И тогда-то второй посетитель оставил свою кружку и подсел к столу Дика и Серпианы.
— Приветствую, воин, — сказал он. — Как насчет поговорить?
— Сперва назовись, — неторопливо ответил Дик, радуясь, что все оказалось возможным разъяснить. Незнакомец пожал плечами:
— Пожалуйста. И лучше я назовусь своим настоящим именем. Кстати, привет тебе от Гвальхира.
— Это кто еще такой?
— Как так? — изумился незнакомец. — Ты уже забыл того старика-друида, с которым несколько раз общался? А он заверил меня, что обо всем договорился с тобой и мне ничего не придется объяснять…
Прежде чем Дик успел убрать руку, говорящий дотянулся до его запястья и прикоснулся к браслету. Словно в ответ на нем вспыхнуло алым изображение свернувшейся в клубок змеи, серпа, пучка веток и россыпь рун огама, но почти тут же померкло.
— Он мне не назвался. Его зовут Гвальхир? Запомню.
— Меня зовут Трагерн, хотя, общаясь с христианами, я, понятно, называюсь иначе.
— Как же? — полюбопытствовала девушка.
— Просто Джон. — Трагерн улыбнулся ей, хотя его улыбка выглядела натянутой. — Да и тебя же не Анной зовут, Серпиана.
Дик с беспокойством оглянулся на проем кухни, но собеседник немедленно успокоил его:
— Все в порядке, он не появится, пока мы его не позовем.
— Ага, так ты тоже что-то такое умеешь.
— Умею то, чему ты, кажется, очень хотел научиться, — отпарировал Трагерн. — На Авалоне. Меня учитель отправил помочь тебе до него добраться.
— Я не могу сейчас сидеть на Авалоне, — мрачно ответил поскучневший Дик. — Меня король обязал участвовать в походе на Восток. Я никак не могу.
— Ты раньше времени не падай духом. Доберемся до места, объяснишь все Гвальхиру — он придумает выход. А по пути я тебя обучу кое-чему — для экономии времени… И давай-ка выпьем немного знакомство. Все-таки повод.
Как по заказу прибежал трактирщик, притащил еще две кружки — девушка отказалась от третьей, — словно угадал (хотя очевидно было, что дело здесь в самой обычной магии), добавил сыра на блюдо, наполовину опустевшее, предложил зарезать еще одного каплуна. Молодой Ричард с сомнением ощупал кошелек — следовало и на дорогу что-то оставить. Но Трагерн успокоил его:
— У меня есть деньги, не тревожься.
Заказали курицу и свиной окорок. Девушка бегом принесла еще лепешек. На этот раз Дик не обратил на нее ровно никакого внимания — Трагерн и пиво заинтересовали его больше. Они выпили по кружке, потом еще по кружке. Серпиана попробовала окорок и признала, что ветчина — это замечательное изобретение человечества. Двое мужчин всецело разделили ее восторг и с удовольствием принялись лакомиться окороком. Молодой воин смаковал пиво и разглядывал нового знакомца. Судя по лицу, он был приблизительно тех же лет, что и сам Дик, но куда более веселого нрава, а потому выглядел моложе, чем корнуоллец. Его быстрые темные глаза метались от предмета к предмету, как две юркие рыбки, выискивая то, на что приятно или интересно посмотреть, и норовили вспыхнуть смехом. Он шутил и сам ненавязчиво смеялся своим шуткам, но это не мешало с удовольствием слушать его. Допив очередную порцию, он вопросительно показал глазами на кухню.
— Давай, — согласился Дик. — Давай еще по кружечке за знакомство, и все. И объясни мне, что за переполох у вас такой?
— У нас такой же переполох, как и у вас. Лучший способ освежить всю свою энергию и — грубо говоря — получить больше возможностей, чем раньше, — это перебраться в какой-нибудь магически активный мир и побыть там. Ты нам — спасибо — слегка приоткрыл дверь.
— Ага, и все рванули в другие миры.
— Образно говоря. Это, кстати, пополняет общий магический фон этого мира.
— Так дела же, получается, обстоят хорошо.
— Скажем так, не совсем и не во всем. Церковники ведь умеют чувствовать то же самое.
Дик замер с поднесенной ко рту кружкой.
— Вот так-так, отлично, — пробормотал он. — Значит, в придачу к троице черных и графу Йоркскому за мной еще будет охотиться и Церковь?
— Хм, — Трагерн с сомнением прокашлялся. — Вообще-то они о тебе не знают. Ровно ничего. И если узнают, то случайно.
— А может быть, и не совсем случайно. Например, от короля.
— А он-то откуда знает? Знает? И пригрозил, что скажет?
— Он пообещал, что спустит на меня всех шавок, если я не отправлюсь с ним в поход.
— А… Тогда тебе надо отправляться с ним. Сказать по правде, я бы сам поехал, предприятие-то завлекательное. — Молодой друид задумался. — Но и на Авалоне надо побывать. Хотя бы просто побывать.
— А пока пошли-ка отсыпаться, — решил Дик. — Только как бы на нас, таких упившихся, не наскочили эти черные.
— Да не должны… Мое почтение, леди. — Трагерн, шатаясь, побрел в угол на солому. — Только давай, леди будет спать не посередине, а? Я змей боюсь, — просипел он таким страшным и громогласным шепотом, что, должно быть, даже на кухне было слышно.
Молодой корнуоллец с беспокойством оглянулся на спутницу — даже в состоянии опьянения он владел собой прекрасно, — но та, вместо того чтобы побагроветь от ярости, начала давиться от смеха.
— Не бойся, — отсмеявшись, сказала она. — Я не глотаю пьяных и грязных друидов.
— Что это ты боишься змей? — преувеличенно удивился Дик. — Тебе же по должности не положено. Змея же… это… священное животное друидов.
— Я не животное! — возмутилась девушка.
— Извини… священное пресмыкающееся друидов.
— Я тебе потом расскажу эту печальную историю. — Друид хлопнул себя по животу, сложился… как оказалось, в поклоне, а не по необходимости. — Мои приветствия милой даме! — и рухнул на солому. Молодой воин оглядел друида с сожалением.
— Я вижу, друиды совсем не умеют пить. Был бы он рыцарем, — Дик ударил себя в грудь кулаком, — остался бы как стеклышко.
Серпиана молча потянула его на солому, на расстеленный поверх нее плащ.
Они просто лежали рядом, едва касаясь друг друга руками. В Дике гулял приятный хмель, одновременно и будораживший его, и слегка клонивший в сон — где-то там, в глубине сознания. Ему было хорошо и очень спокойно, и впервые за долгое время он просто отдыхал. А для полноценного мужского отдыха нужно несколько непременных условий: полный желудок (каплун и раки неторопливо переваривались), умеренный хмель в крови (тоже порядок), приятный собеседник, лучше друг (Трагерн похрапывал слева), и чтоб рука лежала на бедре красивой женщины, непременно молчащей. Все это было, и хоть ненадолго, но молодой Ричард мог считать себя совершенно счастливым.
Как ни странно, наутро друид выглядел почти совершенно свежим, не демонстрируя ни малейших следов похмелья. Он с удовольствием управился с яичницей, заел свежим хлебом и остатками вчерашнего каплуна. При этом, надо отметить, от кружки пива наотрез отказался. Дик же выцедил одну — для тонуса. Конь у друида оказался хорош — здоровенный черный, как смоль, с белым пятном на лбу, неровным, как след шлепка.
