Из двери КПП вышел человек в плащ-палатке и подошел к машине. Константин Григорьевич опустил стекло.
- Доброе утро, - поприветствовал он охранника.
- Доброе, если оно конечно доброе, - поежился тот, - Пропуск, пожалуйста.
- Фроловский, ты что? Своих не узнаешь? - наигранно удивился Константин Григорьевич и полез в бардачок за удостоверением.
- Почему "не узнаю"? Узнаю, но порядок - есть порядок. Раз положено предъявить, значит предъявите, уважаемый товарищ Смирнов.
- Вот зануда, - процедил сквозь зубы Олег.
Инна шикнула на него:
- Молчи, а то сейчас начнется. Забыл, как в прошлый раз из-за твоего поганого языка он нас два часа мурыжил, делая вид, что оформляет важные документы.
Олегу хотел возразить, но приумолк. Фроловский вернул Константину Григорьевичу удостоверение и побрел открывать ворота. Ева смотрела за стекло, пытаясь разглядеть сквозь дождливую завесу, куда они проезжают. Забор, увитый колючей проволокой, тянулся в обе стороны, на сколько хватает глаз. Машина проехала в открытые ворота, которые тот час же сомкнулись за ней. Слева от КПП стоял двухэтажный бревенчатый дом, к которому и подкатил Смирнов.
- Вылазте, - скомандовал он.
- Куда мы сейчас? - негромко поинтересовалась Ева у Инны.
- За снаряжением. Или ты думала мы так пойдем, налегке? Нам рации надо взять, кое-что из оружия, деньги…
- Деньги?
- А ты что, думала там рубли или баксы принимают? Считай, что едешь за границу, где своя денежная единица. И вообще - всю неделю ты чем занималась?
- Всем понемногу, - пожала плечами Ева.
Инна фыркнула. В дом поднялись по широкому резному крыльцу. Стряхивая с себя капли дождя, Константин Григорьевич открыл массивную дубовую дверь. В лицо ударил теплый воздух с запахом протопленной русской печи. Навстречу им шел самый настоящий домовой: косматая грива седых волос, густые брови и длинная всклокоченная борода. На ногах у него были валенки, а поверх суконной толстовки, теплая жилетка из овчины.
- Слышь, Михалыч, - обратился к домовому Смирнов, - и тебе не стыдно в таком виде людей встречать? А еще главный инженер КПЛБ…
- Ну, инженер и что? Я тут безвылазно уже семь месяцев сижу. Думаешь, цирюльники ко мне во все щели ломятся?
- А бороду такую косматую зачем отрастил? - поинтересовался Олег.
- Некогда мне тут марафет наводить, работы море.
- А…- начал было Олег, но инженер показал ему кулак и изрек:
- А если кто-то сейчас поинтересуется про валенки, то точно получит в глаз.
После такой тирады Олег заржал:
- Михалыч, ты точно одичал в лесу!
Ева наклонилась к самому уху Инны и, чтоб ее не услышали остальные, спросила:
- Это кто? Домовой?
Инна прыснула и также шепотом ответила:
- Нет, это наш главный инженер - Артур Михайлович. Он отвечает за работу КПЛБ.
- Чего? - не поняла Ева.
- КПЛБ - контроль первой линии Барьера, а Михалыч следит за всей этой электроникой.
- Ясно, просто видок у него…
- Ладно, чего встали в дверях, проходите, - махнул рукой Михалыч.
В просторной комнате, одну треть которой занимала большая русская печь, было светло и сильно натоплено. Поленья вовсю трещали, то и дело лихо посвистывая. У окна стоял большой стол. Вдоль одной из стен примостился огромный кожаный диван.
- Фух, - выдохнул Олег, расстегивая куртку, - Ну, и жарища у тебя тут Артур Михайлович.
- Мерзну я сильно в последнее время, - как бы извиняясь, сказал инженер.
- Так провел бы центральное отопление, тебе давно предлагали, а ты все по старинке, - Константин Григорьевич непонимающе пожал плечами.
- Дык, ведь уютней с печкой, и дрова так здорово поют. Вы то чего приехали? Опять за Барьер?
- Ну а ты как думал? Естественно. Эти трое, - Смирнов показал рукой, - идут наших искать.
- Мда, - закусил губу Михалыч, - Что-то происходит в Магическом мире, непонятное.
- А ты откуда знаешь?
- Чувствую. Да и Барьер в последнее время себя странно ведет.
- Что так? - насторожился Константин Григорьевич, - Ты нам об этом не докладывал.
Инженер виновато посмотрел на него:
- А что докладывать… Конкретных данных у меня нет, а мои личные ощущения, это не сведения.
- Эх, ты, голова два уха, - укоризненно покачал головой начальник разведки, - столько лет работаешь, должен уже понять, что любые сведения, основанные даже на личных ощущениях, имеют определенное значение.
- Виноват, виноват, - отмахнулся рукой Михалыч, - Теперь-то что? Лучше давай делом займемся. Вы, девчонки, посидите покамест вон на том диванчике, а мы за снаряжением на второй этаж сгоняем.
Инна прошла через всю комнату и плюхнулась на диван. Достала из сумочки косметичку и стала поправлять макияж. Ева посмотрела на нее:
"Везет же ей. Ни капельки не волнуется. Конечно, она то не в первый раз идет туда".
Ева подошла к окну и посмотрела на серое дождливое утро:
"Что ждет меня там? Боюсь, ой как боюсь".
Ей сильно захотелось бросить все и поехать домой в уютную, такую родную квартирку. Лечь в кровать, забраться под одеяло и заснуть. Желудок предательски заныл. Ева сморщила лицо, словно собиралась заплакать. Затем закрыла глаза и глубоко вздохнула.
"Нет, милочка, не стоит этого делать. Соберись, тряпка!" - скомандовала она сама себе. И стала мысленно рисовать глазами "+8" - на удачу. Этому простому способу успокоиться ее научила в детстве бабушка. Как ни странно, но всегда помогало.
В это время вернулись мужчины. Ева открыла глаза и посмотрела на принесенные ими предметы, которые они раскладывали на столе.
- Инна, Ева, идите сюда, - позвал Константин Григорьевич.
Девушки подошли. Инна с деловым видом стала отбирать себе снаряжение.
- А ты чего замерла? - спросил у Евы Олег.
Не дожидаясь второго приглашения, она следом за Инной принялась за дело. Первой под руку попалась рация - плоская серебристая коробочка, с еле видимой щелью вдоль всего корпуса, напоминающая портсигар. Инна молча взяла свою рацию, провела указательным пальцем по щели и три раза поскребла по коробке ногтем. Раздался глухой щелчок и "портсигар" раскрылся.
- Развлекаешься? - ехидно поинтересовался Олег.
- Проверяю…
Инна протянула его Еве:
- Вот, смотри, работает по принципу обычного сотового телефона.
Ева взглянула на внутреннюю сторону рации - да, самый обычный телефон, с одной стороны небольшой экран, с другой кнопки набора и динамик.
