— Хозяин Норриэйв, полагаю? — быстро произнес Эндри по-диомедански.
— Э-э-э… бр-р… мался, — пробубнил тот и свалился вперед, сильно ударившись головой о стол.
— Значит, ты — помощник Хэзлок, — произнес Эндри.
Пиво перестало литься из глаза Хэзлока, закапало и вскоре исчезло.
— Э-э-эт… мой… хозяин… э-э-э… принадлежу ему, — заплетающимся языком, но более отчетливо сказал Хэзлок.
— Этот ужасный тип еще может говорить, — заявил Уоллес.
— Кого это ты называешь ужасным типом? — спросил Хэзлок, начиная подниматься.
— Парня, у которого его деньги, — тотчас ответил Эндри.
— А, тогда не меня, — заявил Хэзлок, плюхнувшись обратно.
— Мы можем тебя угостить? — произнес Эссен.
Попытавшись кивнуть, Хэзлок мотнул головой. Уоллес и Эндри посчитали это за согласие и сели, пока Эссен подзывал официантку. Она подчеркнуто не обращала на них внимания. Вошла Риеллен и встала у двери, не желая проходить дальше. На нее тоже начали бросать оценивающие взгляды, заговорщически подмигивать, кивать и жестикулировать.
— У тебя есть судно в аренду? — спросил Эндри. — Шхуна?
— Л-л-лучшая ш-ш-шхуна на воде, — заявил Хэзлок. — Или под водой.
— Звучит не очень-то обнадеживающе, — сказал Уоллес.
— Я осмотрел судно, так и есть, — ответил Эндри. — Мой друг Хэзлок, за сколько бы вы разрешили воспользоваться вашей замечательной шхуной для короткого путешествия?
— Пут-тешествие в б-бухте — пять сер-ребряных монет. Если еще к-куда — всех д-денег мира не х-хватит.
— Ну, кажется, вполне разумно, — сказал Эндри. — Вы говорите за хозяина Норриэйва?
— Конечно, я г-г-говорю за х-хозяина Нор-рриэйва, — пробормотал Хэзлок. — Он не в состоянии г-г-говор-р-рить.
Он ударил Норриэйва кулаком по плечу. Тот заворчал.
— Считаю это за ответ «да», — заявил Эндри.
Хэзлок свалился назад и ударился затылком о пол.
Эндри и Уоллес посадили его обратно на стул и проверили, жив ли он.
— Прямо как ночью в Баржардсе, — усмехнулся Эндри.
— Чем-то похоже и на обед в Гильдии Музыкантов, — поддержал его Уоллес.
Отворилась дверь. Все недовольно обернулись, Эндри с Уоллесом тоже посмотрели туда. Вошел Ларон. Большинство снова занялось своими делами. Несколько человек продолжали разглядывать вошедшего, подмигивая, кивая и жестикулируя.
Ларон заметил Эндри и Хэзлока. Он едва наклонил голову, пошел к бару и что-то сказал. Официантка и бармен не обращали на него внимания. Безо всякого предупреждения Ларон ударил бармена в лицо. Тот взглянул на него, но, кажется, действия Ларона не произвели должного эффекта. Тогда Ларон потер кулак и забрал несколько оловянных кружек и большой кувшин с вином. Затем бросил перед барменом монету и пошел туда, где сидели Эндри, Эссен и Уоллес.
— Не люблю пить один, — заявил Ларон, устроился на стуле, откупорил кувшин и наполнил до краев каждую из кружек.
Все взяли себе вина и чокнулись. Эндри поставил свою кружку обратно, так и не притронувшись к ней. Уоллес сделал несколько глотков. Ларон выпил все залпом и налил еще. Риеллен стояла в стороне и наблюдала. На секунду все замолчали.
— Ну, не стойте же столбом, остановите меня! — крикнул Ларон. — Чувствую, будет отличная драка. Это же самая лучшая таверна для драк во всей Сарголанской империи.
— Даже есть песня о ней, — проговорил Уоллес. — Хочешь, исполню ее для тебя?
— Утухни, — сказал Эндри.
— Ну и манеры! — ухмыльнулся Уоллес.
— Ну тогда замолчи.
— Мы недавно ушли от своих, — заявил Эссен.
Все, за исключением бармена и официантки, посмотрели на них долгим оценивающим взглядом.
— Эй, я совсем не уверен, что попытка пересечь пролив Страха менее опасна, чем пребывание здесь, — тихо произнес Уоллес.
— Пересечь пролив Страха? — закричал Ларон. — Забавно! Я тоже хочу пересечь пролив Страха. Пришел сюда в поисках некоего хозяина судна. Плохая идея, мы все умрем, но я пообещал своим друзьям… — Ларон осушил половину содержимого своей кружки. — Хорошо все-таки иметь друзей, настоящих друзей. Деньги, ополчение, вознаграждение за твою голову — не важно, ведь у меня есть друзья.
— Сир, вы пьяны, — заявил Уоллес.
— Мы только что добились права арендовать шхуну… — начал Эндри.
— Замечательно! Я когда-то был штурманом.
— Точно! — воскликнул Эндри. — А я служил моряком и плотником, Уоллес — поваром, а те двое являются хозяином лодки и его помощником. Эссен и Дэнол тоже знакомы с мореплаванием.
Ларон приподнял голову Норриэйва и посмотрел на его лицо. Затем обернулся к Хэзлоку, сидевшему на другом конце стола:
— Знаю их. Плавал с ними. На «Лунной тени».
— Это та шхуна, которая стоит в бухте, — прошептал Эссен.
— Отлично! Отличная маленькая шхуна. Много… — Ларон заговорщически понизил голос, — особенностей.
Дверь снова отворилась. Вошли двое мужчин, одетые как воины Цурлана. Они были без оружия. С ними вошел усталый человек невысокого роста. Он посмотрел вокруг и что-то прошептал своим спутникам. Затем показал на рекконов и поспешно исчез. Два цурланца подошли к столу. Один вынул маленькую потрепанную книгу, что-то проверил и поклонился:
— Добрый вечер. Меня зовут Акиро. Это мой брат Азиро. Мы решили… э-э… подраться в тавернах Акремы. Говорили, что вы — великие герои. Спасли принцессу. Хотите хорошую драку?
— Да, — ответил Ларон. — Может, чуть попозже. — Он сделал очередной глоток: — Садитесь. Выпьете?
— Не пьем перед дракой, — сказали Акиро и Азиро хором, но сели.
— Эй, я и правда думаю, что нам пора идти, — повторил Уоллес. — Кажется, тут очень опасно.
— Нет, нет, нет, будь смелее, ты же профессиональный убийца, убивший императора! — добродушно закричал Ларон. — Награда за тебя, живого или мертвого, — пятьсот золотых крон… или это пять тысяч?
— Заткнись! — прошипел Уоллес, протискиваясь вперед и показывая ему кулак.
— Но почему? — закричал громко Ларон. — Гебе нужно гордиться, что такого убийцу, как ты, здесь боятся. Помнишь, ты закрутил с той шпионкой в Глэсберри, разболтал все секреты, а принцесса чуть не погибла?
— Это был не я! — воскликнул Уоллес.
— О, и убил того Стража Трона в Палионе тоже не ты?
— На десерт, — предположил Эндри.
На несколько секунд повисло полное молчание. Риеллен так сжалась, что, казалось, стала в два раза меньше. Все со страхом смотрели друг на друга. Кто-то открыл ставни окна и обнаружил, что с другой стороны заперто. Только бармен и официантка по-прежнему ни на что не обращали внимания.
