Полгода назад они серьезно повздорили, когда Стивен заявил, что его призвание — быть менестрелем, и собрался покинуть родной дом. И вот он вернулся, ни на шаг не приблизившись к цели.
Лорд Бринйольф вошел в комнату, а Стивен так и не решил, что скажет отцу.
— О Боги, как же я устал! Будь любезен, налей мне вина.
Стивен достал с полки два бокала и наполнил их темно-красным мирканским вином. Его отец сел и стянул с себя сапоги. Взяв бокал, он откинулся в кресле, сделал глоток и удовлетворенно вздохнул.
Стивен занял место напротив, поставил свой бокал на низкий деревянный столик и вытер неожиданно взмокшие ладони о колени. Почему-то в присутствии отца он всегда чувствовал себя как нашкодивший мальчишка. Однако первые слова лорда Бринйольфа обескуражили его.
— Я разговаривал с твоим другом. Он не такой, каким я его представлял.
— Он… не похож на других, — с запинкой проговорил Стивен, не находя слов, чтобы описать все сложности и противоречия характера Девлина. — В чем-то я знаю его, как родного брата, а в чем-то не знаю совсем. Я даже не уверен, что он назвал свое настоящее имя.
Глаза барона сузились.
— Расскажи, как кейриец стал Избранным.
— Девлин появился в Кингсхольме в Праздник Летнего Солнцестояния, и у него был такой вид, будто он пешком прошел всю страну. Он сказал стражникам, что хочет стать Избранным. Я… гм… случайно присутствовал при этом, — уклончиво сказал Стивен. Незачем барону знать, что сын сидел под арестом. — На следующий день его посвятили в Избранные, и я тоже был в храме. Девлин прервал церемонию, сказав, что меч, на котором он должен принести клятву, фальшивый, и доказал это, разбив клинок одним ударом кулака.
— Откуда он мог знать, что меч фальшивый?
— Он сказал, что раньше был кузнецом. Капитан Драккен дала ему свой меч, и он принес клятву. По-моему, он и сам удивился, когда Боги приняли ее. — На секунду юноша задумался. — А после церемонии королевский оружейник проверил все оружие городских стражников и потратил несколько недель, чтобы заново отковать испорченные клинки.
— Получается, Избранный с самого начала принес немало пользы, — проговорил лорд Бринйольф.
Тогда так никто не думал. Стивен сильно разочаровался в Избранном, видя, что тому интереснее возиться с оружием, чем совершать геройские подвиги. Зато теперь менестрель понял: важно было убедиться, что королевская стража вооружена как следует. Случись что, исправлять ошибки было бы уже поздно.
— Избранный хвалил тебя. Он сказал, ты держался молодцом.
Стивен изумленно уставился на отца. Это что, шутка? Никогда и никого Избранный не хвалил. Но, похоже, отец говорит серьезно.
Стивен мысленно вернулся на Долгое озеро, хотя уже начал забывать о недавних событиях, как будто они произошли много месяцев назад.
— Я никогда бы не смог того, что сделал Девлин, — сказал он. — Я предложил свою помощь только потому, что никто не хотел грести. Мне казалось, будет доблестное сражение, как в старинных балладах. Но вышло совсем по-другому. Я стоял на берегу, в полной безопасности, и все равно так сильно боялся, что еле держал арбалет. А Девлин на середине озера, в крохотной лодке, один на один бился со скримзалем. Кто-то из рыбаков случайно ранил его стрелой, но, несмотря на это, он сумел победить чудовище.
— Все это сильно смахивает на одну из твоих баллад, — улыбнулся лорд.
— Нет, — решительно покачал головой Стивен. — Я не буду сочинять об этом балладу. Когда все кончилось, я слишком увлекся стихами и не заметил, что Девлин умирает. Ему был нужен товарищ, а не менестрель, а я подвел его. — Не желая встречаться с отцом глазами, Стивен взял со стола бокал.
— Значит, кое-чему ты все-таки научился, — сказал лорд Бринйольф. — Песни менестрелей хороши в мирное время, а храбрые воины нужны всегда.
Они спорили об этом уже много раз, однако впервые Стивен чуть-чуть признал правоту отца, хотя и не оставил надежду прославиться, сочиняя баллады. Опережая следующий вопрос лорда Бринйольфа, юноша быстро добавил:
— Здесь я не останусь.
— Но ты нужен мне. Ты нужен в Эскере. Неужели ты еще в этом не убедился?
— В Эскере есть ты, мать, мои братья и сестры. По-моему, вполне достаточно.
Отец допил вино, потом поднялся и вновь наполнил бокалы.
— Подумай хорошенько. Сольвейг уехала с отрядом охранять границы. — Сольвейг была старшей сестрой Стивена и наследницей барона. — Харальд — в Рингштадте, делает что может. Твоя мать и Мадрена отправились в Сельварат, чтобы поучиться придворной дипломатии — это тоже может пригодиться. Твое место — здесь. Ты нужен мне.
Никогда прежде отец не говорил, что нуждается в Стивене. Раньше он утверждал, что Стивен слишком молод и неопытен, чтобы покидать Эскер, но ни разу не обмолвился, что его младший сын может на что-то сгодиться. Если бы отец произнес эти слова полгода назад, Стивен ни за что бы не уехал.
Юноша посмотрел на отца и в первый раз заметил, что тот выглядит на все свои шестьдесят лет. Груз ответственности тяжело давил на плечи лорда, и Стивен не сомневался, что стал бы хорошим помощником отцу.
Как ему хотелось уступить просьбе отца и не уезжать из Эскера!.. Однако внутренний голос подсказывал Стивену, что это неправильно. Есть другой человек, которому он нужен больше.
— Я не могу остаться. У тебя есть на кого положиться. Стоит только позвать Мартена, и он вернется из Тиоги вместе с семьей. Мое место рядом с Избранным, пока он не прогонит меня прочь. Кто-то должен присматривать за ним, следить, чтобы он не навредил себе. — Стивен старался говорить непринужденно, понимая, что ничего из этого не получается. Он приготовился, что сейчас последует вспышка гнева, но отец неожиданно смирился с его решением, точно заранее о нем знал.
— Вы двое — странная пара, хотя, наверное, чем-то подходите друг другу. По крайней мере ты уже не тот глупый юнец, который сбежал из дома весной.
— Я не сбегал, — запротестовал Стивен.
— Хорошо, не сбегал, — уступил лорд Бринйольф. — Я хочу, чтобы ты кое-что пообещал мне. Когда Избранного не станет, ты вернешься домой, чтобы служить своему народу.
Голос лорда звучал сурово, как будто врага уже взяли Эскер в кольцо осады. Стивен напрягся. Неужели со времени его отъезда положение так сильно ухудшилось, или он просто не замечал очевидного?
На какой-то момент юноша заколебался, испытывая искушение сказать отцу, что останется в Эскере.
— Обещаю. Но я буду молиться, чтобы этот день наступил не скоро.
* * *
Девлин провел в поместье лорда Бринйольфа еще неделю, пока госпожа Маргарета наконец не объявила, что больной окончательно поправился и готов к путешествию. Он считал, что Стивен останется дома, но когда объявили об отъезде, Стивен начал собираться в дорогу с таким видом, будто это уже давно решенный вопрос.
