— Кто бы мог подумать, что он такая бестия!
— Он убил пятерых наших!
— Отчаянный ублюдок, дрался, словно сам дьявол.
— Хорошо, что мы покончили с ним.
— Ты имеешь в виду, ему хорошо — это легкая смерть по сравнению с тем, что его ожидало бы за убийство императора.
— Его подвесили бы за пальцы над слабым огнем.
— О да, под его же собственную музыку.
— Хм, думаешь, с его музыкой тоже не все чисто?
— Знаешь, возможно. Я сейчас уже не удивляюсь, что он оказался отличным убийцей — ведь музыкант он ужасный.
— Ну должен же человек хоть в чем-то преуспеть.
Мильвариос медленно отпустил потайную дверь и опустил руку. Его пальцы коснулись одежды и струны какого-то инструмента. Она звякнула, и этот тихий звук показался громом Мильвариосу, но, к счастью, не стражникам. Они ничего не слышали. Очень осторожно магистр музыки проверил то, что чуть не выдало его. Это оказалась лира — излюбленный инструмент бардов. Мильвариос решил оставаться в укрытии еще немного, нужно было дождаться, по крайней мере, прибытия старших по званию, которых ожидали стражники. Они явно хотели побыстрее покончить с этим. Мильвариос не был уверен, что ему стоит сейчас появляться. Он услышал звук приближающихся шагов, и кто-то закричал: «Смирно!». Сапоги щелкнули, и наступило молчание.
«Я удостоверюсь, что каждый человек в этой комнате не забудет про мои сочинения до своего последнего дня», — подумал Мильвариос, дрожа в узком и тесном пространстве.
— Кажется, он мертв, — сказал чей-то голос.
— Со стрелой арбалета во лбу не поспоришь, господин.
— К нему можно подойти?
— Спорю на свое месячное жалование, что он мертв, господин.
— Посмотри-ка! Тростниковые накладки и повязки под одеждой. Толстый оказался худым!
— Потрясающе. Уж кто бы подумал, что при его-то аппетите ему понадобится такой маскарад.
Повисла пауза.
— Принц Став вне себя от ярости. Он приказал сжечь особняк Турлоссенов и все прилегающие постройки.
Ситуация по-прежнему накалена до предела, подумал Мильвариос.
— Конечно, старший Турлоссен будет против.
— Старшему Турлоссену потребуется голова на плечах для этого, как и его жене. Двое других сыновей за границей, и я сомневаюсь, что они когда-либо вернутся.
— Дай мне свой арбалет, я должен доложить о смерти убийцы принцу.
До ушей Мильвариоса донесся звук удаляющихся шагов.
— Ублюдок в долгу у нас за то, что мы убили его.
— О да, это точно.
«Надо что-то срочно придумать», — решил Мильвариос. Конечно, кто-то знал, что он был невообразимо толстый Несомненно! Жена Распорядителя Провианта, его тайная любовница! Однако было одно неудобное слово — «секрет», Она вряд ли хотела распространения слухов об их связи, и уж точно не обрадовалась бы тому, что ее имя связывают с предполагаемым убийцей императора. Нет, собственная полнота не поможет Мильвариосу.
Тонкая деревянная панель отделяла его от стражников. Отодвигать ли ее? Если он это сделает, у стражников возникнут вопросы. Какие вот только? Что они спросят? Почему он тихо спрятался в этой комнате, когда на императора готовилось покушение? Почему… Нет, первое было важнее.
Мильвариос взялся за дверную ручку, на которую падал свет через крошечные трещинки в деревянной панели. Кроме собственной мантии, в его распоряжении оказались грязные штаны из грубой материи, пара вонючих сапог, туника, залитая красным вином, шерстяной плащ, полупустой бурдюк и лира. Мильвариос потянулся было к сапогам, и тут что-то мягко коснулось его лица. Он чуть не закричал от ужаса, но затем понял, что это была всего лишь болтающаяся веревка. Мильвариос поискал ее над головой и обнаружил круглую лазейку в крыше своего укрытия. «Так вот как ублюдок проник в мою запертую комнату, — понял он. — И этим путем он намеревался и улизнуть».
Это открытие меняло все. Мильвариос из Турлоссена отныне считается мертвым, и никому не пришло бы в голову искать его. Бывший магистр музыки внимательно осмотрел одежду убийцы, на этот раз более детально. В грязном кошельке на шнурке обнаружилось несколько мелких монет, а в городском пропуске значилось, что он принадлежит Уоллесу Гандьеру, пастуху. Очень медленно, стараясь не произвести ни звука, Мильвариос разделся и примерил одежду мертвеца. Штаны были тесноваты, да и туника тоже.
— Эй, посмотри-ка сюда! — воскликнул кто-то снаружи.
— Золото!
— Много золота!
— Это, несомненно, вознаграждение убийцы.
— И очень щедрое вознаграждение. Посмотри, какая тяжесть.
— Естественно, каждая монетка теперь наша.
— Ты имеешь в виду нас пятерых?
— На пятерых этого не так уж много.
— Мне больше, ведь это я убил убийцу.
К тому моменту, когда Мильвариос из Турлоссена превратился в Уоллеса Гандьера, у каждого из стражников было по семнадцать золотых монет, а кожаная сумка уже горела в камине спальни. Один из них, более грамотный, написал на листе бумаги «Смерть императору, соблазнившему мою возлюбленную» и оставил его в сундуке, в котором было найдено золото.
— Вот чего я не понимаю, так это зачем он бросился сюда, где оказался в ловушке.
— Где-то есть секретная панель, которая отодвигается в сторону. Держу пари, он намеревался спрятаться именно там.
— Тебе-то откуда знать?
— Да во всех дворцовых спальнях есть такие. В них прячутся любовники, например, когда мужья неожиданно появляются на пороге после долгого отсутствия, а жены их совсем не ждут.
— Но ты-то как узнал о них?
— Ну, пару раз пользовался подобными штуками. «Пора», — подумал бывший магистр музыки. Он медленно выпрямился. Пространства было мало; на самом деле он сидел во встроенном шкафу, превращенном в укрытие. Над головой зияла круглая дыра, и в нее свисала узловатая веревка.
Пока стражники взламывали потайную дверь, человек, который отныне был Уоллесом, начал взбираться по веревке, оставленной убийцей. Было очень тесно, а он был потолще убийцы, и не привык взбираться по веревкам. Веревка оказалась привязанной к балке, но наверху путь ему неожиданно преградили доски. Уоллес толкнул их и обнаружил, что доски не были прибиты. Он отодвинул их, и вылез наружу. И в этот момент за углом послышался топот сапог.
Соображая быстрее, чем когда-либо в своей жизни, бывший магистр музыки сел на край внешней стены и заиграл на лире. Выходило ужасно, однако это его совсем не удивило.
Великий император, мудрый и старый,
Поражен убийцей-смельчаком.
Вероломный, хитроумный Мильвариос
Предал своего императора за золотую…
