— «Что же мешает нам вернуться?» — снова спросил священник.
— «Слушай», — пришел ответ.
Издалека, с севера, донесся протяжный вопль. Птицы, щебетавшие над их головами, внезапно замолкли, и звук был слышен отчетливо, хотя пришел очень издалека. Его было трудно описать. Лучар сказала, что звук ей напоминает жалобный стон, Иеро он показался похожим на вой раненого волка. Но что бы это ни было, долетевший с такого расстояния крик мог принадлежать только животному внушительных размеров.
— «Это очень большой зверь, — подтвердил Горм. — И он стережет обратную дорогу по приказу тех, кто следит за нами. Мы должны идти вперед».
Иеро посмотрел на брата Альдо; тот пожал плечами. Священнику показалось, что старик выглядит утомленным. И опять Иеро с удивлением спросил себя — сколько же лет может быть эливенеру?
— Дай людям команду двигаться, Гимп, — сказал он. — Сообщи им, что позади идет какой-то крупный зверь, пусть будут осторожны. Больше не говори ничего.
Колонна тронулась. Вскоре заросли зеленых, бурых и багровых мхов стали больше и гуще, почти полностью сокрывая поверхность земли. В промежутках между зарослями мха, доходившего до колен путникам, возвышались огромные папоротники с перистыми листьями. Лес стал мрачным, мутный зеленый полумрак царил под кронами деревьев, придавая пейзажу сходство с морским дном. Иеро опять попытался прощупать окрестности, но не получил никакой новой информации. Ему даже не удалось выяснить, что за зверь преследовал их; никакой ментальной активности не наблюдалось, по крайней мере на десяток миль позади отряда. Однако беспокойство не оставляло Иеро: он не понимал, что заставляет это странное создание с зеленоватой кожей следить за ними.
— «Ее народ нуждается в твоей помощи», — внезапно сообщил медведь.
— «В моей помощи? Почему?» — Иеро был изумлен.
— «Этого я не знаю. Я пытаюсь говорить с ними, но понимаю плохо, очень неясно. Но я знаю, что ты должен выполнить для них какую-то задачу. Иначе мы все не выйдем отсюда живыми».
Невидимому лесному народу нужна его помощь! Это становилось все более странным. Но что произойдет, если он не сможет оказать ее? Неужели погибнет весь отряд? Иеро произнес про себя краткую молитву, перекрестился и крепче сжал древко копья, лежащего на плече.
Дневной свет уже начал угасать, когда они достигли большой, заросшей мягким мхом поляны. Увидев то, что находилось на ней, люди застыли в изумлении, затем закричали и беспорядочной толпой рванулись вперед. Иеро, Гимп и одноглазый боцман пытались удержать их, оттесняя к опушке, причем скорый на руку капитан не скупился на увесистые затрещины. Наконец, дисциплина была восстановлена, и Иеро получил возможность внимательно изучить открывшуюся его глазам картину.
В центре поляны стояли три низких длинных деревянных стола. Казалось, они были вырублены из цельных древесных стволов, во всяком случае Иеро не мог заметить стыков и щелей между досками. На столах возвышались большие глиняные блюда, тщательно покрытые огромными листьями — очевидно, с целью сохранить пищу горячей. Между ними стояло две дюжины объемистых фляг, выглядевших очень соблазнительно; их горлышки затыкали пробки из коры. После недельных скитаний в диком лесу, постоянной опасности и морских сухарей с полупрожаренным мясом, все это выглядело как волшебный мираж.
— Стойте, идиоты — заорал Гимп, размахивая кулаками. — Пища может быть отравлена! Вы что, хотите отправиться на тот свет, несчастные ублюдки?!
Испуганные люди сбились в толпу на опушке леса. Кивнув головой Альдо, который помогал восстановить порядок, Иеро с медведем подошли к столам, чтобы осмотреть пищу.
— «Здесь безопасно. Вы можете есть все, что находится на этих поваленных стволах. Я передаю тебе, Иеро, то, что сказала мне старейшина этого народа!» — И в сознании священника возникло переданное медведем изображение странного и прекрасного женского лица! Итак, она была вождем этого невидимого лесного племени!
Иеро откупорил флягу и втянул ноздрями терпкий пряный аромат. Затем он поднял лист с блюда и склонился над его содержимым. Наконец, удовлетворенный, он повернулся к опушке и махнул рукой.
— В еде и в вине нет яда, — обратился священник к брату Альдо. — Я умею определять такие вещи. Здесь нет ничего вредного, и Горм подтверждает это. Нам помогают, но кто? И почему? И что попросят от нас за это?
Альдо молча пожал плечами, опускаясь на мягкий мох. Его лицо было усталым.
Сначала люди, напуганные предостережениями Гимпа, ели с опаской, но после того как Иеро отведал почти из каждого блюда, дали себе волю. Странная, незнакомая пища оказалась восхитительной на вкус. Здесь не было мяса, вся еда была приготовлена из разнообразных свежих и тушеных плодов с какими-то специями. А вино из глиняных фляг! Благоуханное, вобравшее аромат лесных трав, оно показалось уставшим людям божественным нектаром.
Наконец, блаженно постанывая, моряки повалились на мягкий мох. К удивлению Иеро, ни один из них не был пьян. Это странное вино, казалось, только возбуждало и немного кружило голову, но не опьяняло.
Темная ночь опустилась на лагерь и люди спокойно уснули на ложе из мха и папоротников. Прислонившись боком к стволу дерева дремал Клоц; старый эливенер лежал на спине, его грудь мерно подымалась и опускалась; рядом, свернувшись в меховой шар, похрапывал медведь. Два моряка, охранявшие лагерь, сидели вместе с Лучар у костра. Иеро, опираясь на копье, стоял за спиной девушки.
Это была спокойная ночь. Молчали птицы; ни звука, ни шороха не доносилось из чащи. Казалось, вечный лес и все его обитатели зачарованы невидимым волшебником. Ночная мгла окутала гигантские деревья, их ветви и необъятные стволы, цветы, травы и мхи; и только слабый огонек костра мерцал на поляне. Блики красноватого света плясали на лицах спящих людей, на гладкой эбеновой коже Лучар, на полированном металле оружия.
Внезапно Иеро почувствовал, что ноги подкашиваются. Он рухнул на землю, и полная изумления фраза сорвалась с его губ: «Но в пище ведь не было яда!» Гаснущим взглядом священник успел уловить, как оба матроса медленно повалились на мох, и Лучар, коротко вздохнув, вытянулась рядом с ним. Затем его сознание заволокло зеленым туманом, он густел, превращаясь в непроницаемую мглу, и Иеро долго летел через эту мглу. Что скрывалось в таинственном тумане: злое или доброе, или безразличное — этого он понять не мог.
Затем туман рассеялся. Иеро открыл глаза и увидел ту, кого Горм назвал старейшиной лесного народа, ту самую женщину, следившую за ними в их долгом пути через лес и, в конце концов, захватившую в плен их отряд.
Он лежал в комнате, похожей на высокий цилиндр; ему показалось, что комната плавно покачивается, словно тростник на ветру. Иеро сел на край кровати, спустил ноги на пол и огляделся вокруг. Перед ним в резном деревянном кресле сидела женщина с изумрудными глазами и пристально разглядывала его. Она была совершенно обнаженной, только узкий блестящий поясок охватывал тонкую талию и ожерелье из сверкающих камней спускалось на маленькие крепкие груди. Ее нежная белая кожа чуть-чуть отливала зеленью, высокая прическа из похожих на перья волос колыхалась на голове в такт колебаниям удивительной комнаты.
