Он тяжело дышал, его лицо пошло пятнами.
– Узрели князя своего? – возгласил он, глядя вверх. – Ослушаться вздумали?
Он ухватился за дубовые перила и шагнул на первую ступеньку скрипучей лестницы.
– Забыли мою науку, – продолжал он грозно. – Ну так я вам напомню. Бунтовать они вздумали! Я вам покажу, как бунтовать! Вы у меня еще попляшете!
Еще одна ступень далась ему труднее. Невидимые бунтовщики, казалось, совещались. Затем прямо в лицо князю полетел еще один ком подожженной пакли.
– Что-о? – заорал Борислав.
Вконец рассвирепев, он задрал голову и погрозил кулаком кому-то там, наверху. По-медвежьи рыча, ринулся вверх по ступеням. Как вдруг замедлил шаг, оглянулся, схватился за сердце, повернулся всем корпусом, оступился – и грянулся оземь, подломив под собой перила.
А вслед за этим люк с грохотом захлопнулся.
Отшвырнув пулемет, прикрываясь рукавом от дыма, Власик бросился к Бориславу. Глаза старика закатились, пальцы судорожно сжимались и разжимались, будто искали что-то. Власик вытянул из кармана князя платок, приложил к его губам, чтобы князь не дышал дымом, приподнял голову (затылок отчего-то стал липким), попробовал потрясти за руку, позвать его по имени. Но князь Борислав уже не откликался. Он вздохнул в последний раз, вытянулся – и разом отяжелел.
Лампы светили все слабее и слабее, дым стелился по полу: горело уже в нескольких местах.
– Прости, князь, – прошептал Власик.
Он поднял с полу пулемет и, глухо кашляя, полез вверх по лестнице. Люк был заперт снаружи. Власик нажал на спусковой крючок – и едва удержался, чтобы не упасть. Пулемет стучал, как отбойный молоток, щепки летели в лицо, но люк был слишком толстым. Когда все патроны вышли, Власик выпустил оружие из рук.
Уже огонь подбирался к сваленным в углу грудам желтого воска, и воск уже терял форму и плавился, испуская густой, одуряющий аромат, от которого кружилась голова. Власик знал, что будет дальше. Он закрыл лицо руками, чтобы не закричать, и в следующий миг (который уже не имело смысла называть мигом) подвал превратился в пылающий ад.
Глава 2,
в которой пришельцы из прошлого встречаются с пришельцами из будущего
Николай Павлович Святополк-Мирский ворочался под тонким покрывалом пурпурного шелка, один на своей широченной кровати. На панорамных панелях плескались морские волны. Ветерок шелестел и, как мог, убаюкивал хозяина. Но ему что-то не спалось. Николай Павлович ощущал себя на необитаемом острове накануне тайфуна.
Он отключил звук, полежал, прислушиваясь к шорохам ночи, еле слышным сквозь толстые оконные стекла. Лучше не стало. В голове громоздились нелепые и невнятные мысли, терлись друг о друга и крошились, словно рыхлые льдины в ледоход. А сон не шел.
Николай Павлович протянул руку, взял с прикроватного столика тоненькую книжку в бумажной обложке, изданную лет двадцать назад: «Путешествие в хаос».
Это были стихи. Авангард начала прошлого века, эфирно-кокаиновые откровения. Такие книжки всегда его усыпляли. Но не сейчас.
Путешествие в хаос. Надо же.
Хаотически разбросанные в его голове обрывки мыслей сложились в одну, неприятную.
– Надо что-то решать, – пробормотал Николай Павлович.
Он щелкнул пальцами, и панели на стенах погасли. Просторная спальня разом потеряла жилой вид. Теперь она напоминала каменный склеп, чей хозяин, капризный мертвец, заказал вместо саркофага дорогущую итальянскую кровать с балдахином.
Мирский поднялся, прошелся по прохладному паркету босиком. Подошел к барной стойке. Налил в бокал кальвадос из длинной бутылки. Зачем-то погрел бокал в ладони, пригубил. Уселся в кресло возле окна.
Там, в саду, в сырых кустах бродил их кот, Кобэйн. В последнее время играть с ним было некому, и кот порядком одичал. Глядел из кустов зелеными глазами. Возвращаться домой не спешил.
Воровато пробежал по дорожке и скрылся в тумане.
Сознание Николая Павловича тоже туманилось – то ли от напитка, то ли от чего еще. Но сон не шел.
Случайно или нет, но в это самое время его дорогой смартфон (в золотом корпусе) завибрировал, задрожал на столе и пополз к самому краю. Николай Павлович подхватил спикер, не без омерзения взглянул на дисплей, будто знал, что именно там увидит.
– Слушаю внимательно, – сказал он.
– И я вас слушаю, Николай Павлович, – откликнулась трубка мелодичным девичьим голоском. – А хотелось бы и видеть, кстати.
Увы, господину Мирскому был хорошо знаком этот голос. Вот что удивительно: вместо того чтобы окоротить нахалку, он послушно тронул пульт, и один из экранов засветился. На нем тотчас же возникла картинка: совсем юная девушка в кимоно, чуть более легкомысленном, чем можно было бы себе позволить, когда говоришь по видеофону с мужчиной едва ли не втрое старше себя.
Однако Николай Павлович не обращал внимания на чудное платье собеседницы. Напротив, он глядел на нее с плохо скрытой досадой.
– Я вижу, вы не спите? – осведомилась девушка с экрана. – Это радует.
– Совсем не радует.
Николай Павлович ждал, когда же она перейдет к делу. Дело это было, надо полагать, крайне неприятным для него: то-то он и хмурился, то-то и морщился так, будто у него зуб болел.
– Так вот, ближе к теме, – собеседница прищурилась. – Вы что-то решили по интересующему нас вопросу, Николай Павлович?
– Да, – ответил Мирский. – Кое-что.
– Значит, вы согласны передать нам эксклюзивные права?
– Ничего это не значит, – Мирский старался говорить ровно. – Я рассмотрел ваше предложение. Альтернативное прошлое для VIP-клиентов? Полное погружение? Ну да, конечно. Куда круче, чем космический туризм. Только из этого ничего не выйдет.
– Отчего же?
– Слишком рискованно. Слишком затратно. По этим причинам все наши разработки по проекту «Rewinder» заморожены, и я вообще не понимаю, с чего вдруг вы… с чего вдруг ты решила им заняться.
– Просто у меня появилась такая возможность… Кстати, вы зря думаете, что это слишком рискованно. Дорого – это да. Но теперь, как вы уже догадались, деньги у меня есть.
– Диана, послушай, – Николай Павлович даже привстал с кресла. – Я не хочу поднимать эту историю. Это наше с Игорем дело, мы с ним вдвоем и разберемся, будь спокойна.
– Уже не вдвоем. Вы разве еще не поняли? Теперь вам придется делиться со мной.
– С тобо-ой? – наконец взорвался Мирский. – Да ты кто такая, чтобы я с тобой делился? Я охреневаю, девочка: ты появляешься черт знает откуда, ты пропадаешь на полгода и снова приходишь, да теперь еще с такими предъявами!
– Вы все еще не понимаете, – терпеливо повторила Диана. – Я вернулась не с пустыми руками. И мне нужен ваш «Rewinder». Вообще-то я могу купить всю вашу фирму вместе с секретаршей. Кстати, чтобы вы знали: вам больше не дадут продать ни одной игры, ни «Strangers», ни «Distant Gaze», ни единого комплекта. Мои юристы позаботятся об этом. Ваши счета будут заморожены, господин Мирский.
