– Топор Избранного, – сообщил всем Стивен, как будто остальные не видели, что перед ними.
– Мы видим, – резко отозвалась капитан.
– Что ж, теперь у нас появились доказательства того, что Девлин был во дворце, – подал голос Дидрик. – Именно их мы так долго искали.
Драккен усмехнулась. Она с самого начала поняла, что держит в руках. Просто чудо, что никто из королевских приспешников не заметил такой важной улики. Однако сейчас ею воспользоваться нельзя. Только не теперь.
– Ну и чем нам поможет топор? Вы со Стивеном – единственные люди, кто может подтвердить, что Девлин брал топор с собой в путешествие в Дункейр. А вы уже под подозрением. Вас арестуют задолго до того, как вы успеете дать показания.
– Но послушай… – снова попытался возразить Стивен.
– Для меня этого доказательства вполне достаточно, однако ни один суд не станет вас слушать.
Стивен был лучшим другом Девлина. Она не позволит ему по глупости распрощаться с жизнью. Да и Дидрик заслужил лучшей награды за верную службу. Только она рискнет собой, чтобы бросить королю в лицо обвинения. Она – капитан стражи и несет полную ответственность за все, что происходит в стенах Кингсхольма.
Послышались тихие голоса и звук шагов на каменных ступенях. Драккен вскочила и схватилась за меч.
– Мы пришли с миром. Я привел друга, – объявил брат Арни. Он отступил и поднял фонарь повыше, чтобы они могли рассмотреть пришедшего. Это был мастер Дренг.
Капитану не хотелось называть мага другом, однако и к своим врагам она бы его тоже не отнесла. Кивнув священнику, она вложила меч в ножны.
– Я должен вернуться к ночной службе, – произнес брат Арни и поднялся в храм по каменной лестнице.
Согласно обычаям, жрец храма обязан провести всю ночь в молитве о душе Избранного. Капитан восприняла это как знак глубины своего падения: использовать священнослужителя в качестве сторожевого пса, мешая ему совершать религиозный обряд, только для того, чтобы они могли чувствовать себя в безопасности.
– Ну, Дренг, пришел позлорадствовать? Пришел напомнить нам, что выиграл пари? – спросила она.
Дренг покачал головой.
– Хотите – верьте, хотите – нет, только я ставил на возвращение Девлина целым и невредимым.
– Тогда ступай сюда и выпей с нами. Дидрик, найди кубок.
– Нет, спасибо, – отказался Дренг, – я пришел в храм отдать дань уважения и предложить вам свои услуги. Мне повезло, что брат Арни знал, где вас найти.
– Что ты можешь для нас сделать? Прогонишь врагов с побережья? А может, наложишь чары на короля Олафура и заставишь его поступать в соответствии со здравым смыслом? Сумеешь воскресить человека из мертвых?
Драккен бросала хлесткие слова одно за другим, понимая, что не только Дренг вызывает в ней злость.
– Нет, зато я могу помочь изменить внешность, создать миражи, чтобы помочь скрыться тем, кто этого желает.
Предложение было стоящее, на такой вариант она даже рассчитывать не могла. Помогая им, Дренг ничего не выигрывал, а рисковал многим.
Дидрик нашел сосуд странной формы, который, видимо, использовался как подсвечник во время пиров в давние времена. Он наполнил его вином и протянул мастеру Дренгу, прежде чем налить всем остальным. Если продолжать в том же темпе, они все будут мертвецки пьяны задолго до рассвета.
– Тост в память о храбром человеке, – сказал Дренг, поднимая свой кубок.
Драккен присоединилась и отпила из своего бокала.
– Ты можешь сделать кое-что еще, – обратился к Дренгу Дидрик. – Ты знаешь заклинания для церемонии Выбора. Мы можем сами назвать Избранного. Сегодня вечером.
Интересно, насколько далеко заведет Дидрика его безумие? Драккен открыла было рот, чтобы возразить, но мастер Дренг опередил ее.
– Нет, этого я как раз сделать не могу. Все заклинания произносятся от имени короля, а он упразднил пост Избранного. Я не могу быть уверен, что заклинания вообще подействуют. Очень велика вероятность, что они просто убьют кандидата.
– Да и что толку занять место Избранного? Без Меча Света его просто объявят самозванцем, и он встретит ту же судьбу, что и Девлин, – добавила Драккен.
Никто не решился оспаривать ее заявление. Она снова уселась на пол, остальные последовали ее примеру. Мастер Дренг съежился на нижней ступеньке. Он отодвинул свой бокал, что было так не похоже на его поведение в прежние годы.
Стивен взял топор и положил себе на колени. Он снял защитное полотно с лезвия и провел пальцем по гравировке.
– Девлин однажды просил меня об одолжении, – заговорил он таким тихим голосом, что ей пришлось наклониться вперед. – В ночь перед дуэлью с Герхардом. Девлин заставил меня поклясться, что, если он погибнет, я уничтожу топор. Он сказал, что оружие проклято.
Странно было это слышать, ведь все знали, что Девлин бережно хранил свое оружие и никогда не расставался с ним. Впрочем, нужно признать, многие из привычек Девлина казались ей странными.
Драккен протянула руку, чтобы взять топор.
– Я прослежу, чтобы его уничтожили, – пообещала она. – Но только после того, как воспользуюсь им как уликой.
Стивен еще сильнее прижал к себе тяжелое оружие.
– Девлин был уверен, что вложил в него душу, когда выковал.
Он перевел взгляд на мастера Дренга.
– Камень Души похитили, но у нас все еще есть топор. Если Девлин все-таки жив, ты должен это почувствовать.
– А если целитель ничего не ответит? – поинтересовалась она.
– Тогда у меня появятся доказательства, что он умер. И я уеду в Эскер. Не потому, что ты меня об этом просишь, а потому, что обещал отцу вернуться и помогать ему, когда Девлина не станет.
Стивен встал и двинулся к мастеру Дренгу. С видимой неохотой тот протянул руку и взял у него топор.
– Никогда прежде не слышал, чтобы живая душа была связана узами с оружием, – заметил Дренг.
– Но попытаться-то ты можешь, – с вызовом сказал Стивен. – Этот долг ты должен отдать.
Дренг положил топор на колени. Остальные окружили его, внимательно следя за каждым движением целителя. Он поднял руки над оружием и на несколько мгновений закрыл глаза. Когда они снова открылись, в них не осталось и тени сомнения.
– Я вызываю Эгила, бога кузнечного дела, который руководил твоим созданием, – начал Дренг. – Его именем я приказываю тебе. Открой нам свои секреты и расскажи о том, кто изготовил тебя. Поведай нам о его судьбе.
Мастер Дренг схватился за рукоятку топора обеими руками.
– Именем Эгила повинуйся мне! – повторил он.
Руки мага начали светиться, словно внутри них горел огонь. Свет прошествовал по ручке топора, потом достиг стального лезвия, которое начало медленно пульсировать красноватым светом, как будто его только что извлекли из раскаленного кузнечного горна.
