Впрочем, какой, на хрен, мой?" Олег чертыхнулся и тронулся дальше. Проходя мимо ворот, посмотрел на территорию автобазы. Увидел стоявший у офиса джип. "Точно, Розка заруливает, вернее, ее холуи. На джипе Джокер катается, каратека хренов.
— Достал сигарету, сунул в рот, взглянул на джип и замер. Двое мужчин вели к машине Валентину. — Вот это уха из петуха, — растерялся Олег. Вспомнив о пистолете, бросил руку в сумку и сделал шаг, собираясь перебежать дорогу.
Остановился. — Мне эти дела на хрен не упали, — покачал он головой. — Надо из города когти рвать".
— Тихо, — усадив дергающую скованными руками Валентину на заднее сиденье, бросил первый, — а то будет бо-бо. Второй пошел к водительскому месту.
— Слышь, — в ворота, пошатываясь, вошел плечистый мужчина, — дай задымить, земеля.
Не глядя на него, второй подошел к дверце.
— Чего жмешься? — Пьяный, расставив ноги и разведя в стороны руки, встал перед машиной. — Дай задымить-то.
— Сдерни! — Второй вышел из машины и шагнул к нему.
— Да че ты, — по-блатному ощерился тот, — крутой, че ли? Да я тя в гробу в белых тапках видал, понял?
Водитель ударил его кулаком. Пьяный, качнувшись в сторону, сумел увернуться. Водитель с разворотом ударил его ногой. Пьяный опять увернулся. Не выдержав, первый выскочил из машины. Пьяный увидел второго противника, прыгнул вперед и коротким ударом в челюсть уложил его. И тут же пнул водителя по голени, а потом ударил его по шее ребром ладони. Из гаража выскочили несколько мужчин. В руках у них были монтировки, разводные ключи, а у двоих — кувалды.
— Назад! — крикнул пьяный. — Я из милиции!
— Видали мы таких ментов! — заорал один из мужчин.
— Стойте, мужики! — В ворота вбежал Олег. — Он свой парень! В тачке Валюха! Эти, — он ударил ногой неподвижно лежавшего водителя, — хотели ее увезти.
— Страх! — Остановившись, мужчины переглянулись.
— Вот. — Олег открыл дверцу и вытащил Валентину. Увидев наручники и платок во рту, мужчины растерялись.
— А ты действительно из ментов? — спросил Олег «пьяного»
— В натуре, — усмехнулся тот. Сморщившись, неожиданно побледнел. Прижав руку к правой стороне груди, оперся локтем о крышу машины.
— Ты чего? — спросил Олег.
— Рана открылась, — промычал плечистый.
— Кто вы? — спросила освобожденная мужчинами Валентина.
— Алексей, друг Васьки Себостьянова. Я тогда у вашего дома пулю поймал.
Когда вы послали меня, у больницы, я сделал вид, что вернулся. А сам за вами шел. Мне нужно знать, кто Ваську и меня подстрелил. И за что? Я им так этого не оставлю.
— Хорошо, — решилась Валя. — Я скажу. Но вы дайте слово, что нигде не упомянете моего имени. Олег удивленно смотрел на нее.
— Нет! — отчаянно крикнула Элеонора и, положив трубку, зарыдала.
— Мама, — подбежавшая Аленка теребила ее руку. — Что случилось? Что с папой?
— С папой все хорошо, — сквозь слезы сказала она. — Дядя Альфред...
— Мама, — испуганно глядя на рыдавшую мать, спросила девочка, — что с дядей?
— Он уехал, — понимая, что говорить правду нельзя, прошептала Элеонора.
— Навсегда уехал.
— Ты на кой мусору лапшу навешала, — недовольно спросил Олег идущую рядом Валю, — про какую-то...
— Что есть, — сердито взглянула на него она, — то и сказала! Ты ведь ничего не знаешь! Я...
— А чего ты так за Себостьянова переживаешь? — ухмыльнулся он. — Или неразделенная любовь покоя не дает? Валентина наотмашь хлестнула его по щеке.
— Он мне жизнь спас! — закричала она. — А ты даже носа не казал! Где же твоя любовь-то?!
— А твоя?! — заорал Олег. — Когда меня за изнасилование цапанули мусора, какого хрена ты им правду не сказала?! Тебя же Хват сделал!
— Заткнись! Не смей мне так говорить! Ты не знаешь, сколько всего я пережила из-за этого! Не смей так говорить! — повторила она.
— Извини, — вздохнул он. — Мне все эти канители на хрен не упали. Я в тюрьму больше не хочу. К тому же у меня своя беда. Колобка сегодня на хате пришили. Ищут меня. Помнишь, я последний раз из рейса пришел?
35
Лена, сидя у окна, смотрела на прислоненную к стеклу фотографию Георгия в черной рамке. Она плакала.
— Жорка, — прошептала она, — если бы ты сейчас слышал, что я узнала. — Бережно взяв снимок, прижала к сердцу.
В доме, кроме нее, были еще двое, муж и жена, дальние родственники убитой хозяйки. Молодые вели себя с ней нормально, даже сочувственно, несмотря на то что Лена считала себя причиной гибели хозяйки и ее сына. И Лена была благодарна Валентине, которая не позволила ей рассказать правду. Все считали ее случайной жертвой бандитов.
Валя уехала в Воронеж, не сказав о том, почему уезжает. Просто разбудила ее утром, сообщила, что уезжает в город, но обязательно вернется, и ушла. Деньги у Елены были. Что делать дальше, она не знала.
Елена с отличием закончила медицинское училище и, прочитав в газете объявление о наборе молодых медиков в клинику в Воронеже, написала о себе.
Ответ пришел быстро. Ей предлагали работу и приличную зарплату. И она поехала.
Полгода назад от рака умерла мама. Отец погиб еще раньше в автомобильной аварии. В Воронеже Лена познакомилась с Георгием, они полюбили друг друга.
Когда она узнала, чем именно занимаются в клинике, ужаснулась и хотела уйти. Но Пикин, владелец клиники, популярно объяснил ей, что будет, если она заикнется об уходе. Они с Жоркой решили заработать немного денег и бежать.
Жора был родом из Смоленской области. Служил в спецназе, потом закончил воронежскую школу телохранителей и некоторое время работал у Элеоноры Борисовны Рудаковой, имеющей пять ателье мод в городе и области. Потом, поддавшись на уговоры своего приятеля, перешел в клинику к Пикину. И так получилось, что схватка с Фаиной и Либертович закончилась побегом. Лена и Жора надеялись, что им удалось скрыться. Они решили в милицию не обращаться, ибо в этом случае Пикин и его люди стали бы искать их. А получилось все хуже.
— Жорка, — прошептала Елена, — что же мне делать?
— Остановите здесь, — сказала Светлана водителю. Она решила ехать в деревню к сестре на такси. Отдав деньги, вышла, достала сумку с продуктами, слегка сгибаясь от ее тяжести, пошла к калитке. Навстречу с лаем бросилась большая лохматая собака.
— Верный! — услышала Светлана голос сестры. Она выскочила на крыльцо и закричала:
— Ко мне, Верный! — Собака отошла. — Чего надо? — узнав сестру, сердито спросила Мария.
— Поговорить надо. — Светлана остановилась перед калиткой.
