Офицер встал рядом, странно посмотрел на мальчишку, вытащил новую, до краев, флягу из другого кармана и сделал большой глоток.
Мишка мгновенно почувствовал себя причастным к необычной, пиратской какой-то атмосфере, которая существует лишь на дальних, не тронутых цивилизацией, географических широтах. Поймав себя на этой мысли, он усмехнулся. Да, теперь родительская пуповина точно порвалась… Наступил черед новой, его, Мишки Остроумова, жизни. Как там, Хартум – хобот слона?
– Чего лыбишься? Люди погибли… – гаркнул офицер и вытер ребром ладони стекающий с висков пот.
– Я… я просто… – немного оробев, парень пытался подобрать правильные слова.
– Ладно. Извини, брат, – Василий примирительно хлопнул его по плечу. – Такая тут ситуация… Сам теперь видишь. Пилот – наш был, русский, контрактник. Черт его потянул в Судане работать. Видел же, на чем летать приходится. Смертники, их мать… Пошли, там ждут тебя, небось.
Офицер и паренек вошли в здание. Обойдя очереди, ведущие через таможенный контроль, Василий подвел Мишку к какому-то местному служивому в униформе, протянул документы на парня, и сделка была совершена окончательно: Михаил Остроумов, российский гражданин, прибыл на продолжительный срок в столицу Судана на обучение. По родительской прихоти и собственному легкомыслию.
– Добро пожаловать в Африку, – сказал на английском служивый и протянул парню его загранпаспорт с суданским штемпелем о прибытии.
Офицер подвел Михаила к линии таможенного контроля перед выходом в зал ожидания. И высмотрел в хаосе толпы надпись на высоко поднятой кем-то табличке: «Михаил. Россия».
– Ну, патрон, тебе туда. Вон к тому дядьке. Если что случится, звони мне, – Василий протянул парню бумажку с нацарапанным кое-как номером, – а вообще не горюй и не переживай. Коли что, на твоей стороне весь личный состав российской авиационной группы. Да и в новостях покажут. Извлекай выгоду из любого положения, парень! – и он добродушно потрепал Мишку по загривку своей грубой широкой ладонью.
Когда Михаил повернулся к нему спиной, на нетвердых ногах направляясь к встречающему, он еще некоторое время чувствовал на затылке взгляд Василия…
Группа российских военных по мандату Совета Безопасности ООН должна была переправиться на юг Судана. Там, в «чистом поле», где-то в сахарской пустыне, им предстояло разбить лагерь и обустроиться на неопределенное время. Михаил это знал. Но юг Судана – это сотни километров от Хартума. Мальчишка до боли сжал кулаки, чтобы не позволить своему лицу выдать то, что было у него на сердце.
…Хартум обдал горячим воздухом с запахом пыли. Встречающий оказался болтливым «лицом арабской национальности» по имени Махмуд. Всю дорогу, управляя довольно рискованно дешевенькой «японкой», Махмуд выспрашивал про Москву, о которой имел очень смутное представление. Мишке приходилось быть вежливым, хоть это и стоило усилий. Когда пригород окончательно поглотил машину, юрко нырявшую между типично африканскими двухэтажными домами, просветы улиц стали неясными, хотя никакого запаха дыма Мишка не ощущал.
– Песчаная буря? – спросил он у шофера.
О пыльных и песчаных бурях парень был наслышан. Приятного мало.
– Нет, что вы! – отмахнулся Махмуд. – Буря прошла стороной. Ерунда, пыльный сумрак, он скоро исчезнет.
Машина въехала в центральную часть суданской столицы. Михаил отметил про себя, разглядывая город в окно, что его положение, в общем, не такое уж катастрофическое: кое-где мелькали интернет-кафе. Постройки и в центре Хартума оказались приземисты, не высоки; если и попадались здания из стекла и бетона, то они напоминали разбитые временем режимные учреждения советского периода и были малопривлекательны. Зато в городе раскинулось много уютных парков, улицы обрамляли ровные посадки деревьев, а на всем лежала едва уловимая печать колониального стиля Британской империи. Ничего воинственного в этом тихом и скромном городке Михаил своим взглядом туриста не углядел. И это его даже слегка разочаровало.
Как он и предполагал, дом, который отчим определил для его проживания, оказался одним из лучших по местным меркам строений в самом престижном районе города. Когда машина прибыла к месту назначения, из двухэтажного белого особняка с колоннами на крыльце вывалила вся семья «принимающей стороны».
– Доктор Сиддик, – представился высокий смуглый мужчина с твердой щеточкой усов, прикрывающих верхнюю губу. – Рад приветствовать вас, Михаил Остроумов, в нашем доме…
Глава 5
Снимки из космоса дают единственное цельное представление о массиве Уэйнат. Фотографии показывают, что горы состоят из ряда гранитных комплексов и имеют почти идеальную кольцевую форму. Они похожи на розу в пустыне. Ученые не могут прийти к единому мнению о причине такого строения массива. Они просто не знают, как его объяснить. Может, это кратер от удара метеорита или жерло потухшего вулкана?
Собственно, решение поехать к массиву Уэйнат Дэвид принял еще дома, но когда спускался с трапа самолета в Хартуме, план действий созрел окончательно.
Архивная находка, сделанная им несколько месяцев назад, была чрезвычайно интересна. Тогда он обнаружил рисунки – красные спирали, скопированные итальянским исследователем в пещерах Уэйнат много лет назад. И вот, откинувшись в бортовом кресле, археолог перелистывал одну из дневниковых тетрадей отца и наткнулся на точно такие же рисунки. Это совпадение поразило его. Однако, помимо спиралевидных малийских петроглифов, отец зарисовал и другую наскальную гравюру, и она была любопытнее всего. Потому что рисунок изображал человека, управляющего колесницей. Такой петроглиф никак не мог появиться у первобытного племени догонов.
Да и спиралевидные рисунки Уэйнат вызывали сомнение. Как могли похожие узоры возникнуть на таком расстоянии друг от друга? Может, отец и вправду был ловким манипулятором, шарлатаном? Дэвид решил, что лучшим свидетелем в пользу или против отца станет сама Африка. Точнее, та таинственная малийская пещера, в которой, судя по дневникам, отец бывал не один раз. И если окажется, что спирали и рисунок с колесницей на самом деле существуют в пещере догонов, тогда…
А что – тогда?!
В тот момент Дэвид так задумался, что его багаж сделал лишний круг на ленте транспортера. Версии вырастали одна за другой, но выглядели не прочнее детской башенки из песка. Археологу показалась очень соблазнительной идея найти и идентифицировать спиралевидные наскальные изображения, находящиеся в разных частях Африки. В конце концов, ни в Уэйнат, ни на догонском плато Бандиагара в Мали он еще не бывал. А очерки о труднодоступных местах, скрывающих загадки, способные пошатнуть представление о древнем мире, ценятся весьма и весьма…
И все-таки при чем тут колесница? Явный перебор. Отец допустил какую-то ошибку…
Дэвид просчитал каждую мелочь своего маршрута. Поход к древним картинкам Уэйнат, хорошо видным лишь при правильном освещении солнца, – так следовало из отчета итальянца, – был не из легких. Археолог прикинул, что на него может уйти до пятнадцати дней. Примерно столько времени понадобится и на получение разрешения от местных чиновников на исследование в Мали.
