставит пароль, – заметил Вейдеманис. – Все равно опытный хакер вскроет ваш компьютер за несколько минут, какой бы сложный пароль вы ни поставили. Он просто достанет жесткий диск. Поэтому пароли уже не используют. Ты лучше скажи, что думаешь об этом преступлении.
– Тамара Концевич отправила ему в тот день три сообщения, – напомнил Дронго. – В первом она написала: «Как договорились». Видимо, он спрашивал у нее, состоится ли встреча. Во втором указала время, отметив, что будет через пятнадцать минут. В третьем сообщила, что задерживается еще на десять минут. То есть она четко оговаривала встречу именно с ним. Судя по репликам соседок, он актер и работал в театре. Нужно будет узнать, где именно. Думаю, что ноутбук и записная книжка смогут дать нам достаточно много информации к разгадке тайны их отношений.
– Кто мог это сделать? – спросил Эдгар. – Ты подозреваешь женщину?
– Не знаю. Не думаю. Сбежать от своего мужа, хладнокровно прятаться девятнадцать дней, а потом застрелить своего любовника! Это уже Мата Хари, а не обычная красавица провинциалка, которая изо всех сил пыталась устроить свою жизнь в Москве. Во-первых, я не верю в вероятность ее побега. Это абсолютно невозможно. Судя по тому психологическому портрету, который я составил, Тамара была абсолютно земным человеком. Она любила радости и блага, которые можно купить за деньги, сознательно шла к подобному браку все годы, проведенные в Москве.
