— Ты пойдешь завтра? Даю тебе последнюю возможность отказаться, потому что я совсем не обещаю тебе, что ты вернешься из людской столицы.
Грэт что-то процедил сквозь зубы, но Гектор, отмахнувшись, сказал:
— Разумеется, я не откажусь.
Закончился Первый совет, и советчики разошлись.
Гектор утром встал, умылся, первый раз за долгие годы пригладил волосы, одел чистую одежду. Малия следила за ним, поджав губы. Она не сомневалась, что муж ее вернется — он был крепок телом и умен, но сердце ее болезненно замирало.
Два сына его, едва научившиеся ходить, хотели было последовать за отцом, но Малия крепко схватила их. Оба обернулись волчатами и попытались укусить ее за белые полные руки, но руки те исчезли, и на своих детенышей, скалясь, глядела серая волчица.
Гектор поспешно покинул свою комнату. Вампиры еще спали, двери в комнатах были наглухо закрыты. Казалось, и замок дремлет вместе со своими исконными хозяевами. Переходы, лестницы, длинные коридоры были погружены в пронзительную тишину, трепетавшую на кончиках пламени факела, что горел, жалея свет и тепло.
Гектор нашел комнату Графа и постучался. Ему незамедлительно открыл хозяин и пригласил внутрь.
Вервольф шел, стараясь не выказать изумления. Вся комната была забита какими-то алхимическими приборами, книгами, а на столе стояла огромная чаша. Гектор опасливо заглянул в нее. Черная жидкость плескалась там.
— Тот кулон, что я дал, с тобой? — Голос Графа вывел Гектора из оцепенения.
— Разумеется. — Гектор вытащил его и снова залюбовался камнем.
— Запомни, когда он на твоей шее, ты невидим для людей, но не для животных. Это раз. Второе: когда ты закончишь и узнаешь все, тебе достаточно произнести в этот кулон название города, где живет маг. Твоя задача — найти этого мага. Третье. Если почувствуешь, что тебе грозит смертельная опасность, произнести в кулон мое имя. И последнее… Не теряй его. И если маг после твоих объяснений не захочет перейти на нашу сторону, — Граф помедлил, и нехорошая улыбка исказила его красивое лицо, — я сам с ним поговорю…
— Так ты магией перенесешь меня в храм?
— Увы… моя вампирская сила не действует там, где царит свет, — с сожалением сказал Граф, — я могу перенести тебя лишь на площадь перед храмом, но коль уж ты невидим, то проникнуть внутрь не составит труда. Главное, не попасться. Не теряй головы, царь вервольфов, что бы ты ни увидел. — Он медленно поднял руки, и искры заскользили вокруг них.
— О чем ты? — поспешно выкрикнул Гектор, но его уже закружило в водовороте магии. Он больше не чувствовал своего тела, в глаза ему бил свет настолько ослепительно яркий, что, опасаясь ослепнуть, Гектор прикрыл веки, а когда открыл их…
Глава 5. Людской храм и запись в храмовой книге
Гектор понял, что сидит на мощеной дороге. Он завертел головой и вздрогнул — инквизитор в черных доспехах вальяжно прошествовал мимо, даже не заметив, мягко говоря, странного господина. Ибо магией Графа вервольф стал невидим.
Гектор огляделся. Солнечный зимний день нависал над столицей, которая с холма, где стоял храм, была видна как на ладони. Гектор видел кварталы, видел богатые дома и нищенские лачуги. Он видел и дворец, белокаменную громаду в два раза больше Черного замка, но ничем более не привлек он вервольфьего взгляда, и берлога была ему во сто крат милей.
Храм стоял на холме чуть поодаль от города, а у подножия холма расстилалась торговая площадь. Гектор чуть обернулся и увидел высокое белое здание за своей спиной, в дверь которого вошел седовласый инквизитор.
Гектор осторожно встал и медленно пошел к храму. План действий не созрел еще в его уме, главное было — проникнуть в храм.
Затаив дыхание, оборотень тихо прошмыгнул под прохладные своды. Длинный коридор провел его в Главный зал, и Гектор едва сдержал вздох удивления.
Ибо зал этот был высок настолько, что шесть шестидесятифутовых статуй помещались в нем, оставляя меж собой весьма порядочно свободного пространства. Пол в этом зале был точно покрыт позолотой и отражал все, но Гектор, как ни силился, не разглядел в нем своего лица.
Вместо этого он поднял взгляд на шестерых катарианских святых. Трое мужчин, три женщины в просторных одеяниях и с печатью скорби на лицах. И нечистый Гектор не мог выносить их взгляда, пронзительно честного, даже зная, что глядит не святой, а лишь его подобие. Статуи эти были, видимо, сделаны из чистейшего золота, а одежда их — Гектор вздрогнул — из серебра.
За спинами святых оборотень разглядел еще три двери, и пока он раздумывал, какую из них выбрать, из средней вышел инквизитор. Он думал, он один в этом зале, поэтому поднял глаза на статуи и, почтительно склонившись, забормотал молитву.
В его старых, морщинистых, но крепких руках Гектор заметил книгу в потертом переплете.
«Ага, значит, библиотека там. А где библиотека, там и архив», — подумал вервольф, осторожно обходя молящегося инквизитора.
Гектор юркнул в дверь и снова осмотрелся. Этот коридор был темен, и вел он к лестнице.
Вервольф, стараясь не шуметь, стал спускаться. Винтовая лестница шла мимо белой стены, затем — мимо каменной кладки, а потом уж камни становились все сырей и старей на вид.
Гектор усмехнулся. Видать, лестница эта была не для прихожан… потому-то не обязательно поддерживать ее в приличном виде. Вервольф поднял лицо и моргнул.
Наверху послышался какой-то шум. Гектор насторожился и стал быстрей спускаться, но делать это бесшумно было невозможно, оттого молодой резвый инквизитор, несущийся вниз, скоро был уже совсем рядом.
Гектор запаниковал, и было отчего. Лестница настолько узка, что даже если вервольф вожмется в стенку, и то инквизитор заденет его. А уж он-то небось знаком с такими штуками.
Все это быстро пронеслось в голове Гектора, и он, не дав себе подумать больше ни секунды, перелез через перила и повис, держась за них одними руками.
Инквизитор промчался, шелестя какими-то бумагами, и Гектор, облегченно переведя дух, вновь взобрался на лестницу.
Каменный подвал застыл в молчании, ибо даже грохот шагов инквизитора вскоре смолк. Молчание это отнюдь не нравилось Гектору.
И вдруг расхотелось ему спускаться дальше. Сжалось сердце вервольфа, точно покрылось завесой тьмы, но он со злостью плюнул и через силу, скрепя сердце, побрел вниз.
Очень скоро лестница вывела его в просторный зал, стены которого черны от копоти. Гектор тенью прокрался и осмотрелся. Первое, что его поразило, гигантское количество шкафов. Ибо вся Катария записана в этих книгах, а переписывать их — рутиннейшая из работ.
Инквизитор, чуть не задевший его, стоял у стола с наваленными бумагами, а за столом сидел еще один, маленький и щуплый, подслеповато щурящийся на свет одиноко горящей свечи.
