Бахромчатый дошел до колпачника и четким движением, как эполеты с разжалованного, оборвал тому поля колпака, натянув их до самых локтей. Открылись испуганные свинячьи глазки экзекутируемого. В них светилось искреннее непонимание.
Теми же отточенными движениями Махровый развернул Надутого лицом к выходу и дал ему пинка. Несмотря на то что сей жест выглядел так же церемониально, низвергнутый правитель с ходу набрал немалую скорость, а к концу подъемного моста даже закувыркался.
Изъятую тулью колпака Махровый засунул за пояс, тем же парадным шагом проследовал ко мне и отрапортовал, кося глазом на Харма:
— Так что мы все поняли, командир. Рады стараться!
Что примечательно, этот говорил почти без отклонений. Да и в остальном вызывал несомненное доверие. В свете данной кандидатуры грядущий ремонт представлялся все более достоверной затеей.
Теперь справимся.
Сутки спустя правильность принятого решения подтвердилась окончательно. За первый же день разбора многовекового хлама я умотался так, что обращать внимание на родственные антимонии сил уже не осталось. Да и спал в результате безмятежно, как упокоенная душа.
Так что с утра я отправился вгрызаться в завалы исторического мусора с неослабевающим энтузиазмом. Попросту проигнорировав очередной официальный завтрак вместе с очередной синей лилией и очередными Судьба знает какими церемониями.
Насколько все понятнее и лучше тут, внизу! Гоблины снуют, покорно исполняя приказы, подкрепляемые потявкиванием Харма. Грязь и мусор отступают под напором их армии, демонстрируя ясный и вполне измеримый результат предпринимаемых действий. Залы, казематы и кладовые не столь даже мрачного, сколь удручающего вида превращаются во вполне пристойные помещения. Любо-дорого посмотреть!
Закрепить успех до скончания веков были призваны амулеты непыльности, заказанные оптовой партией. Демоны с ними, с деньгами, ушедшими на долгосрочные и недешевые заклятия. Зато не придется переделывать работу через сотню-другую лет. Хотя конечно, какое мое-то дело...
Все одно — оставлять за собой недоделки профессия отучила. Недоклятый кадавр хуже переклятого. В том смысле, что последний — чисто словесное преувеличение, а вот первый вполне реален. И по поведению своему совершенно непредсказуем, что доказал в свое время Берди Передразник, решивший пообедать в середине процесса наведения чар на Косильщика Лужаек. С тех пор среди нас, наладчиков, данное наименование сделалось нарицательным для любого масштабного бунта маготехнологий.
От меня подобного отношения никто не дождется. В конце концов, не для себя, так для потомков своих делаю. Или хотя бы Хирре на долгую память, если не сложится...
Чем все же хорош ремонт, это тем, что подобные мысли выбивает начисто. Остаются только простые и понятные рассуждения, что и как сделать здесь и сейчас, не загадывая на долгие века вперед.
Так бы все и шло к вящему удовольствию, но тут гоблины, по обыкновению, первыми запущенные в следующее помещение, принялись быстренько выбираться обратно с нервным ропотом, беспокойно оглядываясь и сбиваясь в кучки.
— Э, малахольные! Склянок к обеду пока не было!!! — подпустил Махровый в свой окрик небоходское словечко. — Никто вас с работ не снимал!
Суровый тон тим-лидера на подчиненных не подействовал — наоборот, зеленявки закончили эвакуацию с удвоенной торопливостью. Сбились в кучу посреди зала, малость примолкли и принялись тихонечко всей гурьбой отползать к лестнице наверх. Необъяснимая паника нарастала.
Махровый, наскакивая на соплеменников то с одной стороны, то с другой, кое-как сдерживал бегство, ни при этом даже не пытался выяснить его причину. Не до того ему было, болезному, — и так сверх всяких сил надрывался. Словно диванный мопс, в одиночку пытающийся гнать стадо рогачей. Тут настоящих-то овчарок целой своры недостало бы...
Однако хватило и одного настоящего пса. Пусть даже кадавризированного на девять десятых. С лязгом усевшись в створе лестницы, Харм отрезал ораве пути к отступлению, не решив проблему окончательно, но обеспечив мне время для маневра. Пришлось врезаться в толпу, чтобы попытаться сбить накал истерии вопросом: «Что там еще такое?!» Но гоблины в ответ лишь истово мычали, так что добиться толкового ответа не удалось.
Видно, придется выяснять самому. Разумеется, со всей возможной осторожностью, держа наготове мячик тестера магии. Равно как и все недавно обретенные способности.
На первый взгляд в низком продолговатом зале ничего опасного не обнаружилось. Та же пыль и хлам, вроде мебели и портьер, вышедших из моды незадолго до первой меканской войны и при этом не заслуживающих звания антиквариата ни по изначальной ценности, ни по степени сохранности. Труха, в общем.
Найти причину внезапной паники в этом засилье разрухи и запустения было весьма затруднительно. Если бы та сама себя не оказала, вяло зашевелившись.
Скелет это оказался. Не в шкафу, и не в каком-то другом вместилище, более приличествующем останкам, а на самом виду. Незамеченный поначалу лишь оттого, что пыли, грязи и какой-то бурой патины на нем было ничуть не меньше, чем на всем прочем.
Сейчас-то, конечно, некрупный, скорее всего, человеческий костяк не заметить было уже невозможно. Кроме внезапно обретенной подвижности, его отличало еще и серебристо-голубоватое сияние, окутавшее фигуру. Так что с мертвяком, даже почти совсем истлевшим, уже не спутаешь.
Хотя тут, во владении Стийорр, расположенном далеко от города, где я в полную силу задействовал Фиал Света, могли и обычные зомби сохраниться. Реликвия выжгла их лишь в зоне прямой видимости. Тогда ни земля, ни стены не послужили зашитой неупокоенным. Спасало лишь удаление от места действия артефакта... к сожалению.
Так что сейчас мы, скорее всего, имеем дело с обычным привидением. Которое прихватило скелет, исходя из личных извращенных склонностей к черному юмору. Или попросту прибрало костяк, и вовсе того за собой не заметив.
Интересно, кто это? Любопытство пересилило страх даже в гоблинах — зеленявки снова потихоньку просачивались в помещение, но все же из разумных соображений предпочитали держаться позади меня. В отличие от них, Харм замешкался по ту сторону проема не от трусости, а опасаясь причинить вред мелкоте, лезущей в тесноватую арку едва ли не по головам собратьев.
Свечение тем временем оформилось во вполне опознаваемую фигуру. Мужчина-Инорожденный в старомодном кафтане с длинными разрезными рукавами почти до пола, ничем не походящий на покойного моими нечаянными стараниями отца Хирры. Чему я мог только радоваться. Встреча с духом прежнего владельца замка Стийорр в мои планы никак не входила — слишком многое пришлось бы объяснять...
Впрочем, этот, призрачный, вообще не был похож ни на кого из прежде виденных мной Ночных. Наверное, дело было в том впечатлении, которое он производил, несмотря на ужасающий облик, приданный шагом за Последнюю Завесу.
Эльф этот, само собой, был темный, но при этом какой-то наивно-трогательный. Мягкий и по-детски капризный, жеманный до девчачести. Вот же демонов вырожденец, позор Ночи, стыд Побежденных Богов...
