– Дайк нашел этот камень. Если самоцвет настоящий, я бы хотела получить награду за находку. Я надеялась, что в память о моем отце я могу попросить помощи у тебя, сьер Денел. У меня нет близких родственников.
– Законы у нас суровые, это правда, - подтвердил сьер Денел. - Дайк простолюдин, и веры ему на слово никто не даст. Да, его ждала бы тюрьма и допросы. Это справедливо по отношению к таким, как он: простонародье приходится держать в узде, хотя, признаюсь, тут мало милосердия. Иными словами, госпожа Гвендис, я сам готов выяснить, насколько честен этот Дайк. Коль скоро он не вор, я уверен: мне хватит влияния избавить его от допросов.
– Сьер Денел, - замялась Гвендис. - Я прошу тебя поклясться, что ты никому не расскажешь про Дайка, даже если не сумеешь выяснить, откуда он взял камень.
Рыцарь удивленно вскинул брови. Гвендис поспешила объяснить:
– Дайк… он не в ясном рассудке. Ему трудно различать сон и явь.
– Тогда я понимаю, госпожа Гвендис, почему тебя так пугает законное дознание, - покачал головой сьер Денел. - Дело для бедняги наверняка кончится тюрьмой или ошейником в благотворительной больнице. У тебя доброе сердце, госпожа. Я дам клятву с одной оговоркой.
Гвендис насторожилась.
– Я дам клятву на Священном писании хранить в тайне все, что мне станет известно, - предложил сьер Денел, - при том условии, что приобретение камня этим бродягой не нарушает ничьего права собственности.
Гвендис помолчала, раздумывая.
– Ведь если Дайк нашел самоцвет, а теперь мы хотим вернуть его владельцу…
– То вы поступаете по закону, - успокоил сьер Денел.
Он взял с особой полочки Писание в усыпанной мелким жемчугом кожаной обложке и, почтительно поцеловав книгу, повторил слова клятвы.
– Я хочу увидеть бриллиант и заодно взглянуть на этого диковинного бродягу, - сказал сьер Денел.
– Камень у меня дома, - ответила Гвендис.
Сьер Денел приказал запрягать коляску.
Вскоре Гвендис уже пропустила гостя через ветхую калитку своего сада. Молодой рыцарь в плаще-накидке с каймой, скрепленном на правом плече блестящей застежкой, поднялся вслед за ней по скрипучей лестнице старого дома.
Забравшись на стремянку в библиотеке, Гвендис сняла с полки одну из толстых книг и достала из-за нее камень, завернутый в платок.
– Отец так хранил ценные вещи, - объяснила она сьеру Денелу. - Ведь никто не знает, за какой именно книгой во втором ряду пустое место.
Она быстро спустилась вниз и подала камень рыцарю. Самоцвет мерцал в неярких отблесках очага, казалось, это он сам светится в полутемной комнате. Денел быстро шагнул к камину, где было светлее, поднес камень к глазам, поворачивая так и этак. Пламя отразилось в прозрачной глубине бриллианта.
– Госпожа Гвендис!.. - у сьера Денела перехватило голос. - Мне кажется, или он действительно голубого цвета?
– Он голубой.
Сьер Денел молча смотрел на живое мерцание камня. Наконец он вернул девушке бриллиант.
Самоцвет Дайка поразил молодого рыцаря. Внешне сьеру Денелу удалось себя обуздать, но в душе он совершенно уверился, что имеет дело с чудом. Должно быть, самоцвет - потерянное наследие древних королей Анвардена. Камень стоил несметных денег. Даже третья часть его стоимости - целое состояние. И этот бесценный бриллиант бродяга дарит своей благодетельнице за миску похлебки!
Сьер Денел попросил Гвендис позвать в библиотеку самого Дайка. Пока она ходила за ним, рыцарь успел подумать, что Дайк - не обычный лжец. Владей кто-нибудь из лордов таким редкостным камнем, сьер Денел слыхал бы об этом, а уж кража подобной драгоценности наделала бы шуму. Да и крадут такие вещи обычно ловкие молодцы, а не бродяги, которые ждут под дверями миску похлебки. Тут была какая-то загадка, и сьер Денел обрадовался, что согласился помочь Гвендис. Приключение взволновало его.
Дайк вошел в библиотеку и остановился на краю освещенного пятачка у камина. Рыцарь пристально посмотрел в его покрытое грубым загаром лицо. Бродяга молчал, углы рта у него были опущены.
– Почему ты не взял камень себе? - спросил сьер Денел.
– Потому что я нашел его не для себя.
Сьер Денел почувствовал беспокойство. В этом человеке ему чудилось что-то знакомое. Неужели он уже видел его?
Подавив это странное ощущение, сьер Денел стал расспрашивать бродягу. Гвендис сказала правду: парень путает явь и сон. Дайк утверждал, что нашел самоцвет потому, что видел тайник во сне. Еще диковиннее был его рассказ о падших небожителях. Сьер Денел внимательно слушал, но непонятное ощущение, что он когда-то раньше встречал этого человека, не давало рыцарю покоя. Наконец он не выдержал:
– Ты разрешишь мне кое-что проверить, Дайк?
– Да, сударь, - без выражения уронил бродяга.
Сьер Денел вынул из ножен меч и сунул рукоять в широкую ладонь Дайка:
– Возьми. А теперь попробуй замахнуться мечом. Сделай вид, будто ты хочешь ударить кого-то. Просто встань, как тебе удобно, и ударь.
Дайк как столб стоял перед ним с опущенным клинком, и во взгляде его читалось только непонимание.
– Замахнись мечом, - требовал сьер Денел. - Представь, что перед тобой стоит враг, и ударь его.
«Только бы он не полоснул себя же по колену», - тут же встревоженно мелькнуло у молодого рыцаря. Но Дайк послушно принял позу человека, который колет дрова: расставил ноги, замахнулся мечом и по прямой опустил его сверху вниз.
Сьер Денел с облегчением рассмеялся:
– Да… Похоже, ты никогда не держал в руках оружия.
– Сьер Денел! - Гвендис встала со своего кресала. - Зачем ты это делаешь?
Рыцарь поколебался, но сказал:
– Он напомнил мне кое-кого. Но я знал этого человека давно и недолго… - сьер Денел опять пытливо взглянул на Дайка. - Имя Гойдемира из Даргорода тебе ни о чем не говорит?
Тот нахмурился:
– Нет…
Сьер Денел кивнул головой:
– Что ж. Я так и думал.
Лет шесть назад сьеру Денелу пришлось путешествовать по делам королевской службы. В ожидании судна ему предстояло провести ночь в портовой гостинице. Увидев рыцаря короны, хозяин стал сетовать, что последнюю отдельную комнату недавно занял путник из Даргорода по имени Гойдемир: «Ну да я спроважу его, господин рыцарь: невелика птица!». Но сьер Денел счел это несправедливым и просто попросил разрешения переночевать вместе с путником.
Одетый на западный лад, в короткой перепоясанной синим шнурком блузе и черных штанах, путешественник-северянин имел одно дело, которое должно было занять у него весь вечер. Нынче пришло осеннее равноденствие - праздник Ярвенны, небесной вестницы, покровительницы Даргорода. В это время на его лесной родине зажигают огонь и просят, чтобы она провела свой народ через долгую темную зиму, сохранила озимые посевы, скот и тепло в домах.
