– А если его дочь захватить? – неожиданно предложила Олеся. – Он ради нее, как я слышала, готов на все.
– Это отец Анькин готов на все ради внучки, – поправил ее Директор. – Но если вдруг Вихрев где-то объявится, попробуем и этот вариант. Он если и будет искать меня, то сначала выйдет на Рушницкого, поэтому необходимо присматривать и за ним. Надо выходить на них, пока это не сделали менты. А насчет дочери, – посмотрел он на Олесю, – идея стоящая. Как только Вихрев засветится, мы ее хапнем. Пусть приходит с Афганом освобождать девочку. Ты, Удав, любишь молоденьких, нецелованных, – засмеялся он. – Вот и попользуешься.
– Бориса с Виктором потеряли, – сообщил Остоцкий. – Правда, я боюсь, что о них появится сообщение в криминальной хронике. Совершат убийство, и доля моей вины в этом тоже будет.
– Мне все равно, – спокойно отозвалась дочь. – Я получила то, что хотела.
– Но об этом говорить еще рано.
– Я уверена.
– Дай-то Бог. А Вихрев промолчал. По крайней мере Вулич этого не знает. Я бы заметил…
– Мне все равно.
– А отчество какое ребенку дашь?
– Викторович. И придумаю красивую, похожую на сказку, легенду для всех и для ребенка о том, что его отец погиб накануне свадьбы.
– Ладно. Так всем и будем говорить. Но тебе придется погрустить на людях.
– Я начну так говорить, когда буду твердо уверена, что через девять месяцев стану мамой.
– А я дедушкой. И мне это очень нравится. А как назовем? Если девочка, то Тамарой, – тихо сказал он, – в честь твоей мамы. А сына называй ты.
– Сына назову Борисом. И этим отдам память всем участникам операции «Ребенок». Остоцкий Борис Викторович, – торжественно произнесла она.
– Звучит красиво. – Отец вздохнул. – А если узнаешь, что их убили, как будешь себя чувствовать?
– Не знаю. Если надежда окажется ложной, не знаю, как я буду жить дальше.
– Ну, это ты брось. Женщина ты молодая и даже вполне можешь выйти замуж.
– Замуж я не собираюсь. Я никогда не смогу жить с мужчиной, в каждом вижу Петрова, понимаешь? Я никогда не смогу никому поверить. Мужика на ночь, если уж очень захочется, можно найти всегда. А вот такого, чтобы жить с ним… – Лена покачала головой. – Я этого не хочу.
Воронеж
– Я убью этого Руслана, – процедил Савин. – Подставил он Юрку, гнида! – Он выпил рюмку коньяка. Тяжелым взглядом посмотрел на сидевшего перед ним мальчика лет четырнадцати. – Идиот! – Он хлестнул сына по щеке. Снова налил рюмку.
– Но, папа, – испуганно сказал мальчик, – Руслан уверял, что, если этот старик будет жив, тебя посадят в тюрьму, и он специально вызвал его к остановке. Я тоже специально посадил в машину…
– Киллер, мать твою по лбу! – Савин залпом опрокинул рюмку. – Надеюсь, все обойдется, – вздохнул он. – Хотя бы потому, что ты совершил наезд за пять дней до четырнадцатилетия. День рождения отмечать не будешь. А с Русланом я обязательно разберусь.
– Ведь ты друг Бориса! – возмущенно воскликнула Нелли. – Неужели не понимаешь, что Ирка продаст квартиру, на которую не имеет никакого права? Борис останется…
– Он останется в номере типа камера, – усмехнулся Федин, – на долгие годы. И ему безразлично, что будет с квартирой. Ты сообщи ему, может, он приедет и будет отстаивать свои права, – насмешливо посоветовал он.
– А ты гад, Мишка! – Нелли пошла дальше.
– Видимо, он хорошо тебя трахал! – громко проговорил ей вслед майор. – Если ты…
– Закрой пасть, – посоветовал ему вышедший из здания управления Иванов. – Сука ты, Федин!
– А ты договоришься! – зло пообещал майор. – Или тоже с ней спишь? Как она в постели? – засмеялся он. – Борисом тебя не называет?
Николай сильно ударил его в челюсть. Майор рухнул на асфальт.
– Ты сдурел! – подскочил к Николаю Горюнов.
– Правильно ему врезал, – усмехнулся, выходя из машины, полковник милиции. – Я бы за такие слова тоже ударил. Как очухается, ко мне.
– Чувствую, это просто так не кончится, – недовольно пробурчал Руслан. – Нелли начала разговоры о квартире. Что Савин говорит? Можно докопаться?
– Конечно, можно, – вздохнула Ирина. – Он тоже этого боится. И меня потащит. Вот кого убрать надо.
– Ну да, ты на меня труп повесить хочешь? Не получится.
– Значит, одну треть денег за квартиру ты бы забрал, а как до дела…
– Деньги – да. Я убрал Лурова.
– Но ты должен был убить Лурова сам, а не мальчишка.
– Сын Савина несовершеннолетний, и ничего ему не сделают. Тем более папа адвокат. А если искать исполнителя, можно запалиться. Тогда бы и ты попала под статью. Если бы меня взяли, я бы тебя потащил за собой.
– Вот какая у тебя любовь?! А Вулич так не поступил бы. Я была нищей, а он…
– Ты эти сказки рассказывай тому, кто о тебе ничего не знает. Какой по счету у тебя Вулич?
– Первый.
– В Воронеже. И единственный, кто попал в тюрьму, чем и спас себе жизнь.
– Зачем ты так? Умерли всего двое. Один от инфаркта, другой попал под электричку, пьяный был. – Ирина засмеялась.
– Ладно, – серьезно сказал Руслан, – надо что-то делать. А то, если начнется расследование, всплывут дела в Тамбове, Саратове, Липецке. И в Москве. Так что надо что-то предпринять. Надеюсь, о тех квартирах Савин не знает?
– Нет. И не узнает. Его надо убить, иначе все всплывет.
– А сын скажет, что я научил его, как убрать старика, который хочет посадить его папашу на скамью подсудимых. Если валить, то обоих, и с ходу продавать квартиру.
– А Нелли? Нелли тоже начала наглеть.
– Тогда надо срочно брать деньги за квартиру и мотать отсюда.
– Легко сказать. Если начнется расследование, меня объявят в розыск и поймают. А ты будешь ни при чем? Зря ты так думаешь.
– А вот пугать меня не надо.
– Надо убрать Нелли и Савиных, отца и сына. Хотя сыну никто не поверит. Или просто напугать Савина – если скажешь хоть слово, твой сынок умрет.
– А это хорошая мысль. Квартиру продавай как можно скорее. Завтра я приведу покупателя.
Увидев взгляд Руслана, Ирина не осмелилась возразить.
– Он ударил меня! – гневно воскликнул Федин. – Я требую…
– Ты, конечно, можешь требовать, – кивнул полковник. – Но я выступлю свидетелем. Я все слышал. Вел ты себя по-скотски. Тебя должна была ударить женщина. Вот примерно в такой ситуации, как Иванов, оказался и Вулич. Тоже два хама полезли к женщине, а когда он сделал им замечание, вытащили ножи. А когда Вулич поставил их на место, вмешались милиционеры и стали избивать Вулича. Он им ответил. А начало очень похожее. Вел ты себя, майор, по-хамски. Я просто не хотел, как говорится, выносить сор из избы и не вмешался, но обязательно вызвал бы тебя. Мой тебе совет – не поднимай шум и извинись перед Антоновой.
