— Замечательно бросил топор, — заметил Уоллес, мимолетно взглянув на мадам Джилли. — Я бы метнул свой нож, но, кажется, ты овладел ситуацией.
— Чистая случайность, — сказал Эндри, пожав плечами. — Мне надо было сделать это, чтобы спасти свою жизнь.
— Ну это спасло и жизнь женщины из Метрологов.
— Ты убил, Уоллес. Как ощущения? Виноват же. Каково это — знать, что ты вот сидишь тут и ешь свой завтрак, а он больше не будет завтракать. Никогда.
— Не знаю. Да, ощущения ужасные. До прошлой ночи я никогда не убивал.
— Правда? — спросила мадам Джилли.
Внезапно Уоллес вспомнил, как он хвастался, лежа у нее в постели минувшей ночью.
— Ну если ты неплохой боец, как я, то иногда можно и проявить милосердие.
— Значит, ты впервые вонзил нож человеку в правое сердце и перерезал поперечную артерию? — спросил Эндри.
— А ты знаешь, что такое поперечная артерия? — задал вопрос Уоллес, внезапно меняя тему разговора.
— Конечно. Она большая и соединяет наши два сердца. Это часть обменной системы.
— Откуда ты знаешь?
— Когда-то я похищал трупы с кладбищ для Гильдии Медикаров… ну… в свободное время. Они разрезали их, чтобы студенты увидели внутренности своими глазами. Я бродил поблизости, и затем помогал прибраться за двадцать медных монет. Понимаешь, я никогда не думал о мертвецах, как о некогда живых людях, но прошлой ночью были живы пятеро, а теперь двое из них мертвы. Ушли в Мрачные Земли.
— Тебе знакомо чувство вины, о котором ты говорил? — спросил шепотом Уоллес.
— Что? — спросил Эндри.
— Что мне с этим теперь делать?
Эндри закрыл рукой лицо, не зная, как ответить, и пожал плечами. В течение нескольких минут они ели молча.
— Я впервые спал в публичном доме, — сказал Эндри.
— Доме Отдохновения, — поправила Эллизен, которая стояла у двери, скрестив руки.
— Мужчины приходят сюда не спать, — вежливо заметил Уоллес.
— Я, должно быть, слышал их. Казалось, что они беспрестанно возят кровать по комнате.
Служанка захихикала. Мадам Джилли прикрыла рот руками, и даже Эллизен улыбнулась.
— Это была комната мадам Джилли, — с презрительной усмешкой пояснил Уоллес, внутренне гордый, что этот шум были его рук делом. Хотя сравнение с «возить кровать по комнате» ему не понравилось. — А что ты делал?
— Пытался заснуть!
— В смысле, ты был один? — спросил Уоллес, лукаво взглянув на Эллизен.
— Ну да.
— Наверное, первый раз мужчина спал в кровати без женщины здесь.
— Да, никто бы не стал здесь обслуживать себя сам. Лицо мадам Джилли приобрело пурпурный цвет, хотя она и пыталась это скрыть. Служанка утирала слезы на глазах, а Эллизен рассматривала что-то внимательно на потолке.
— Ну так что теперь? — спросил Уоллес.
— Найдем таверну, выпьем по пинте, — ответил Эндри.
— Эндри, нас разыскивают. Мы убили двух важных стражников императора.
— Да, и спасли ту женщину.
— Эндри, другие Стражи остались в живых. Что бы там ни говорилось в том свитке, они начнут искать парня в одежде моряка с топором столяра, говорящего по-диомедански с сильным альберинским акцентом.
— Ну да, и его толстого друга с лирой.
— Мы должны покинуть Палион. Немедленно! — заключил Уоллес.
Когда Эндри и Уоллес собрались, в их внешности произошли некоторые изменения. Эндри побрил щеки и убрал назад волосы. Теперь его голова стала похожа на нечто взлохмаченное и перетянутое ремешком. Уоллес приклеил часть бороды Эндри себе над верхней губой, и еще на подбородке небольшую родинку. Остатки лиры он сжег.
Мадам Джилли выкинула нож Стража Трона в реку. Вскоре она вернулась в Дом Отдохновения, откуда незваные гости уже собирались уходить.
Эндри и Уоллес хотели прежде взглянуть на женщину, которую спасли. На вид ей было около тридцати лет, она казалась хрупкой и изнуренной.
— Господа, позвольте еще раз вас поблагодарить, — сказала Терикель по-диомедански, но со странным, незнакомым акцентом.
— Ладно, не бери в голову, — ответил Эндри.
— Но если ты знаешь дешевый и безопасный способ исчезнуть из города, мы будем очень признательны, — добавил Уоллес.
— Зачем вам? — спросила она прямо.
— Нас здесь не очень-то хотят видеть, — пояснил Уоллес.
— Ну, вернее, нас хочет видеть каждый стражник города, — сказал Эндри. — Вот это-то и проблема.
Наступило короткое молчание. Эндри чесал голову.
— Почему вы помогли мне? — задала вопрос Терикель, как будто считала, что от незнакомцев помощи не дождешься.
— Ну тебе вроде бы нужна была помощь, — сказал Эндри.
— И все? Просто потому, что мне требовалась помощь? — Да.
— А еще почему?
— Да не было других причин. Вот ты, жрица Метрологов, помогаешь больным и покалеченным, проституткам. Они тебя спрашивают, почему ты занялась этим?
Жрица нахмурилась, размышляя. Только сейчас Эндри заметил, что на ней одежда из общего гардероба девочек мадам Джилли. Однако ее лицо не было лицом проститутки. Она больше была похожа на ястреба, у которого болит голова, чем на женщину, работающую по ночам на улицах.
— Я тоже должна покинуть Палион, — заявила она. — Но сначала мне нужно увидеть некоторых людей и кое-что уладить. Понимаете, я торговый агент.
— Мадам Джилли сказала, ты жрица, — выпалил Эндри.
— Каждый стражник и наемник в городе ищет жрицу, — заметила она. — Для меня лучше быть торговым агентом.
— Ну ладно, ты — торговый агент, — согласился Эндри.
— Очень хорошо. Теперь послушайте-ка внимательно. Противники моего нанимателя хотят сорвать очень важное дело, которым я занималась. Понятно?
— Ага, — хором ответили Уоллес и Эндри.
— Если вы желаете покинуть город, то можете присоединиться ко мне в качестве охранников. Что скажете?
— Он согласен! — крикнул Уоллес, исподлобья взглянув на Эндри. — Мы согласны!
Каменной кладке Центрас предстояло первой пройти испытания.
Астеншаль изучил ее со всех сторон и удостоверился, что все шестнадцать магов находятся на своих местах и готовы к ритуалу. Его собственный мегалит находился в центре, в круглой впадине.
«Это как-то неправильно, — думал Астеншаль, спускаясь в воронку из расплавленного песка. — Все шестнадцать внешних мегалитов гордо возвышаются над местностью, и лишь мой камень спрятан в воронке».
Вскоре Астеншаль залез на свой мегалит и сел, не желая тратить время на пустые разговоры и театральные паузы. Ведь это всего-навсего проверка.
