Однако их проблемы никуда не делись. И первая появилась в 7.30 утра со звонком Корсико. Он требовал продолжения истории, чего-нибудь в духе «английский ребенок в агонии, отец в тюрьме». Он сказал, что рад будет сам сочинить текст – за небольшое вознаграждение, Барб, – если Хейверс предоставит ему фото девочки, грустно глядящей из окна pensione. «Скучает по папочке, и вся эта ерунда, ты меня понимаешь», – сказал Митчелл. Барбара отделалась от него, сказав, что Хадия еще спит и что она позвонит ему, как только девочка проснется. И тут появилась вторая проблема – желание девочки немедленно встретиться с отцом.
Барбара знала, что это последнее, чего хотел Ажар: его любимая доченька видит его в тюремной комнате, сидящим среди других заключенных в день свиданий. Сержант не хотела мучить никого из них, поэтому объяснила Хадии, что ее отец помогает инспектору Ло Бьянко решить некоторые вопросы, связанные со смертью ее мамочки. Сейчас его нет в городе, объяснила она ребенку, а уезжая, он попросил Барбару, чтобы та заботилась о Хадии.
Это было правдой, поэтому если в будущем ей придется продолжить рассказ, то менять показания будет не нужно. Барбаре не хотелось врать ребенку, но выхода у нее не было.
Хейверс понимала, что ей необходимо предпринять какие-то меры, чтобы защитить ребенка от Упманов. Расследование смерти Анжелины никогда не приведет к обвинению Ажара, но пока итальянцы это поймут, ему придется находиться в тюрьме, и это давало возможность Упманам потребовать девочку себе, если они так решат. Поэтому ей было необходимо спрятать Хадию, и лучше всего это было сделать, увезя девочку из Италии.
Барбаре не пришлось долго думать, чтобы найти такое место. Но для того, чтобы все подготовить, ей был необходим Линли. Поэтому она предложила Хадии спросить синьору Валлера, не разрешит ли та посмотреть телевизор на хозяйской половине pensione, пока Барбара сделает несколько важных звонков. Когда Хадия, наморщив лобик, спросила: «А можно мне посмотреть мамочку, Барбара?» – сержант схватилась за эту идею, как за спасение. Это и успокоит, и одновременно займет девочку. Она сказала: «Давай посмотрим, сможем ли мы найти тут DVD-проигрыватель», – надеясь, что итальянского Хадии на это хватит.
И его действительно хватило. Очень скоро Хадия и малыш Валлера сидели вместе на софе, наблюдая за Анжелиной Упман и Таймуллой Ажаром, говорящими в камеру, а Барбара вернулась в столовую, набирая номер инспектора Линли.
Прежде чем он смог произнести что-нибудь, кроме «Изабелла встречалась с Хильером, Барбара», она прервала его:
– Хадия у меня. Мне надо отвезти ее в Лондон. Мура позвонил родителям Анжелины, чтобы они ее забрали, и мы должны до этого…
– Барбара, вы когда-нибудь выслушаете меня? – нервно вмешался Томас. – Вы сейчас меня слышите? Я не имею ни малейшего представления, о чем они говорили, но поверьте, вам это не принесет ничего хорошего.
– Вы так и не хотите понять, что сейчас самое главное – это Хадия, – возразила сержант. – У меня есть мое удостоверение, и с ним я смогу посадить девочку на самолет. А там вы должны будете встретить ее.
– И что? – спросил Линли.
– И должны будете спрятать ее.
– Скажите, что я ослышался и что вы не предлагаете мне спрятать девочку.
– Сэр, это только до тех пор, пока не удастся вытащить из тюрьмы Ажара. Для этого мне надо навести здесь соответствующий шорох, настойчиво постучаться в кое-какие двери, напомнить кое-что кое-кому. Мы-то с вами знаем, что как только Упманы наложат свои лапищи на Хадию, Ажар ее больше никогда не увидит.
– Мы, – сказал Линли, – ничего подобного не знаем.
– Сэр, ну пожалуйста, – сказала женщина. – Если хотите, я буду вас умолять. Ведь она сможет пожить у вас, правда? Чарли может за ней присмотреть. Они друг друга наверняка полюбят.
– А когда ему надо будет на прослушивание, он, что, возьмет ее с собой или даст ей какое-нибудь задание по дому – почистить серебро, например?
– Он может взять ее с собой. Хадия будет в восторге. Или он может забросить ее к Саймону и Деборе. Там за ней смогут присмотреть отец Деборы или она сама. Она обожает детей, вы же это знаете. Ну, пожалуйста, сэр…
Томас молчал. Барбара мысленно молилась. Но когда она услышала его ответ, то поняла, что ничего хорошего ждать не стоит.
– Я был у него в лаборатории, Барбара.
Хейверс почувствовала комок у себя в желудке.
– В чьей лаборатории?
– Есть еще одна связь между Ажаром и Италией. Эта связь существовала задолго до похищения Хадии и смерти Анжелины. Вам придется с этим смириться и, соответственно, подготовить Хадию.
– Что? – Барбара с трудом произнесла это слово. Она слышала, как в соседней комнате Хадия весело болтает с синьорой Валлера или ее дочерью. Был слышен также итальянский перевод фильма ее родителей.
– У него в лаборатории есть инкубаторы, Барбара, – сказал Линли. – Два инкубатора. Один был произведен здесь, в Англии, в Бирмингеме. Второй – в Италии.
– И что? – фыркнула она, хотя ее недоверие только выросло. – У Ажара ведь может быть и пара итальянских ботинок. Но ведь глупо думать, инспектор, что это как-то связано со смертью Анжелины. Итальянские инкубаторы к этому не имеют никакого отношения, и вы это знаете. Боже, а если у него в шкафу на кухне стоит итальянское оливковое масло? Или где-то лежит упаковка итальянской пасты? А что насчет сыра? Он может быть любителем пармезана.
– Вы уже закончили? Можно я продолжу?.. Сами по себе итальянские инкубаторы ничего не значат. Но если вы производите инкубаторы, то у вас должна быть возможность проверять их работу именно в тех условиях, для которых они предназначены. Просто чтобы убедиться, что они выполняют свои функции, с этим вы согласны?
Некоторое время Хейверс молчала, обдумывая сказанное. На душе у нее было тяжело.
– Предположим, – сказала она наконец.
– Отлично. А как еще можно проверить эти инкубаторы, если не с помощью различных штаммов бактерий, которые должны в них расти?
Барбара завелась.
– Да ну, бросьте. Это совершенно смехотворно. И что же сделал Ажар? Зашел в компанию и сказал: «Привет, ребята. Как насчет какого-нибудь штамма E. coli повирулентней? Хочу сдобрить им пиццу кое-кому. Просто чтобы проверить, работает ли ваш инкубатор»?
– Барбара, вы прекрасно понимаете, что я имею в виду.
– Нет, черт побери, не понимаю.
– Я говорю о еще одной связи, а связи нельзя игнорировать.
– И что же вы собираетесь делать с этой информацией?
– Я сообщу ее старшему инспектору Ло Бьянко. А уж он решит, что с ней делать…
– Ради всех святых, инспектор! Что с вами случилось? Вы совсем потеряли нюх. И с каких это пор вы превратились в такого паиньку? Кто это вас так перековал? Наверняка Изабелла?
