Но тогда Стивен играл по другим правилам. Теперь же он оставил музыку позади, в Кингсхольме. И сейчас, если он провалит задание, они не просто лишатся ужина, как когда-то, а подвергнут риску свои жизни.
Стивен заставил себя двигаться вперед, пока не остановился на пороге гостиной, высматривая свободный стол. В комнате было многолюдно, поскольку путники приехали в город в базарный день. Он увидел, что какие-то загонщики встали, и быстро стал пробираться через толпу, чтобы занять освободившийся стол. Вдруг будто из ниоткуда появился мальчик и начал складывать медяки, оставленные на столе, в карман. Он собрал пустые стаканы и протер стол тряпкой.
– Вы один? – спросил мальчишка.
– Жена присоединится ко мне через несколько минут, а потом придут мои охранники, после того как закончат свои дела, – прокричал Стивен, придерживаясь истории, которую они придумали. – Принеси кувшин с вином и четыре стакана для начала. И еще выясни, что повар готовит на ужин.
– Свинину, – ухмыльнулся мальчик. – В базарный день у нас всегда свинина. Но я могу спросить у мамы, найдется ли еще что-нибудь.
– Свинина подойдет, – согласился Стивен. – Но не сразу. Дождись, когда остальные присоединятся ко мне.
Мальчонка кивнул и быстро убежал. Как только пришла Олува, он вернулся с вином и стаканами. Та нахмурилась, осматривая помещение.
– Тебя что-то не устраивает? – поинтересовался Стивен.
– Нет, довольно приятное место. Мы должны поблагодарить сержанта Роману за совет, – ответила Олува, продолжая пристально рассматривать посетителей таверны.
Стол находился почти в центре. Удачное место, если ты хочешь все видеть, и незавидное, если придется защищаться. Девлин никогда бы не уселся здесь, но, принимая во внимание роль, которую взял на себя Стивен, не стоило отказываться от единственного свободного места.
Отовсюду слышались обрывки разговоров. В основном обычные сплетни маленького городка: о заключенных сделках, о мошеннике, получившем взбучку, мелкие слухи о скандале, который касался местной жрицы, молодого человека и приношения в виде свиньи. Жаль, что рассказчица понизила голос, прежде чем Стивен смог выяснить, какую роль во всем этом играла свинья.
Он помотал головой, осознав, что позволил себе отвлечься на пустяки. Стивена не интересовало то, о чем говорят все эти люди. Важно то, о чем они не говорят. Ни один из них не упомянул сельваратские войска и недавно провозглашенный протекторат. Никто даже не упомянул имя короля. Создавалось впечатление, что они из кожи вон лезут, чтобы представить все в лучшем свете. Люди или обманывались, или жили в страхе, опасаясь доноса. И если бы Стивен спорил, то поставил бы на последнее.
Народ продолжал прибывать в таверну, теснясь на скамейках или даже устраиваясь стоя, там, где некуда было присесть. Стивен получил свою долю злобных взглядов, когда отказался уступить два пустующих стула у их стола, однако никто не посмел возмутиться вслух.
Они наполовину опустошили по второму стакану с сильно разбавленным вином, когда появились капитан Драккен и Дидрик. Как и Олува, они нахмурились при виде стола, но больше свободных мест не было, и поэтому им ничего не оставалось, как усесться здесь.
– Я купил свежего зерна для лошадей, а другие запасы доставят позднее, сэр, – сказал Дидрик.
Для поддержания легенды, которую Стивен рассказал сержанту, он выдал себя за дальнего родственника сельваратской семьи, вне сомнения, надеющегося воспользоваться семейными узами, чтобы увеличить свое состояние. Олува – его жена. Дидрик и Драккен – два безработных наемника, которых он пригласил в качестве эскорта. Легенда при поверхностном рассмотрении могла продержаться. У Стивена такие же каштановые волосы, как и у матери, по внешности он пошел в ее род. Тем не менее, если он встретит кого-нибудь из рода Наринов или, не дай бог, своего кузена Хайдена, то игра сразу же завершится. Стивена, сына Геммы, разоблачат и признают в нем Стивена, сына Бринйольфа, барона Эскера, давно разыскиваемого беглеца.
Капитан Драккен подняла кувшин с вином и со словами «с вашего разрешения» наполнила стаканы себе и Дидрику.
– Я расспросила людей на рынке. Один из них рассказал, что областной смотритель объезжает районы и будет отсутствовать еще несколько дней, – поведала она, повысив голос, чтобы он перекрывал раздающийся вокруг гомон.
Драккен хотела, чтобы каждый любопытный мог, подслушать и утвердиться во мнении, что Стивен и его компаньоны именно те, за кого себя и выдают.
– Неудача, – ответил Стивен. – Думаю, нам стоит подождать…
Его голос повис в тишине.
– Парень оказался достаточно разговорчивым и поведал мне, что главный лагерь расположен в дюжине лиг к северу отсюда. Если вашего кузена там не будет, то у них наверняка есть сведения, куда его направили, – отчиталась капитан. – Конечно, вам решать, но было бы неплохо остаться на несколько дней в этой таверне и передохнуть.
Мальчик вернулся, с трудом удерживая тоненькими ручками четыре тарелки, и расставил ужин, затем, через несколько минут, вернулся с ножами. Это действительно оказалась свинина, тушенная с яблоками, рядом лежали большие куски свежего хлеба.
По сравнению с тем, что они ели в дороге, ужин казался настоящим лакомством. Только хорошие манеры не позволили наброситься на еду. Тем не менее они быстро расправились со своими порциями, а Дидрик подозвал мальчишку и приказал принести добавку.
После того как они удовлетворили первый голод, капитан Драккен вернулась к прежнему разговору.
– Вы решили остаться здесь и дождаться смотрителя? Если так, то я пойду к хозяину таверны и предупрежу на конюшне, чтобы присмотрели за лошадьми и запасами, – произнесла она.
– Досадно приехать сюда и не остаться на такой замечательной ярмарке, – вмешался Дидрик.
Стивен читал его мысли по выражению лица. Слова друга призывали их остаться, однако глаза говорили совсем о другом.
– Не вижу никаких причин тянуть, ведь мой кузен недалеко отсюда, – решился Стивен. – Мы отправляемся утром.
– Как пожелаете, – ответила Драккен.
Через несколько минут они с Олувой покинули зал. Капитан и Дидрик остались послушать местные сплетни. Обычно этим занимался Стивен, поскольку у него лучше получалось, но не сегодня. Не сейчас, не после публичного заявления о родстве с захватчиками.
* * *
Олува стянула сапоги и растянулась на кровати, которая занимала большую часть маленькой комнаты. Положив под голову руку, другой она похлопала по пустой стороне кровати, приглашая Стивена прилечь рядом, однако тот покачал головой и прошелся по комнате.
Объявить Олуву своей женой сегодня днем показалось ему отличной идеей. Конечно, он хотел убедить патруль в достоверности истории, которую сам и придумал. Однако все это произошло на открытой дороге, при дневном свете. А сейчас, в крошечной клетушке, освещенной только светом ламп, он растерялся. Олува – очень привлекательная женщина, и если бы они оказались в каком-нибудь другом месте, он воспользовался бы возможностью. Но с самого начала их знакомства она подчеркивала, что относится к нему как к младшему брату. По иронии судьбы, Стивен был вынужден притворяться влюбленным в женщину, которая ясно дала понять, что не интересуется им.
