«Речь идет о довольно большой сумме, — читала Маринка, широко раскрыв глаза. — Это такой тяжелый чемоданчик».
— Мне кажется, он существует, — тихонько сказала Маринка. — Но к нам он заезжал без чемоданчика. Это я точно помню. Он на такси приехал, потом машину отпустил. А чемоданчика с ним не было.
— Олег Анатольевич, тот, что в Волгореченске, тоже ни про какой чемоданчик не говорил, — припомнил я. — Вроде не говорил. Сказал — отец прибыл прямо с вокзала…
— В камере хранения оставил, — предположила Маринка. — Всё лучше, чем с собой таскать.
— Может, и так, — сказал я, недоверчиво качая головой. — Смотри, вот еще письмо.
«Приедешь — не удивляйся», — прочитала Маринка. И хитро прищурилась:
— Ты удивился?
— Да я просто чуть не упал, — честно ответил я.
— Ты будешь писать ему? От меня привет передай, — сказала она.
Я улыбнулся. И набрал вот что:
«Привет, папа!
В Хворостове я приехал по нужному адресу. И очень удивился. Просто офигел, если честно…
Не чужие нам обоим люди сидят рядышком и передают тебе привет. А также спрашивают: что делать дальше?
И еще: ты порядочная свинья, папа. Я же всегда мечтал, чтобы у меня был младший брат или сестра.
А чтоб ты был совсем уверен, что это пишу я, а не кто-нибудь другой, расскажу тебе вот что: я тут вспомнил, как мы с тобой давным-давно случайно попали на нудистский пляж в Сестрорецке. И тебе там очень понравилось. А потом я разозлился и уехал в Питер на электричке, а ты остался на этом пляже, и я до вечера ждал тебя на вокзале, но так и не дождался и добирался до дому один».
— Все так и было? — испуганно спросила Марина.
— Ну а чего я, врать буду?
Маринка наморщила нос, как будто собиралась чихнуть, но вместо этого проговорила ужасно серьезно:
— Петька… А что, если у нас с тобой еще братики в Питере есть? Или сестрички? От какой-нибудь нудистки?
Я фыркнул так, что на меня оглянулись.
— А твоя мама никогда нудизмом не увлекалась? — спросил я, и непосредственно после этого Маринка схватила меня за волосы и ткнула носом в клавишу «Enter».
По команде, отданной таким необычным способом, наше электронное письмо улетело по оптоволоконному кабелю на раздолбанный сервер местного интернет-провайдера. Оттуда через китайский спутник связи за считанные доли секунды оно добралось до Штатов, где в каком-нибудь роскошном небоскребе, как я полагал, базировалась почтовая служба MSN-Hotmail, — и там мирно улеглось в ящик с коммунистическим адресом: Lenin-35. Нам оставалось только подождать, когда отец в своем пражском пригороде бросит взгляд на экран монитора и поймет: его сын и дочка наконец-то встретились на Острове Сокровищ и теперь ждут, чтобы он рассказал — где же запрятан этот гребаный чемодан?
— Пойдем погуляем, Маринкин, — сказал я весело. — Сожрем чего-нибудь.
Спустя пару минут мы уже стояли на главной городской площади, с памятником Ленину посередине: чугунный недомерок как будто вышагивал куда-то, сжимая в руке кепку. За спиной Ленина высился пафосный дом с советским гербом на фронтоне. При коммунистах тут был горком партии или что-то в этом роде, а теперь, как я понял, засела городская мэрия.
За деревьями шелестел фонтан, вокруг него были расставлены скамейки. Мы прикупили на углу по пачке сомнительного мороженого и уселись у фонтана с видом на все три городские достопримечательности: коротышку-Ленина, здание мэрии, а также на роскошно отделанное здание со сверкающей латунной табличкой у парадного подъезда: «РОСТ-Банк». В зеркальных стеклах банка отражались проезжающие автомобили.
Например, маленький красный джип-wrangler. Он только что вырулил из узкого переулка, пересек площадь и медленно, красуясь, проехал мимо нас с Маринкой. За рулем сидел парень чуть постарше меня, в темных очках, в джинсах, протертых ровно настолько, чтобы показать, что за них заплачено баксов триста, и в такой же футболке — даже не стану ее описывать. Парень окинул нас беглым взглядом и отвернулся. Джип взвыл моторчиком и унесся прочь.
Я с независимым видом продолжал обкусывать мороженое. Маринка бросила на меня странный взгляд. И спросила:
— Видел мальчика?
— Понтовый чувак, — отозвался я. — Просто мечта всех женщин. Так, Маринка?
— Я его знаю. А он, наверно, меня и не помнит. Он класса до шестого в нашей школе учился, а потом его папаша в Англию пристроил, в колледж.
— Хорошо ему, — проворчал я. — А хрен ли вернулся?
— Не знаю, — сказала Маринка. — Скотина он, конечно… Я сама-то не помню, мне рассказывали…
Тут она замолчала.
Мы доели мороженое и выбросили обертки в урну.
Через час, устав бесцельно гулять по городу, мы вернулись в «Остров Сокровищ» и присели за тот же компьютер.
Я вздрогнул: на мое письмо пришел ответ.
«Милый Петька!
Прости меня еще раз за то, что я ничего тебе не рассказывал. Но теперь ты и сам видишь, чем я рисковал. Или, вернее, кем.
Вы с Мариной понравились друг другу? Я надеюсь, что так и случилось. Она умная девочка. Я очень надеюсь, что ты ее полюбишь и будешь присматривать за ней. Только смотри, не наделай глупостей. А то ты можешь, я знаю».
Дочитав до этого места, я усмехнулся. А Маринка премило покраснела.
«Теперь — к делу. В известном тебе доме в маленькой комнате есть тайник. Такой квадратный люк в потолке, в самом углу. Никто про него и не знает, кроме бабки — она мне его когда-то показала. Но и она в мой последний приезд про него уже не помнила».
Маринка удивилась.
«Ты откроешь этот люк и найдешь там конверт. В нем — ключ от всей нашей игры».
Мы с Маринкой вытаращились друг на друга. Не знаю, как у нее, а у меня в голове творилось что-то неописуемое.
— Подождем до вечера. Надо дождаться, пока мама на работу уйдет, — сказала Маринка горячим шепотом. — У нее сегодня ночное дежурство.
Крепко держась за руки, мы возвращались на Железнодорожную. Разумеется, у самого дома Лариса Васильевна попалась нам навстречу. Она внимательно оглядела Марину, потом меня — и заявила:
— Дочка, слушай внимательно. Погулять можешь, но чтобы в девять дома была. И никаких мне фокусов!
— Ну, что вы, — возмутился я. — Будьте уверены, я сам прослежу!
— Ну, раз ты сам проследишь, братец, то я абсолютно спокойна, — Лариса Васильевна покачала головой иронически. — Только ты мне, дочка, позвонишь на станцию. Ровно в девять. Поняла?
— Позвоним «03», она и приедет, — шепнул я Маринке на ухо.
