Сойдя с лестницы, Беландра как будто оказалась в военном лагере. Всюду, куда ни глянь, кипела бурная деятельность: одни разучивали упражнения с оружием, другие готовили самодельное оружие, третьи возводили баррикады.
С недавних пор всеми делами на Ночном рынке заправляли Шара и ее приятели Зелани, которых она взяла под свое крыло, уведя из школы Виктериса.
Будь ее воля, Беландра не позволила бы Шаре создать собственный конклав магов, но в ночь после смерти магистра девушка сама, никого не спрашивая, устроила обряд инициации среди мужской части Зелани. После этого события окончательно вышли из-под контроля Беландры. Остановить их она не смогла бы даже с мечом в руке. Юноши Зелани почти сразу провели ритуал посвящения среди женской половины школы, по завершении которого отряд юных магов отправился прямиком в пещеру Каменного Сердца. Первые две-три ночи святое для нее и других сестер место сильно смахивало на бордель.
Затем, вопреки настоятельным советам сестер, юные маги вышли из подземелья и заняли Ночной рынок как раз в тот день, когда армия Фандира подошла к Физендрийским воротам. Солдаты Креллиса трижды пытались отбить утраченные позиции, предпринимая атаки через мост, и трижды безоружные Зелани вставали на их пути. Один за другим мечники и копейщики начинали вдруг спотыкаться, ронять оружие и в панике отступать.
Через некоторое время охрану моста Донована взял на себя спешно сформированный отряд «разящих молний», а группа мастеров из Дома Лета занялась сооружением оборонительных укреплений у Рыночного моста. Креллису пришлось выделить на охрану объектов сотни солдат. Маленькая война закончилась напряженным перемирием.
Креллису, разумеется, не нравилось, что потенциальные враги свободно разгуливают по всему городу, а потому никому из желающих пройти на территорию Ночного рынка препятствий не чинили. Тысячи горожан устремились в сторону Колеса. Всех пропустили, но никому не позволили пронести оружие или продукты. Каждый из пришедших добавлял сестрам оптимизма, вынуждая одновременно думать о пополнении запасов продовольствия.
Захватив Ночной рынок, Зелани обосновались в театре «Голубая лилия». Свернув в неприметный проулок, Беландра нырнула под низкую арку и направилась к черному ходу. У двери ее встретила девушка лет тринадцати.
– Сестра, Шара-лани ожидает вас. Вы найдете ее на главной сцене.
– Благодарю тебя, дитя мое, – ответила Беландра, старательно избегая тяжелого взгляда юной колдуньи. Жестокость этих ревнителей древнего искусства, еще детей, пугала ее. К сожалению, в последнее время жестокости становилось все больше.
Едва ли не каждый день новая повелительница Зелани являлась к сестрам с очередным планом. Шара предлагала отравить водные запасы противника. Убить мастера Цитадели. Захватить нескольких офицеров Креллиса и подвергнуть их допросу с применением особых, одним Зелани известных средств. Распространить истерию среди верных Креллису горожан. В ее преданности и любви к Огндариену никто не сомневался, но Беландра видела – Шара изменилась.
Сестра Осени прошла через заваленную нарядами и масками костюмерную и остановилась, услышав доносящиеся издалека вздохи и стоны наслаждения. Новообращенные Зелани практиковались в своем загадочном и пугающем ремесле со страстью истинных фанатиков.
Вернув былую силу, Шара настолько глубоко прониклась идеей мщения, что и жуткая смерть Виктериса не утолила ее жажды. Девушка стала жертвой той же пагубной болезни, что погубила в давние времена чародеев Эффтена. Ее неотвратимо притягивала власть. Глядя на эту решительную, беспощадную воительницу, Беландра с трудом узнавала в ней милую, отзывчивую, добрую девушку.
– Шара-лани! – Нарушать их ритуалы, становиться свидетельницей таинственных обрядов у нее не было ни малейшего желания.
Занавес раздвинулся, и на сцену вышла, завязывая поясок, Шара. Теперь это была уже не худая, истощенная, напоминающая скелет девушка, спасенная Косарем из плена Виктериса. Хорошее питание, ежедневные занятия, свежий воздух вернули прежнюю красоту, наполнили энергией тело. Темные волосы растрепались, но глаза в полутьме зала сияли, как две свечи.
Стоило Шаре приблизиться, как алмаз в груди сестры Осени начал пульсировать.
Звуки разгорающейся страсти за занавесом становились все громче.
– Я только что получила подтверждение. Наши подозрения оправдались.
Беландра почувствовала, как голову словно сдавило железным обручем. Боль стучалась в виски, пытаясь пробраться глубже.
– В городе побывала жена посланника?
– Да. Я сама проникла в Цитадель и допросила раненого стражника. В его мыслях я увидела ее лицо. Ошибки быть не может. Огоггим похитил нужные ему бумаги, те самые письма, которые Креллис рассчитывал обменять на военную помощь.
– Ты узнала о письмах от Виктериса?
– Да, мы успели о многом поговорить, прежде чем он умер.
– Виктерис мог солгать?
Шара рассмеялась.
– Нет. Когда я с ним закончила, от него мало что осталось. Я разрушила все: душу, разум, тело.
Беландра отвернулась, чтобы не видеть злобно улыбающуюся маску, в которую на мгновение превратилось лицо девушки, но из желудка уже поднялась кисловатая волна тошноты.
– Понятно. Итак, в Огоггиме знают, что потерянные братья укрывают на острове Пепла наследие Эффтена?
– Думаю, да. И насколько можно судить, наша маленькая война их больше не интересует. Теперь у императора иная, куда более соблазнительная цель. Но зачем им наследие? Что оно вообще собой представляет?
Беландра медлила с ответом. Она уже заметила, что подвеску с камнем Шара сняла.
– Наследие – оружие страшной силы. Проклятие. Совершенное зло, созданное магами Эффтена. – Она помолчала, вглядываясь в непроницаемое лицо Зелани. – Остается только надеяться, что Огоггим разыскивает наследие по той же, что и братья, причине. Чтобы спрятать его в надежном месте и уберечь от тех, кто может воспользоваться им во вред миру.
Шара с сомнением покачала головой.
– Можем ли мы как-то использовать эти сведения к собственной выгоде? Может быть, стоит привезти наследие сюда и затем предложить императору в обмен на военную помощь?
– Нет! – воскликнула Беландра. – Ему здесь не место.
Шара скептически посмотрела на сестру.
– Поверь мне, оно слишком опасно. Уж лучше пусть падет Огндариен.
– Хорошо. – Зелани перевела глаза на свиток в руках Беландры. – Послание для меня?
Беландра протянула ей письма от принца Рейгнхольца.
– Нет, но я хочу, чтобы ты его прочитала. Ничего особенного, но я, по крайней мере, могу не тревожиться за бедняжку Лоудон.
Вернувшись во дворец Осени, Беландра направилась к себе. С Шарой надо что-то делать. С одной стороны, ей нужно помочь, с другой, не хотелось бы до времени тупить лучшее оружие.
