Каждый столик был продуманно окружен кустами или порослью вьющихся растений вроде декоративного плюща. Конечно, имелось здесь и открытое пространство, уставленное столами всех форм и размеров, для тех, кто не терпит одиночества. Оно же подходило тем, кто решил отпраздновать в «Аэве» какое-нибудь торжество. Руин не позволил Катрине заглянуть в цены, он предусмотрительно потребовал подать меню без цен, но девушка догадывалась, что даже простой ужин стоит здесь очень больших денег, а уж праздник – целое состояние.
Официантами служили проворные и неразговорчивые молодые люди, одетые настолько строго, что в обстановке живых джунглей, бушующих жизнью и красотой, они казались черно-белыми привидениями. Порой появлялось ощущение, будто тарелки и бокалы с напитками появляются перед посетителем сами собой; впрочем, так ведь и должно быть. Сюда, в «Аэву», люди приходили для того, чтоб отдохнуть, насладиться изысканностью дикой природы и полакомиться произведениями шеф-повара, а отнюдь не затем, чтоб любоваться на официантов.
Катрина очень стеснялась. Она до сих пор еще сомневалась – а стоило ли соглашаться на подобный вечер? Совместное посещение ресторана – это уже некий этап в отношениях, которым нельзя пренебречь. Если же принять во внимание тот факт, что даже пожелай девушка оплатить пребывание в этом дорогом заведении, она не смогла бы осилить даже самый скромный обед, то ситуация становилась однозначной. Того, что Катрина позволяла себе тратить на развлечения, хватило бы, пожалуй, на чашку самого средненького кофе за столиком «Аэвы». Когда Руин пригласил ее сюда, как-то само собой подразумевалось, что платить будет он.
А это даст ему определенные права на нее. Конечно же, даст.
Она и сама не знала, чего же, в самом деле, опасается. Глядя на своего спутника, она не могла поверить, что он способен поступить с нею некрасиво, к примеру, потребовать отплаты в той или иной форме. Катрина не смогла бы поверить, если бы ей сказали, что Руин – обычный ловелас, который просто предпочитает неторопливый стиль обработки. Девушка и самой себе не признавалась, насколько она влюблена в этого галантного и спокойного молодого представителя клана Мортимеров. Пойми она, что влюбилась, пожалуй, попросту обозвала бы себя дурой. Катрина была уверена, что Руин не женится на ней. Зачем ему это? Он так красив, так богат, наверняка он мог бы вскружить голову девушке значительно более привлекательной и богатой, чем Катрина Айнар.
Но и думать о том, что он просто играет ею, девушка не могла.
Потому она старалась и вовсе об этом не думать.
Платье для посещения ресторана она одолжила у матери. Это было свадебное платье, сшитое из кремового шелка, и потому Катрина чувствовала себя в нем не совсем уютно, но ничего более подходящего раздобыть не удалось. Оглаживая нежную ткань, девушка неловко оглядывала усыпанные мелкими светло-голубыми цветами кусты и колебалась – стоит ли объясниться с Руином начистоту или нет. Она выросла в семье строгих нравов, и близкие отношения с Руином хоть и привлекали ее, как манит к себе любой естественный результат большой страсти, но и пугали.
А на столе тем временем появились серебряные блюдечки с закуской, два высоких запотевших бокала с легкими коктейлями и ваза с тремя роскошными орхидеями. Официант выслушал заказ и, слегка поклонившись, ушел. Руин взглянул на Катрину.
– Может, мне стоит заказать тебе еще один коктейль? – спросил он, улыбаясь. – Ты очень бледна.
– Нет-нет, – поспешила девушка. – Я еще не допила этот.
– Тебе нравится?
– Очень вкусно.
– Кухня здесь не хуже, чем напитки. Я был уверен, что ты не разберешься во всех этих затейливых блюдах, и потому заказал индейку и рыбу, фаршированную креветками. Я помню, ты любишь креветки.
– По-моему, это слишком много для простого обеда, – неуверенно запротестовала она.
– Нет, что ты. Здесь подают ровно такие порции, чтоб не переесть.
– Да, я слышала, что чем дороже ресторан, тем меньше порции. Коль скоро «Аэва» – самый дорогой ресторан, то, должно быть, порции здесь таковы, что их не различить невооруженным глазом, – пошутила Катрина.
Руин улыбнулся. Весь вечер он любовался ею не скрывая своего восхищения. В кремовом платье, которое удивительно ловко сидело на ее стройной фигуре, девушка казалась легкой и неземной, как сильфида, как лунный свет, ненадолго приобретший человеческий облик. Ему хотелось обнять ее или хотя бы предложить потанцевать, причем немедленно, чтоб убедиться – она никуда не исчезнет, но всему свое время.
Скоро перед ними появились тарелки с тонко нарезанным мясом, гарниром и изящными украшениями из фруктов и зелени. Даже просто смотреть на блюда было приятно, а подцепив на кончик вилки один ломтик и отправив его в рот, Катрина убедилась, что и вкус нисколько не хуже. И рыба, и птица оказались безупречным лакомством. Минута проходила за минутой, и Катрине все меньше хотелось куда-то отсюда уйти. Возможно, здесь было виновато спиртное, но девушка чувствовала себя все свободнее.
Руин все чаще посматривал на нее. Казалось, его не занимали даже заказанные блюда.
– Ты не хочешь потанцевать? – спросил он, когда из зарослей тропической акации зазвучала медленная музыка.
– Пожалуй, нет, – спохватилась Катрина. – Нет. Знаешь, я хотела поговорить с тобой. Наверное, это будет тебе неприятно, но… – Она замялась и замолчала, не зная, как выразить свои мысли. Ее смущал взгляд Руина, терпеливо ждавшего продолжения.
– Я тоже хотел с тобой поговорить, – ничего не дождавшись, заговорил он. – Ты могла бы меня выслушать?
– Конечно.
– Ты, наверное, и сама почувствовала, что с некоторых пор стала мне очень дорога. – Он поколебался. – Наверное, это заметно.
– Конечно. Если мужчина так часто встречается с девушкой, сдается, здесь что-то не так.
– Разумеется, – улыбнулся Арман. – Но и мужчине нелегко. Зачастую сказать о своих чувствах куда труднее, чем совершить действие. Но я хотел тебя спросить… Скажи, если бы Руин Арман сделал предложение Катрине Айнар, что бы она ответила?
Девушка залилась краской. Ей вдруг стало очень жарко, сердце наполнило жидкое пламя. Но в следующий миг пришло отрезвление. Как многие женщины в стесненных обстоятельствах, тщательно оберегающие чувство собственного достоинства, она не хотела показывать, как рада подобному разговору. Ей показалась высокомерной такая манера разговора, и, вспыхнув, она решительно, хоть и мягко ответила:
– Я не думаю, что могла бы как-то ответить тебе. Я люблю сказки. Но сказка – не жизнь. Ты понимаешь? Даже язык не похож на жизненный. «Если бы»…
– Понятно, – согласился смущенный Руин. Она впервые видела его смущенным. Запустив пальцы во внутренний карман, мужчина вынул маленькую бархатную коробочку. Открыл. Внутри, на складчатой бархатной подкладке лежало тоненькое серебряное кольцо с маленьким искристым бриллиантом. Вещица была такая изысканная и прелестная, что Катрина едва удержалась от восхищенного вздоха. – Катрина, ты выйдешь за меня замуж? Ты примешь от меня это кольцо?
