— Пошли! — уже на ходу бросила ей Хирра, а на меня лишь обернулась: — Присмотри пока здесь да Фроххарта предупреди, если объявится!
Я попытался бдительно уставиться на почтовые отправления — не вышло. Стол как стол, поднос как поднос… Почта как почта: «Коммерческий Бюллетень» Концерна Тринадцати, с алым обрезом подписки пайщика и золотой надпечаткой для члена Совета. Толстая газета, солидная, за неделю порядочная стопка набралась. Ее Харм таскать не любит — скучно, каждый день одно и то же. Куда привлекательнее для него не столь регулярно приходящие музыкальные дайджесты Келлы, толстые литературные журналы Хирры, рекламные каталоги интерьеров, тряпок и прочих бесполезных вещиц для богатых бездельников… И, безусловно, мой любимый ежемесячник «За штурвалом», на сей раз с новой моделью спортивного флайбота на обложке, каждые полминуты выплывающего из облаков над горным склоном. Плюс еще два хрустальных шарика иллюзор-приложений. Опять, конечно, половина рекламы, зато в числе прочего должен быть результат бета-тестинга нового модельного ряда воздушных кораблей малого туристического класса. Теперь и не посмотреть толком со всей этой свистопляской…
Поверх снова устроился желто-серый клочок повестки, уже порядочно измявшийся за утро. Полный диссонанс на фоне прочего товарно-финансового благолепия. Угадайте с трех раз, на чем искать следы недоброго заклятия?
Если, конечно, удар был направлен на меня.
Другие варианты, правда, в голову не шли. Уж больно точно все складывается, как файрболлы в одном залпе: недолет с перелетом был — жди накрытия. Чем только накроет в этот раз?
Жены возвратились, нагруженные оборудованием для следственного эксперимента. Впереди Келла тащила ворох всяких мелочей, сложив его в здоровенную бронзовую курильницу тонкоплетеного литья с ручкой, довершающей сходство с садовой корзинкой. Следом шла Хирра с целой охапкой зеленых свечей толщиной в руку и не менее ярда длиной. По дороге они перебрасывались трудновоспроизводимыми фразами магической тематики. Моя древнейшая так часто оборачивалась на ходу к моей высокородной, что я испугался, как бы она не навернулась со всего маху, споткнувшись о свисающие цепочки и ленты артефактов.
Обошлось. Обе прибыли на место без урона, то есть не уронив ничего, включая себя самих и семейное достоинство — и тут же принялись гонять меня по всей приемной, указывая, где и как расставлять снаряжение. Задача оказалась не из простых, а результат ее исполнения весьма походил на небольшой укрепрайон с полным профилем минирования. Не хватало только на отвес загнутых штырей с треугольными вымпелами острием вниз.
Келла тем временем закончила рисовать зеленым мелом септограмму на полу вокруг журнального столика. Так старалась, что замарала цветной пылью не только ладони, коленки и концы волос, но даже кончик носа. Видно, языком себе помогала при нанесении рун в узловых точках.
Травянисто-зеленые свечи на плоских тарелках из серебряной фольги тоже заняли места в соответствующих узлах сети, которую должны были запитывать и ритмизировать. Хирра уже зажигала их, разминая фитили кончиками пальцев. Конечно, раз огонь — рабочий аспект ее симвотипа, ей и свечи в руки. У младшей-то жены тот же аспект базовый, с нее станется ненароком растопить зеленый воск.
Осталось запустить накачку поисковой сети и загрузить заклятие поиска, насколько я в этом понимаю. Но эльфочки не торопились, а продолжали копаться в амулетах и артефактах, сосредоточенно наморщив носики.
— Калибровать чем будем? — озвучила причину заминки моя древнейшая.
— А Зерна Истины на что! — не глядя, махнула рукой в мою сторону старшая жена. — Забыла, что ли, у кого они теперь?
Это точно. Реликвия у меня завсегда при себе, в поясном подсумке — одном из многих, украшающих офицерский ремень.
— Доставай! — тут же кинулась распоряжаться Келла. — И во-он туда становись, к руне опасения, лицом внутрь круга!
Ну-ну. И на что я им тут пригожусь? Свечку держать? Так те и без меня стоят прочно. Слов этой Реликвии я не знаю — многопрадед моей древнейшей, помирая, секрета не выдал. Не до того ему было.
— Что говорить-то? — Понимания у меня не прибавилось.
— Ничего. Просто возьми по одному в каждую руку и прислушайся к их силе, — скороговоркой пробормотала младшая жена, сгребая непригодившееся оборудование подальше от стола.
Хирра к тому времени запалила и курильницу, еще одним подносом разгоняя бледно-зеленый дым по всему помещению. Предварительно заклятые силовые растяжки между составными частями поисковой сети обозначились в этом дыму изумрудно светящимися линиями.
Закончив со своими частями общего дела, обе эльфочки вприпрыжку подбежали ко мне, взялись за руки и положили свободные ладошки поверх лилово-черных каменных овалов Реликвии в моих руках. Видимо, они неплохо помогли мне, потому что тепло — не от рук, а откуда-то изнутри Зерен Истины — стало чувствоваться почти сразу.
Так же торопливо, словно боясь упустить хоть каплю этого жара, Келла прочитала простенькое заклятие поиска следа. С таким я и сам справился бы без труда, но не при подобной накачке и юстировке. Свечи принялись мерцать в такт, вокруг ощутимо потемнело, будто дело не к полудню, а к закату или рассвету. Полночь — для темных эльфов, а Древнейшие — хозяева зари, утренней, вечерней ли, не важно.
В наступивших сумерках, словно иллюзии светил в планетарии, стали проступать следы. Не магические, правда, а обычные — отпечатки ног и рук, оставленные всяким, кто заходил в приемную и прикасался к чему-нибудь. Странно, почему меня не удивляет, что все они нежно-салатовые? Рубчатые подошвы моих армейских ботинок, гладкие — мокасин Келлы, каблучки Хирры и отпечатки босых ступней Фроххарта. Круглые, с блюдце, подушечки лап дракота, не только на полу, но и на стенах, со втянутыми, а иногда и выпущенными когтями. Вот стервец!
И, разумеется, следы Харма — четыре из шести лап шасси разведочного кадавра серии Мк.IV, с косой насечкой опорной поверхности и шестью радиальными когтями, как положено. Вот только отпечатки пса были как-то бледнее остальных и появились позже прочих. Проступавшие после них следы были и того прозрачнее. Похоже, чем они старше, тем слабее светятся.
Подтверждая мои выводы, легким мерцанием проявились отпечатки сапог покойного отца моей высокородной. Затем — чьи-то почти совсем неразличимые следы. Один из них цепочкой вел от входа к дальней стене и далее по ней вертикально вверх, теряясь в переплетении балок высокого свода. Хм, интересно… Надо как-нибудь потом проверить, что там понадобилось странному визитеру…
От этого намерения меня отвлекла досадливо-мрачная, хоть и вполголоса, ругань моей древнейшей. Она изощренно демонилась с полминуты, пока Хирра не прервала ее сочувственным вздохом:
— Перед «типо» надо было «магика» вставить все три раза?
— Угу… — Келла кивнула, обиженно закусив губку.
— Ничего, со всяким бывает, — продолжала утешать младшую жену старшая. — Зато теперь мы знаем, что, судя по свечению, Харм не совался сюда уже три дня.
