Толпа молчала. Несколько человек переглянулись, однако предпочли остаться на месте.
Тень улыбки скользнула по губам брата Осени.
– Смелее. Вас много. Здесь темно. И ступени вы знаете лучше. Если я недостоин править Огндариеном, убейте меня здесь, и делу конец.
Рассмотреть в темноте выражения лиц было невозможно, но, по крайней мере, смельчаков не нашлось.
– Ну же, лучшего шанса у вас не будет.
Тролли молчали, как будто проглотили языки. Никто даже не шевельнулся.
– Наверно, я не так уж и плох в глазах Огндариена.
Сделав гостям знак следовать за ним, он решительно направился в самую гущу толпы. Рабочие посторонились, давая ему пройти, а вот Льюлему повезло меньше – его толкнули в спину.
– Дрянь! – прошипел кто-то.
Того, что произошло дальше, никто не ожидал. Шелка взметнулись. В полусвете блеснул клинок. Брызнула кровь. Тролль пронзительно вскрикнул. Отрубленная рука глухо ударилась о мокрые камни, а тот, кто ее потерял, отшатнулся, потерял равновесие и, перекувырнувшись через перила, полетел в воду.
Проделавшая это женщина медленно выпрямилась и застыла, неподвижная как статуя, держа перед собой окровавленный меч. Толпа подалась назад, отхлынула и раскатилась.
Креллис шагнул к подрагивающей на камнях руке и, поддев носком сапога, сбросил в воду.
– Видите, отец? Я же говорил, что мы составим отличную команду. – Он помолчал. – Продолжим?
Льюлем ухватился за рукав Креллиса. Его супруга двумя быстрыми движениями вытерла лезвие о подол, спрятала меч под складками платья и зацепилась двумя пальцами за рукав мужа. Глядя на эту тихую, потупившуюся женщину, никто бы не поверил, что она только что убила человека.
– И может быть, нам пора поговорить о вашей миссии? – спросил Креллис.
– Пожалуй, – согласился посланник.
ГЛАВА 11
Восход еще не наступил, и земля дышала прохладой, но скрывающееся за горизонтом солнце обещало еще один знойный день. Колесница Оссамир катила по выжженной пустыне, огромному морю песка с редкими островками жалкой растительности. Утренний ветерок ерошил короткие черные волосы под золотой диадемой на голове прекрасной королевы. В глубоком вырезе платья мелькали ее груди, и каждый раз, поворачиваясь к ней, Брофи приходилось бороться с острым приступом мгновенно вспыхивавшего желания. С той ночи любви прошло уже две недели, и за это время он видел королеву лишь мельком.
Иногда, ворочаясь от бессонницы на раскачивающейся кровати, он задавался вопросом, не было ли все игрой воображения, отсроченным эффектом яда, проникшего в организм с жалом скорпиона. Руки помнили бархатистую нежность ее кожи. Тело жаждало жара ее бедер. Быть с ней, быть в ней, обнимать ее – ничего другого он не хотел. Но вот пришел день, и нежную, страстную Оссамир его снов и грез сменила прекрасная, но холодная статуя.
Стиснув деревянный поручень, Брофи снова и снова приказывал себе не поворачиваться к ней, не смотреть на нее. Колесница несла их через пустыню восточнее Физена к тому месту, откуда начиналась игра. Оссамир хотела, чтобы он взял на подготовку хотя бы два месяца, но Брофи уверил ее, что уже готов. Над Огндариеном нависла угроза вторжения. Если победа в состязании сулит шанс помочь родному городу, он не может позволить себе ждать. Как ни странно, королева не возражала, но лишь пожала плечами и пообещала внести его имя в заявочный список.
Они проехали мимо громадных солнечных часов, выглядевших несколько неуместно посреди голой пустыни.
– Обрати внимание, – сказала Оссамир, вытягивая руку в направлении громадной каменной фигуры феникса. – Отличившимся в прошлой игре дается преимущество на старте. Например, феникс прошлого месяца имеет перед жуками гандикап в полмили.
До начала первого этапа, соревнования в беге, участникам предстояло полдня провести под солнцем. Расправленное крыло каменной птицы отбрасывало громадную тень, позволявшую укрыться от палящих лучей.
– Там никого нет, – заметил Брофи.
– Последний феникс упал с башни и разбился, – сухо сообщила королева. – Очевидно, ему недостало мужества встретиться с пламенем.
Ярдах в пятидесяти от феникса возвышалась вторая статуя, чуть поменьше. Это был поднявшийся на задние лапы и готовый атаковать лев. Тень от него тоже обеспечивала защиту от солнца. Стоявший рядом со статуей юноша с бритой головой и перевязанным бедром разговаривал с заметно нервничающей девушкой, приехавшей на видавшей виды колеснице. Заметив экипаж королевы, юноша замолчал и посмотрел на Брофи с откровенной и необъяснимой ненавистью.
– Кто это?
Оссмир усмехнулась:
– Фи.
– Кто такой Фи?
– Не подставляй ему спину. Он такого шанса не упустит.
– Что я ему сделал?
– Дело не в тебе, а во мне.
– И чем же вы ему так насолили?
– Я просчиталась. Думала, из него получится чемпион. Не получился.
– Вы поставили на него?
Она пожала плечами.
Брофи представил их вместе: атласное бедро красавицы скользит по перевязанной ноге Фи. Пальцы до боли сжали поручень. Выкинь эти мысли из головы, приказал себе он.
За статуей льва последовали остальные: сокола, обезьяны, змеи, скорпиона, крокодила, шакала и прыгающей крысы. Промежуток между фигурами составлял примерно пятьдесят ярдов, и каждая последующая была меньше предыдущей. Прыгающая крыса вообще не отбрасывала тени.
В пятидесяти ярдах от последней статуи высились два камня с вырезанными на них изображениями жука. Около четырех десятков юношей томились в ожидании сигнала, переговариваясь между собой и беседуя со своими покровительницами.
Колесница королевы остановилась возле других экипажей. Запыхавшиеся рабы получили, наконец, долгожданную передышку. По сравнению с другими они выглядели явно предпочтительнее.
– Здесь я тебя оставлю, – негромко сказала Оссамир.
Брофи соскочил с колесницы, и королева, наклонившись, накинула ему на талию малиновый пояс. В какой-то момент грудь ее прижалась к его плечу, и Брофи напрягся. Было ли прикосновение случайным или намеренным? Он не знал. Королева выхватила откуда-то оранжевую ленту и перевязала ему плечо.
– Сегодня ты мой чемпион, – во всеуслышание провозгласила королева, удостоверила свое заявление поцелуем в щеку и, подавшись ближе, шепнула: – Скучаю по тебе. Приду ночью. Удачи.
Она направилась к другим женщинам, а Брофи застыл, не смея вздохнуть и не в силах оторвать взгляд от покачивающихся бедер.
Придя наконец в себя, он присоединился к остальным участникам. Стоявший чуть в стороне худенький, но жилистый паренек сделал шаг ему навстречу. Брофи вспомнил, что видел его на арене. У него не было инструктора, но он приходил туда каждый день и делал то же, что и ребята постарше. Держался он всегда немного скованно, хотя и старался это скрыть.
