– Как? – сквозь зубы процедил он. – Кто? Откуда вы?!
– Это список предметов, необходимых мастеру Леонарду для его проекта.
– Какому еще мастеру? Какого еще проекта?!
– Вот мастер Леонард, – лысый показал на своего соседа. Тот не проронил ни слова, внимательно разглядывая генерала Гарджели. Мастеру Леонарду на вид было лет тридцать, не больше, и Гарджели был готов поспорить, что от одного удара в исполнении сержанта Петренко мастер Леонард превратится в перепуганную тварь, молящую о пощаде.
А потом у него в глазах потемнело, и генералу расхотелось спорить, и он даже забыл фамилию того здорового сержанта, который сейчас наверху обрабатывал давнего обидчика семейства Гарджели.
Зато генерал не забыл про список.
– Кто вам передал это?! Откуда вы узнали про груз, который сегодня….
– Было бы странно, если бы мы не узнали, – улыбнулся жутковато-широкой улыбкой лысый. – Вы думаете, что можно возить такие артефакты через всю Европу, и никто этого не заметит?
– Ну вот что, – генерал нажал кнопку звонка, вызывая охрану. – Вы уйдете отсюда живыми только потому, что вас мне рекомендовали оттуда, – он ткнул пальцем вверх. – Иначе…
Лысый и его молчаливый партнер переглянулись.
– Время терпит, – сказал вдруг без малейшего акцента мастер Леонард. – Мы зайдем попозже.
– Никаких попозже! – заревел Гарджели. – Если я еще раз хотя бы увижу…
– Не увидите. Я же сказал – позже.
Мастер Леонард сочувственно посмотрел на автоматчиков, торопливо вбегающих в столовую, и кивнул своему лысому компаньону. Визитеры разом поднялись с дивана и направились к выходу, стуча босыми пятками по паркету.
– И это действительно внук?.. – спросил на ходу Леонард.
– Действительно, – подтвердил Арчибальд.
– Какая деградация, – коротко прокомментировал итоги визита Леонард.
Генерал Гарджели посмотрел, как двое шагают по садовой дорожке к воротам, и решил, что ему стоит сделать несколько телефонных звонков.
3
В саду внезапно включился репродуктор, и мужской хор грянул песню артиллеристов, которым Сталин дал приказ. Петренко докурил «беломорину» и обернулся на то, что давно должно было стать трупом. Теперь у сержанта появился в этом деле и личный интерес.
Пленник тем временем выплюнул еще несколько зубов, вправил смещенные шейные позвонки и поднялся на ноги.
– Сейчас, погоди, – сказал Петренко. – Дай передохнуть.
– Да ради бога, – пожал плечами пленник и поморщился от боли, вызванной этим движением. – Я не спешу. Кулаки-то не болят?
– У меня? Нет, они привычные. Ты это, – Петренко понизил голос, – ты понимай ~ я ведь не со зла, я не фашист какой-нибудь. Я по работе.
– Понимаю, – пленник прислонился к периллам и снова посмотрел вниз. – Это что там за пацан в коротких штанишках бегает?
– Генеральский сынок. Давидом кличут.
– Давидом, – повторил Иннокентий и подумал, что когда Давид вырастет из коротких штанишек, его, скорее всего, придется убить.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
НЕПРАВИЛЬНАЯ ДОРОГА,
ИЛИ СЛИШКОМ
МНОГО АНГЕЛОВ
1
Настя демонстративно постучала ногтем по циферблату.
– Да-да, я прошу прощения, что заставил вас ждать….
– Три часа, – уточнила Настя. – Я ждала три часа.
– Еще раз прошу прощения, миссис Андерсон. Итак… – он широко улыбнулся, словно был обязан, согласно некоему рекламному контракту, демонстрировать всем и каждому, на что способна современная стоматология. И это стало третьей причиной, по которой Настя возненавидела человека, который должен был помочь ей спасти мир.
Первой причиной были три часа ожидания в вестибюле гостиницы, второй причиной было произнесенное им «миссис Андерсон»: Настя никак не могла срастись со своим новым званием, и когда к ней так обращались, она чувствовала себя неуютно, как будто была самозванкой, присвоившей чужое имя и титул.
– Чарльз Лайман, – представился мужчина в темно-синем, слегка помятом костюме. – И я готов вас выслушать, – он грузно опустился на кожаный диван, оказавшись теперь напротив Насти; разделял их журнальный столик, заваленный рекламными проспектами. Ну и еще кое-что.
– Я не знаю, кто вы такой, – сказала Настя, намеренно усиливая имевшееся у нее недоверие и доводя его до уровня подозрений, что данный мистер Лайман всю жизнь воровал мелочь из кружек для подаяний, отнимал конфетки у детей и совершал прочие столь же мерзкие поступки. – Я вас совсем не знаю, мне обещали, что я встречусь с…
Лайман поспешно приложил палец к губам и кивнул головой на группу туристов посреди гостиничного вестибюля; вероятно, это означало, что у врагов везде уши, а болтун – находка для врага и так далее и тому подобное.
– Вам обещали встречу с мистером Потусом?
[2]
– Э-э… – не сразу поняла Настя. – Да.
– Не знаю, кто вам это обещал, но…
Настя знала, кто ей это обещал, – Фишер, рыцарь-администратор.
– …но это было очень легкомысленно с его стороны. Мистер Потус находится в стране с официальным визитом, его день расписан по минутам, пресса следит за каждым его шагом…
– Я приехала не за автографом, у меня очень важное дело, которое требует встречи именно с мистером Постусом. То есть Палтусом. А, к черту всю вашу дурацкую конспирацию! Мне обещали встречу с вашим президентом!
Лайман снова озабоченно завертел головой, словно выискивая вокруг вражеских агентов с подслушивающими устройствами, не находя их и оттого еще более тревожась. Наконец его внимание вернулось к Насте:
– Вы можете говорить со мной как с мистером Потусом…
– Нет, не могу.
– Как? Почему? – Лайман неподдельно заволновался, как будто Настя только что обнаружила в нем скрытую неполноценность и собралась ее обнародовать.
– Потому что вы – не мистер Потус.
– А! Понятно, – Лайман снова заулыбался. – Действительно, я не мистер Потус, но я занимаю важный пост в его администрации.
Настя вздохнула. Стоило так спешить в Берлин, чтобы получить в итоге беседу с этим клерком…
– Миссис Андерсон, поверьте, ничего большего вы сегодня не добьетесь.
– Я могу подняться на его этаж, подраться с охраной, привлечь внимание…
