Рэйчел прервала его мысли.
— У меня для тебя послание. — В руки Диллу полетел завернутый толстой бумагой пакет.
Он долго копошился, пытаясь развернуть сверток, пока тот не упал и на пол не высыпались железный ключ на цепочке и записка от пресвитера.
Убедись, что запер клетку с душами за воротами в храм.
До того как мертвые будут освещены, ад будет искать их.
Я не хочу, чтобы двери Лабиринта открылись где-нибудь поблизости.
Бог знает, что может вырваться оттуда.
И не потеряй ключ — ему три тысячи лет, и другого нет.
Дилл смял записку и швырнул ее в камин. Не потеряй ключ! Они его за идиота держат? Кэллис презрительно всматривался в Дилла, а его противники из цветного стекла, что так трусливо жались к самой раме, теперь выпрямили спины и злобно ухмылялись.
— Бог знает? — переспросила Рэйчел.
Дилл нахмурился.
— Просто день сегодня такой. — Она вздохнула. — Просыпаешься и знаешь, что дальше будет только хуже.
Для спайна она вела себя довольно странно. Обычно они просто выполняют приказ без лишних слов. Их совершенно нельзя вывести из себя или расстроить. А уж тем более от них нельзя услышать сарказма или грубости. Вероятно, это связано с их тренировками. Но Рэйчел оказалась на удивление эмоциональной, и, по-видимому, что-то другое, а не назначение наставником, беспокоило ее. Хотя Диллу-то до этого какое дело?
— Увидимся после церемонии, — сказала Рэйчел.
— Это совсем не обязательно.
— У тебя нет выбора. Впрочем, у меня тоже.
На улице опять раздался оглушительный шум двигателей. До каморки Дилла долетали из дока крики рабочих и звон колокола. Мальчику страшно захотелось вновь огрызнуться.
Лицо Рэйчел Хейл исказилось.
— «Адраки». Неужели Марку удалось посадить флагман и не снести при этом весь храм? — Она заметила замешательство своего собеседника. — Марк Хейл — мой брат.
Теперь Дилл вспомнил, где он раньше слышал это имя. Марк Хейл был назначен командующим отряда аэронавтов Дипгейта вслед за своим отцом, генералом Эдвардом Хейлом, корабль которого был сбит стрелами хашеттов где-то в северной части Мертвых песков. Борясь с песчаными бурями, аэронавты несколько недель пытались разыскать обломки корабля и тело генерала. Теперь стало понятно, почему «Адраки» прибыл именно в храм. Значит, они все-таки отыскали останки Эдварда Хейла — отца Рэйчел сегодня предадут бездне вместе с другими мертвецами во время утренней церемонии.
— Значит, они его нашли, твоего отца.
Девушка сложила руки.
— Значит, ты будешь на церемонии Прощания, — добавил Дилл.
— Если бы я могла отказаться, — ответила Рэйчел и отвернулась.
— Но…
Она уже шагала по направлению к двери.
— Подожди! — позвал Дилл, махнув книгой. — Ты говорила о бое на мечах, о ядах… — На самом деле ему до этого было мало дела, но он не собирался так легко отпускать девушку; у Дилла была целая куча вопросов, которые кипели и бурлили, словно зелье в котле. — Если ты должна…
Она остановилась посреди комнаты, вытащила из сумки на ремне небольшую склянку и бросила ее Диллу.
— Хочешь узнать про яды — просто выпей, — сказала Рэйчел и вышла.
Дилл застыл на одном месте, пытаясь удержать в руках пузырек, книжку и ключ, а в голове — налетевшие роем мысли. Его дурачат? Почему наставником назначили спайна? Почему первый день его службы должен был омрачить кто-то из убийц храма? Еще хуже — почему его должен учить кто-то из Убийц храма? Они же не ученые. Они и не солдаты в полном смысле этого слова. Крадущиеся по ночам! Что люди подумают. Пальцы так сильно сжали ключ, что зубцы впились в ладонь.
Только не потеряй ключ.
Боги внизу, он же архон храма, а не ребенок. Дилл свернул цепочку и бросил ключ на каминную полку, пузырек и книга заняли свое место рядом. На стене сидела крохотная улитка, которую он раньше не заметил. Дилл щелкнул по ней пальцем и услышал, как панцирь срикошетил от дальней стены.
— Ублюдки!
Он пнул сапоги, выругался и начал натягивать их до того, как надел штаны. Брюки оказались велики, и на нужном месте их удерживал только пояс. Рубашка стянула крылья, а ремни только мешали — было совершенно непонятно, как же их застегнуть. Дилл оставил половину ремней просто висеть — кому какая разница? Все равно никто не увидит их под мундиром. Мундир был сшит из плотной ткани, и влезть в него оказалось труднее всего. Безрукие церковные портняги опять безуспешно попытались подогнать костюмчик под его крылатую спину. Попробовали бы они сами поносить это тряпье.
Закончив одеваться, Дилл глубоко вдохнул и приложил все силы, чтобы переменить пульсирующий желтый цвет глаз на полагающийся серый. Наконец он осмотрел себя с ног до головы.
На мундире были видны мокрые следы улиток, одна серебряная пуговица оказалась бесследно утерянной. Сапоги были велики и, кажется, слегка поношены, на помятых брюках висели клочья паутины.
Дилл выглядел полным дураком.
— Я архон храма, — сказал он стеклянному изображению своего предка, но лучше от этого себя чувствовать не стал.
Затем архон снял меч и быстрым движением сунул в ножны. Что с того, что отколот кончик? Может быть, это неподходящий меч для спайна, может быть, не самый лучший меч, но он однажды принадлежал Кэллису, и этого уже вполне достаточно. Мальчик нежно дотронулся до замененной рукоятки. А эта убийца просто завидует. Дилл снял с рукава перышко, смахнул с мундира невидимую пыль и, гордо положив руку на рукоять меча, отправился на свою первую церемонию.
Через минуту он вернулся за ключом.
4. Оружейник
Город молча уступал дорогу печальному путнику. Толпа на Мясном рынке Яблочного перекрестка расступилась, купцы замолкли, торгаши и слуги, жонглеры и шуты отошли в сторону, даже нищие прекратили свои жалобные стенания и опустили жестяные кружки. Может быть, дело было в его росте или в избитом, окровавленном лице. Неттл уверенно прошел мимо притихших прохожих, огромные кулачищи будто выбирали себе жертву. И он наверняка уложил бы любого, кто не сообразил бы вовремя увернуться.
Неттл возвращался домой, в Лигу, он хотел скорее забыться в обществе бутылки, но ноги сами привели его в восточный район Веселых ворот, к мастерским оружейников.
Чтобы поддержать тяжелые каменные кузницы, здесь навешали гораздо больше цепей, чем где бы то ни было в Рабочем лабиринте. Никакого порядка нельзя было проследить в запутанных узлах и переплетениях. Кузницы, что работали здесь, сами отливали и закрепляли цепи, спаивали новые соединения и укрепляли старые. Господину Неттлу пришлось с трудом перелезать через металлическую паутину. Огромные скобы размером в руку соединяли две цепи или держали звенья там, где разошелся старый сварной шов. Гигантские колья были вбиты прямо в мостовую или в стены домов. Иногда брусчатки и вовсе не было видно, и приходилось пробираться по грудам металлолома. Запутанные в узлы цепи раскачивались и стонали от малейшего дуновения ветра — их печальная песня улетала в глубину черной бездны под городом.
