Раздался стук.
— Входите, — велел Девлин.
Дверь распахнулась и на пороге показалась хозяйка гостиницы Дженсин.
— Лорд Девлин, простите за беспокойство, но в общей зале собрались люди, просящие уделить им время.
Девлин вздохнул. Он ожидал чего-то похожего. Везде, где его узнавали, находились люди, жаждущие увидеть Избранного. Иногда им просто хотелось встретиться с ним, чтобы рассказывать позже, что они видели живую легенду. Другие просили о милостях, будто он мог их оказывать. Правда, обычно требовалось больше нескольких часов, чтобы набраться мужества потревожить его, и в большинстве случаев путники успевали благополучно уехать.
— У меня нет времени на пустую болтовню. Пусть убираются.
Дженсин покачала головой, и двойной подбородок даже заколыхался от возмущения.
— Я бы не стала беспокоить благородного гостя из-за просто любопытных. Эти люди хотят обратиться к Избранному, чтобы помочь решить их спор.
Напоминать, что он не знатный человек, смысла не было. Спасибо, что трактирщица перестала ему кланяться.
— Неужели у вас некому вершить правосудие?
Дженсин непонимающе посмотрела на него, и он попробовал повторить вопрос:
— Почему бы не послать за судьей? Должен же проживать хотя бы один неподалеку, даже если своего у вас нет?
— Они были у судьи и даже к лорду отправлялись в поисках правды. А ссора все продолжается и продолжается, стороны от сердитых слов переходят к ударам. Боюсь, не дошло бы вскорости и до смертоубийства. Иначе бы я не стала вас беспокоить.
Девлин удивился, почему они надеются, что он сможет разрешить их проблемы, если с этим не справился судья и лорд. Он же не законник, а всего лишь кузнец, ставший поневоле воином. У него нет ни мудрости, чтобы делить ее с людьми, ни времени и терпения распутывать их спор. Ему хотелось отказаться, но чувство долга не позволило. Избранный вправе вершить и высшее, и низшее правосудие. Это часть его обязанностей, нравится ему это или нет. И раз он все равно ничего не делает, то и отговориться другими неотложными делами не может.
— Веди меня к ним, — проговорил Девлин, поднимаясь на ноги. — И я сделаю, что в моих силах.
Шагая по коридору вслед за Дженсин, он услышал раздраженные голоса, доносящиеся из общей залы. Казалось, там собралось полгорода, но, войдя внутрь, воин обнаружил лишь чуть более десятка человек.
Люди явно разделились на две группы. На одной стороне была высокая горделивая женщина, яростно смотрящая на человека напротив. Она раздраженно кричала, и слова трудно было разобрать, а мужчина отвечал ей почти что рычанием. За спиной этих двоих собрались друзья и родственники, которые размахивали руками и немало добавляли к общему шуму.
— Добрые люди, — окликнула их трактирщица. — Суннива. Клеменс.
Ссорящиеся не обратили на нее внимания. Девлин ударом ноги захлопнул за собой дверь.
Раздался общий вздох, и люди смолкли, повернувшись к нему.
— Если у вас нет на меня времени, я уйду, — сказал воин.
Женщина первая пришла в себя.
— Милорд Избранный, простите нашу грубость. Мы рады вашему появлению и жаждем мудрости. — Она изящно присела в реверансе.
— Интересно, ты по-прежнему назовешь его слова мудростью, когда он вынесет решение в мою пользу? — спросил мужчина и, обернувшись к Девлину, поклонился. — Милорд.
— Обсудим случившееся как воспитанные люди. — Толпа расступилась, и воин прошел вперед. Он взял стул и поставил его так, чтобы оказаться лицом к собравшимся. Потом сел и увидел, как люди разошлись на две стороны.
Спорящие остались стоять. Оба приблизились к середине жизни. Мужчина был ростом ниже многих других, а лысину компенсировала роскошная и тщательно расчесанная борода. Женщина была высокой и стройной, одевалась как все фермеры в простую рубаху и штаны, хотя ни у одного из фермеров не было настолько чистой одежды. Улыбаясь, она могла бы показаться хорошенькой, но сейчас из-за недовольного выражения лица вид имела не самый приятный.
— Кто может рассказать мне, что случилось? — спросил Девлин.
Это была ошибка.
— Мой лорд, эта женщина и ее семья сговорились, решив обдурить меня… — начал мужчина.
— Обдурить? Это ты настоящий вор. Ты и твой кузен судья… — заспорила женщина.
Один из поддерживающих "мужскую партию" возмутился.
— А кто пытался подкупить барона?
— Ты первый начал… — закричал еще кто-то.
— Тихо! — приказал Девлин. У него начала болеть голова. — Вы будете молчать, пока я не велю говорить, ясно?
Все присутствующие кивнули. Он поманил к себе трактирщицу, которая стояла у двери.
— Дженсин, ты знаешь, в чем состоит их ссора?
— Да, мой лорд.
— Ты родня кому-либо из них?
— Нет, мой лорд.
— Тогда расскажи все, что знаешь.
Дженсин вытерла руки о фартук и начала.
— Суннива, — указала она кивком в сторону женщины, — была замужем за Клеменсом почти двадцать лет. Прошлой зимой они согласились разойтись. Они поделили меж собой все имущество, но не смогли решить, что делать с землей. Клеменс утверждает, что земля его, потому что она принадлежала ему до брака. А Суннива хочет продать землю и разделить деньги.
Это показалось Избранному немного странным, хотя пока все было вроде бы ясным. И слишком простым, чтобы стать причиной такой яростной ссоры.
— А что сказал судья?
— Судья выступил на стороне Клеменса и заявил, что земля принадлежит ему.
— Судья его кузен. Конечно же, он выступил на его стороне, — вмешалась Суннива. — Я обратилась к барону Ростику, и он заявил, что права я.
— Если барон уже вынес суждение, то зачем вам я?
Клеменс яростно взглянул на свою бывшую жену.
— Барон не дал ей письменного свидетельства. Нельзя доказать, что именно он сказал или не сказал. Кроме того, ему явно не сообщили всю правду, и поэтому судья запретил продажу.
Жаль, что барон Ростик не счел нужным записать свой приговор. Это говорило о его беспечности или прямом обмане со стороны Суннивы. Самый простой способ решить проблему — отправить бывших мужа и жену к барону вдвоем, чтобы он рассудил их спор на месте.
— А урожай этого года сгнил в садах, потому что ты не позволила моим работникам собрать его, — заявил Клеменс.
— Этого не произошло бы, поведи ты себя честно и позволь продать землю, — ответила Суннива.
— Стоп, — сказал Девлин. Он, наверное, ослышался. — Вы не собрали урожай этого года? Позволили ему сгнить?
Клеменс кивнул.
— Я нанял бы работников, но семья Суннивы не дала бы работать тем, кто пришел собирать урожай.
