– Наличные – это хорошо, – кивнул парень. – Главное – не продешевить. Мы, конечно, не сразу почки-то отдадим. Поговорим сперва, поторгуемся…
– Нам все, голубчик, пригодится, – деловито сообщила вору девица. Она обошла прислоненную к стене крышку гроба. – Масса всего полезного в твоем организме! Почки, считай, пристроили уже. Так есть же еще и печень. – Она переглянулась с мужиком, тот согласно кивнул. – Ты как, пьешь много? – И, не дожидаясь ответа, сообщила мужику: – Я так думаю, гроб ему не нужен будет.
– Что ж так? – спросил мужик, прищурившись.
– Да так. Чего гробами-то разбрасываться? То, что госпиталю не понадобится, частному предпринимателю продадим, – пояснила девица. – У меня знакомый есть… Он пельменей накрутит, колбасы наделает… Холодец опять же.
– Все в дело, – одобрительно кивнул голубоглазый маньяк. – Безотходное производство. А заплатит когда, предприниматель-то твой? Сразу или только после реализации? Надо заранее договориться.
Карманник трясущимися руками нашарил монету и протянул девице.
– Договоримся, – кивнула та, ловко выхватила монету и спрятала во внутренний карман.
– Так что насчет почек? – с нехорошей настойчивостью поинтересовался парень. – Передумали, что ли, уже? Блин, вот так всегда…
Вор попятился, наткнулся на крышку гроба и с грохотом уронил ее.
Мужик поморщился.
– «Здесь продаются и обиваются гробы простые и крашеные, также отдаются на прокат и починяются старые…» Ты осторожней с имуществом, оно денег стоит.
– А уйти мне можно? – опасливо спросил воришка. – Я ж отдал все…
– Куда торопишься? – поинтересовался мужик, позвякивая ключами в руке. – «Он надеялся выместить убыток на старой купчихе Трюхиной, которая уже около года находилась при смерти. Но Трюхина умирала на Разгуляе, и Прохоров боялся…»
Дверь распахнулась, незадачливый вор со всех ног ринулся на свободу, так и не узнав, чем кончилось дело с купчихой Трюхиной и чего так боялся какой-то Прохоров.
Когда отпущенный вор скрылся из виду, Алекс засмеялся.
– Ну экспонат он отдал с большой охотой, по-моему. Куда тебя отвезти? В художественный музей?
– Это еще зачем? – насторожилась Сати. – Чего я там забыла?
– Ты ж сама говорила, что несла монету в художественный музей! А потом этот парень у тебя ее свистнул.
– А, – сказала Сати, успокаиваясь. На всякий случай она еще раз проверила, на месте ли монета. – Нет, в музей не надо. Я потом туда загляну… при случае.
– Тогда к редакции?
– К Театру музкомедии, – подумав, сказала она. – Нам там найти кое-кого нужно. А на обратном пути ты нас высади на Красной линии, ладно? Там у Никиты тачка запаркована…
Возле Театра музыкальной комедии было по-прежнему пустынно.
– Человечка мы тут одного ищем, – озабоченно бормотала Сати, спускаясь к бассейну по выщербленным ступенькам.
– Человечка? – переспросил Алекс. – Гм… да нет тут никого. Тут только иной раз бомжи собираются, я видел как-то, когда мимо проезжал.
– Видел?! А когда? Вот их-то нам…
– Смотри, – перебил ее сисадмин. – Вон, под деревом спит кто-то!
Алекс удивился.
– Так вы что, на самом деле бомжа ищете?
– Где? Где? А… – разочарованно протянула Сати. – Нет, не он…
Человек, встревоженный голосами, сел и протер глаза, опасливо глядя на компанию, потом поднялся. Вид у него стал удивленный.
– Здорофо, Алекс, – неожиданно сказал он, шепелявя так, что понять его было почти невозможно. – А ты фего тут? Опять сестра замуф выфодит?
Тот засмеялся.
– А вы что, знакомы? – подозрительно спросила Сати, с недоумением разглядывая помятую личность.
– В институте учились вместе, – довольным голосом проговорил директор. – Серега это. Очень талантливый художник!
– Художник? Как ты?
Алекс хмыкнул.
– Ну мне до него далеко. Он – настоящий художник!
– Был когфа-то, – кашлянув, сказал Серега, отряхивая штаны от налипшего мусора. Сати перевела взгляд на его подстилку. Это оказалась газета «Вечерний проспект», развернутая аккурат на ее собственной статье «Ушел и не вернулся».
– Слышь, что у тебя с зубами? – озабоченно поинтересовался Алекс.
– Поферял, – неохотно пробормотал Серега. – А ты фего фюда прифол?
– Что он говорит, я ничего не понимаю… – растерянно сказала Сати, переглянувшись с Никитой.
– Спрашивает, зачем мы сюда пришли… Да так, по пути заехали. Ищем кое-кого.
Тот мотнул головой.
– Я тут один… фидел фдесь фчера, гафету фитал. – Он поднял газету и отряхнул. – Пфо бабку одну. Фын у нее пфопал, иффет. Нафла, интерефно или нет.
– Нашла, – мрачно сказала Сати. – Алекс, вези нас на Красную линию. Времени у меня нету совсем.
– А ты откуда фнаефь? – уставился на нее Серега.
– Что?
– Он спрашивает, откуда ты знаешь, – добросовестно перевел Алекс.
– Я про нее и писала. – Сати ткнула пальцем в подпись.
Серега посмотрел в газету, потом с сомнением взглянул на Алекса. Тот кивнул.
– И что? Фифого?
– Что? Нет, не живого, – коротко сказала она. Говорить на эту тему ей не хотелось, однако Серега не сводил с нее требовательных глаз. Сати вздохнула.
– Ну это темная история… Парень этот, сын ее, в артель старателей завербовался, на лето. Осенью приехал, машину купил. Ну и раззвонил везде, что с деньгами вернулся… Кто-то из его друзей старых и пригласил его в сауну, день рождения вроде как отметить. И больше никто его не видел…
– Приятели навели, что ли? – поинтересовался Алекс.
– Ну конечно… из друзей кто-то. Мать в розыск объявила, да только без толку все это. А через пару недель решила машину проверить, она с того дня в гараже так и стояла, менты-то машину даже не смотрели… Гараж открыла, ну и нашла…
– Убили?
– Ну понятное дело, не сам же он зашел в гараж, в машину сел и по голове себя чем-то шарахнул! Хотя в милиции бабке сказали, что так все и было. Она, правда, хотела узнать, как он при этом дверь гаражную на замок закрыть ухитрился, гараж-то у них изнутри не закрывается, только снаружи, но менты особо вникать не стали… Труп найден, дело закрыто.
Она пожала плечами.
– Отравление выхлопными газами, так, кажется, ей сообщили…
Серега помолчал, потоптался с ноги на ногу.
– И фто?
