– Куда это годится?! С такими нужно бороться! Вплоть до того, что идти на большую дорогу и грабить их, устраивать на них засады!
Старина Григор тяжко вздохнул тогда и сказал:
– Сколько раз я буду тебе повторять одно и то же? Каждому – свое, запомни это наконец. Разве ты разбойник, Жюльен? Нет, ты не разбойник, ты – бард. Или по крайней мере скоро станешь им. Вот пусть разбойники грабят на больших дорогах, а твое дело – петь песни, рассказывать людям истории и самому запоминать истории, которые рассказывают тебе люди.
И потом Григор научил меня новой песне – «Скотинка моя», как раз о сборщиках податей, не брезгующих брать мзду. Помимо случая у ворот в Регентролле, мне еще несколько раз приходилось исполнять эту песню в аналогичных ситуациях. И всегда неправедные солдаты или чиновники пугались этой песни как огня, а смех, который песня неизменно вызывала у крестьян и ремесленников, действовал на них как крепкая затрещина. Старина Григор был уверен – бороться с несправедливостью можно и нашим ремеслом, не обязательно брать в руки оружие.
«Ты – бард! – снова услышал я в своей голове голос учителя. – Твое дело – петь песни!» Черт! Как же я сразу не подумал?! Я не смогу одолеть некроманта в бою силой магии или силой оружия, но я могу написать песню, которая позовет на битву других! Пусть я даже погибну, встретившись с темным магом, но песня-то моя останется! И будет звать людей в битву даже после моей смерти!
От этих мыслей я даже повеселел, чело мое разгладилось, и, ударив по струнам, я запел:
Что ж она меня терзает,
Спать мне ночью не дает?!
На кровать с трудом влезаю,
А не то что на нее!
Ненасытная ты баба,
Ты меня не тереби!
Мне часок поспать хотя бы,
Мне совсем не до любви!
Боб громко, заливисто заржал, ведьма посмотрела на меня с легким укором, Джонатан хохотнул, а Риголан изумленно вскинул бровь – эльфы посвящали любви, во всех ее проявлениях, только очень возвышенные, красивые тексты. Но я веселился сам и вскоре заразил своим весельем даже слегка смущенную ведьму и изумленного темного эльфа.
На привалах я отходил от товарищей в сторонку и, перебирая струны, искал подходящий мотив для песни, которую намеревался написать. Хотелось создать что-нибудь сильное, зовущее в бой, так что во всех мелодиях, что приходили в голову, мне чего-то не хватало. По ходу творческого процесса, размышляя о чем попало, я вдруг вспомнил о боевых барабанах орков. В одной из книг я читал, что орки идут в бой под ритмичный грохот барабанов. Почти бессознательно я начал отбивать ногой ритм, словно бы бил в орочий наступательный барабан, и дело пошло.
Далее уже на ходу я все наигрывал на мандолине, мысленно заучивая текст, который успел написать. Мои товарищи стали на меня коситься, и первым не выдержал, конечно, Боб:
– Что, опять магия бардов? Что ты там колдуешь?
Я улыбнулся Бобу и кивнул:
– В общем, да, магия бардов. Но направлена она не на тебя, не волнуйся. Это для крестьян, которые могут встретиться по дороге.
На нашем пути в Гасенск лежали всего две небольшие деревеньки. Я в общем-то не рассчитывал собрать там армию против некроманта, но для меня было важно опробовать песню на людях, посмотреть, как она на них действует. Однако в первой же деревне, которой мы достигли к вечеру, мне сразу стало ясно, что мое искусство здесь не поможет. Деревня встретила нас пустыми улицами – ее жители прятались в своих лачугах, исподтишка за нами наблюдая. То и дело мне удавалось заметить краем глаза быстрое движение у углов зданий, в окошках лачуг. Только в центре поселения на небольшой площадке, предназначенной, очевидно, для общих сборов, стоял рослый плечистый мужчина, подпоясанный широким ремнем, к которому был приторочен тяжелый, грубой работы меч. Когда мы приблизились, он внимательно оглядел нас – без особого любопытства, но с некоторой тревогой во взгляде.
– Я – сельский староста, Хван, – представился мужчина. – Могу ли я узнать, что за путники посетили нашу деревню?
– Я – Жюльен Петит, ученик академии бардов и, так случилось, предводитель этого небольшого отряда, – представился я. – Мы направляемся в Гасенск, где, по нашим сведениям, появился некромант, для того, чтобы сразиться с ним.
У старосты от неожиданности даже челюсть отвисла. Несколько секунд он с изумлением смотрел на нас, переводя взгляд с одного на другого и забыв закрыть рот. Воспользовавшись паузой, я добавил:
– Мы ищем добровольцев, которые пошли бы с нами. Дело очень опасное, но благородное, и касается оно всех обитателей Файерана.
– Нас оно не касается! – поспешно заявил староста. – Мы, конечно, желаем вам удачи, но мы не воины, мы простые крестьяне! Сражаться с некромантами – не наше дело!
– Ошибаетесь, уважаемый! – возразил я. – Это и ваше дело тоже! Потому что, если некромант наберет силу и доберется до вашей деревни, он заберет тех из вас, кого сочтет нужным, – самых сильных и выносливых. И в этом случае судьба их ожидает еще худшая, чем смерть!
– Все равно мы не воины! – отчаянно воскликнул староста. – Какой вам толк от того, что рядом с вами будет стоять ни на что не способный крестьянин?! Мои люди для вас бесполезны!
– Позвольте мне хотя бы обратиться к ним, – сказал я.
– А вы что, здесь видите кого-нибудь, кроме меня? – вымученно улыбнулся староста. – К кому вы собираетесь обращаться?
Тогда, не дожидаясь разрешения старосты, я встал ногами на седло и заговорил так громко, как только мог, обращаясь в пространство вокруг:
– Жители деревни! Я знаю, что вы слышите меня, хотя и боитесь выходить наружу из своих укрытий! Я – бард Жюльен из Абадиллы и со своими товарищами иду в Гасенск, чтобы сразиться с некромантом, который там объявился! Это очень опасный поход, мы все можем погибнуть в этой битве. Но куда опасней просто отсиживаться в своих домах!
Из-за ближайшей хижины выглянул седовласый старик, посмотрел на меня, затем вышел из-за строения полностью, прислушиваясь к моим словам. В другой лачуге в одном из окон показалось чье-то лицо. Воодушевленный этим первым успехом, я продолжал:
– Не думайте, что вы можете спокойно отсидеться в своих лачугах! Если погибнем мы и остановить чернокнижника будет больше некому, он придет сюда! И тогда он возьмет самых сильных, самых здоровых из вас, чтобы сделать их живыми мертвецами и заставить сражаться в его армии! И тогда вы, те, кто сегодня решил отсидеться дома, завтра станете бездушными автоматами, которые будут разрушать собственные дома и убивать своих близких по приказу некроманта!
– Прекратите! Прекратите это говорить! – воскликнул староста, но я его не слушал. Изо всех строений начали выходить люди и самые смелые из них медленно приближались к нам. Я продолжал, опьяненный чувством какого-то восторга, чувством почти что всемогущества:
– Я знаю, что вам страшно, так же как страшно и мне! Но подумайте о том, что ждет вас, если некромант победит! Эта участь – гораздо страшнее! Пусть этот страх заставит вас преодолеть страх перед некромантом! Мы ищем добровольцев для нашего похода. Если кто-то из вас решит пойти с нами, мы примем в свой отряд любого!
