Удобнее всего было бы переместиться в другой мир прямо отсюда, но центрит не решился бы на подобный шаг, даже если бы обладал артефактом, смягчающим для белого мага тесное общение с черной магией. Замок, естественно, буквально нашпигован магическими мелочами, да еще кладка подкреплена кое-какими чарами, все это дает густой фон. Жить в стенах замка на Черной стороне бывший ликвидатор мог, а вот колдовать – нет. Само собой, что о таких серьезных, мощных заклинаниях, как магия перемещения, не могло быть и речи.
А из замка еще надо было выбраться. Почуяв неладное, стражники взволновались и теперь, как назло, постоянно попадались на пути беглеца. Выскочить из донжона он смог, но впереди был хозяйственный двор, а потом небольшой проход, напоминающий мощенную булыжником улочку, и внешний, «парадный» двор, где народу еще больше.
Мэлокайн опрокинул одного, во второго воткнул и не смог на бегу вытащить меч, третьего пришлось снова дубасить окороком, и здесь «оружие» пришлось бросить, потому что на него кинулось сразу четыре пса. Следующим двоим под ноги кинулся целый десяток гремлинов, а у Мэла даже не было времени, чтоб поблагодарить самоотверженных малышей, которых запросто могли затоптать или в раздражении заколдовать. Выпустив окорок, центрит нырнул и покатился по земле, под ноги одному из хмельных гостей, который, видимо, не зашибленный столом, отстал от бывшего ликвидатора совсем немного. Впрочем, схватить его он не сумел, потому что, плохо держась на ногах, легко упал, а вот встать ему было трудно.
Мэл кинулся в сторону, за повозку, которую и опрокинул на преследователей. Повозкой, несмотря на ее большие размеры, оказалось куда проще орудовать, чем столом. Торопливо обтерев руки о штаны, он побежал к внешнему дворику.
– Держи ликвидатора!!! – неслось ему вслед.
Но этот крик не так испугал его, как скрип впереди. Это могло означать только одно – стражники дальновидно решили сперва запереть ворота, а уж потом без особой спешки поймать чужака и разобраться с ним.
Когда центрит вывернул во двор, он увидел лишь смыкающиеся створки и огромный брус, который укладывали в скобы четверо здоровых мужчин. Как ни силен был Мэлокайн, он вряд ли смог бы так просто поднять этот брус в одиночку, а уж на бегу это и вовсе невозможно. Сообразив это в одно мгновение, он даже и пытаться не стал, а сразу повернул вправо, к лестнице, ведущей на стену. «С ума сойти, я, кажется, совсем свихнулся», – подумал он, скидывая с лестницы попавшегося ему на пути молодого парня, судя по запаху, исходящему от него, конюха. Видимо, тот тоже решил принять участие в увлекательной охоте на человека. Что ж. Сам дурак.
Бывший ликвидатор в мгновение ока взлетел на крепостную стену, подхватил из-под ног какую-то обломанную доску и, действуя ею, как палицей, сшиб с ног стражника, попытавшегося заступить ему путь. По лестнице с шумом неслось целое стадо помятых и ушибленных обитателей замка, которым досталось от Мэла еще в трапезной зале. Центрит обернулся, швырнул в них обломанной доской и бросился вниз со стены.
Там текла река, но, правда, до нее еще надо было допрыгнуть. Уже оттолкнувшись от края, бывший ликвидатор попытался сообразить – долетает он до воды или нет, – но изменить уже ничего не мог. Оставалось лишь надеяться.
Он вошел в воду недалеко от берега и до крови ободрал руки о песок и мелкие камушки на берегу. Не обращая внимание на боль, Мэлокайн перевернулся, оттолкнулся ногами и поплыл. Он спиной чувствовал чужие взгляды, но к его огромному счастью первое время хмельные обитатели замка и стражники, которые туговато соображали, когда надо было не приказ выполнять, а самим что-нибудь изобретать, не могли решить, что лучше – стрелять в плывущую спину или швыряться заклинаниями.
Пока они придумывали, что б такое сделать, Мэл, который отлично плавал, успел добраться до другого берега этого канала, наполненного довольно грязной, вяло текущей водой, выбрался на гальку и бросился бежать.
Одежду можно было просушить прямо на себе. К счастью, на том берегу скоро начался лес, и по открытому пространству он бежал всего ничего. На стене кто-то наконец с кем-то договорился, и вслед центриту стали стрелять из лука. Но, похоже, лучник за пиршественным столом набрался больше других, потому что, казалось, даже не пытался попасть. Бывший ликвидатор сразу сообразил, что петлять, сбивая прицел, как он сделал бы это в любом другом случае, просто опасно – можно попасть под выстрел совершенно случайно.
Сообразив, что от лука толку нет, обитатели замка, помедлив, решили воспользоваться магией. Первое огненное заклинание опалило ветки дерева, под сень которого нырнул бегущий центрит, и дальше уже чары вряд ли могли причинить ему вред – они запутывались в кронах несчастных кленов и ольх, которые росли близ замка, выжигая их. Только действительно масштабное заклятие, которое смело бы и деревья, и кусты на глубину не меньше десятка метров, могло бы зацепить и Мэлокайна, но такое нужно составлять долго. За это время бывший ликвидатор двадцать раз успел бы убежать глубже в лес.
Он остановился лишь тогда, когда отмахал не меньше мили по лесу. Постепенно сбросил скорость, стараясь унять дыхание, и, наконец привалившись плечом к стволу огромной сосны, расхохотался. Ситуация, в которую он попал, теперь, когда все уже было позади, показалась ему до крайности идиотской. И самое забавное заключается в том, что, пока он действительно был ликвидатором, в подобные проблемы он никогда не вляпывался; убегать ему приходилось, но не из запертого замка. И вот на тебе…
Он посмотрел на свои ободранные ладони и припомнил необходимое заклинание, а потом попытался сообразить – опасно ли ему применять магию в такой непосредственной близости от замка, нашпигованного магией другой полярности. Решил, что неопасно, и быстро излечил себе ссадины. Конечно, определенные неприятные ощущения ему пришлось испытать, и ментальный удар оказался довольно силен. Но Мэл перетерпел и, с облегчением обтерев исцеленные ладони от пота, стал соображать, куда идти дальше. Использовать здесь портальный артефакт было нельзя.
Он догадывался, что обитатели замка не успокоятся и устроят за ним настоящую охоту, по всем правилам. В конце концов, это же так увлекательно.
Центрит мог бы и дальше бежать, сохраняя весьма приличную скорость, сравнимую со скоростью лошади, которая идет рысью, но предпочел перейти на шаг. Шагая размашисто и широко, он настолько экономно расходовал свои силы, что мог бы вот так, без остановки, отшагать пару суток. А это давало ему возможность спокойно уйти от преследования, ведь он взял фору. А нестись с большой скоростью по лесу лошади не могут, любая выбоина или бурелом могут стать для них опасным препятствием.
Мэлокайн продрался сквозь густой низкорослый и сумрачный ельник, поднялся на пологий холм, плоскую вершину которого венчал древний дуб, искореженный временем, спустился к мелководной речушке, звенящей по камням, и присел на ее берегу, решив, что отдохнуть не мешает. Есть ему не хотелось, только пить. Вода в речушке оказалась чистая и очень ароматная. Она немного пахла снегом, из чего бывший ликвидатор сделал вывод, что речка течет с гор. Предгорье – он помнил – начиналось в паре десятков миль отсюда.
