– Ещё шевельнёшься, и я отрублю тебе руку. – Трелли выдернул меч из трещины в полу и окинул взглядом клинок – ни одной зазубрины, ни одной царапины. – Я просто пришёл забрать то, что мне принадлежит. Принеси ножны.
Приказ прозвучал так, будто перед незваным гостем был не отпрыск благородного семейства, а лакей. Но Хенрик так и не решился дотянуться до Плети, решив, что и для неё незнакомец может оказаться неуязвим. Он, не вставая с колен, дотянулся до валявшихся на полу ножен и подал их Трелли.
Альв, не попрощавшись, вышел из комнатушки, на этот раз обычным путём – через дверь.
Теперь можно было уходить. Ещё оставалась надежда, что соплеменники не ушли без него туда, где белоснежные стены великолепного Кармелла соперничают красотой и величием с искрящимися пиками гор под куполом пронзительно голубого неба.
Об Уте тоже можно было не беспокоиться… Мятежный лорд-самозванец сейчас опрометью метнётся к своим войскам, а это значит, что им придётся разделить его судьбу.
Трелли вышел во двор и, обнаружив, что там никого нет, направился к пролому в стене, справа от наглухо запертых ворот, на хожу нащупав браслет из золотых зай-грифонов, подарок маленькой Лунны. Хотя какая она теперь маленькая…
ГЛАВА 14
Мой Государь! Сегодня днём произошло событие, которое меня, с одной стороны, взволновало, с другой – позабавило, а с третьей – вселило надежду, что всё не так уж и плохо, хотя в первый момент, признаюсь, мне стало не посебе.
Некий прощелыга, одетый, как торговец средней руки, принёс мне некий ларец, в котором, по его словам, подношение мне от Южной гильдии торговцев. Я, как это всем известно, никаких подношений не принимаю, но любопытство заставило меня приказать лакею открыть ларец и посмотреть, что внутри. Лакей тут же отлетел к ближайшей стене с опалённым лицом, и я было подумал, что это либо чья-то злая шутка, либо попытка нашего общего врага нанести мне какой-либо ущерб.
Однако, прямо посреди моей гостиной я обнаружил небязызвестного мага Раима ди Драя, который подскочил ко мне, преодолев одним прыжком расстояние в пятнадцать локтей, схватил меня за кружевной воротник и потебовал (дословно): "Говори, скотина, где твой поганый племянник! Я его, гниду, от Реттма до Лакосса разбросаю!"
Я честно ответил, что проклял имя своего бывшего родственника, поскольку он осмелился поднять мятеж против Величества, и его войска лютуют в южных провинциях. После этого упомянутый маг исчез, как будто провалился сквозь паркет. Впрочем, моё скромное жилище от этого свершенно не пострадало.
Я полагаю, что маг Раим ди Драй стал жертвой клеветы со стороны моего бывшего племянника и всё это время скрывался, занимаясь поисками средства, коим можно отомстить своему обидчику. Судя по всему, он это средство нашёл, и теперь намерен уничтожить нашего общего врага, доставляющего нам столько ненужных хлопот.
Преданный Вам барон Иероним ди Остор.
– Ещё раз такое сделаешь – руки тебе поотрываю, – пообещал Тук Морковка худосочному разбойнику, который только что уронил, пытаясь погрузить на повозку, ящик с драгоценным фарфором из станы Цай, который атаман присмотрел в одной из местных усадеб. – Это жизни твоей грош цена, а там, между прочим, вещи лежали…
– Эй, Тук, тебя госпожа зовёт. – Палач Трент появился, как всегда, в самый неподходящий момент. Тук как раз собирался заняться сортировкой двух ларцов с золотом и камушками, чтобы поделить очередную порцию добычи на три неравные части – себе, братве и в общую казну. Мало того, что парни кровь проливают, так ещё и налоги плати…
– Какая госпожа?
– Сам знаешь.
– Подождёт.
Ему и в самом деле казалось, будто всё идёт настолько удачно, что можно уже праздновать победу, и ничего более важного, чем делёж добычи, просто быть не может. Фаланги Геркуса с лёгкостью давили местные ополчения одно за другим, как утюг тараканов, и делали это так стремительно, красиво и слаженно, что залюбуешься. Несколько крепостей, встретившихся в южных имперских провинциях, никто не ремонтировал уже пару сотен лет – воды во рвах не было даже во время паводка, механизмы подъёмных мостов проржавели насквозь, и везде держали не больше трети положенного гарнизона. Тех, кто пытался сопротивляться, забрасывали огненными шарами, а на пленных тут же нахлобучивали ошейники и ставили их в строй линейной пехоты. Зачем, спрашивается, было столько ждать, пока созреет Сонный Туман? Возни с этой бронзовой неприподъёмной бадьёй больше, чем местными землепашцами и мастеровыми, которые сбились в ватаги и норовят, всё больше по ночам, ущипнуть непобедимую армию будущей императрицы Ойи. Семь пятниц у неё на неделе – то звалась она Тайли, то вдруг пожелала Утой называться, а теперь, когда уже таиться ни от кого не надо, требует её величать – Ойя Вианна, повелительница вселенной.
– У тебя что – крыша съехала? – искренне удивился Трент, бесцеремонно схватив Тука за рукав. – Для глухих повторяю: Повелительница тебя требует к себе. Немедля.
– А почему тебя прислала? Ты что – мальчик на побегушках?
– А потому, что кого другого ты просто пошлёшь куда подальше.
Тук с сожалением захлопнул ларец, залил щель расплавленным воском, слив его из лунки толстой свечи, и приложил печать, которую всегда носил с собой.
– Кто тронет без меня – убью, – пригрозил он троим своим подручным, которые неотлучно находились при добыче.
Таверна "Аппетитные хрящики", в которой Тук временно обосновался, располагалась на очень удобном месте – здесь пересекались три дороги, ведущих с севера на юг, и обойти это место можно было только по горным тропам, о существовании которых знали немногие. А народ всякого звания, спасая свой скарб, бежал почему-то и с юга на север, и с севера на юг. Жители южных провинций надеялись найти защиту в землях пока ещё подконтрольных императору, а севера люди бежали от грабежей конных отрядов наёмников, которые сопровождали линейную пехоту, делая вид, что защищают её от фланговых ударов. С флангов стройным шеренгам питомцев Геркуса пока никто не угрожал, и наёмники нередко отвлекались от своих прямых обязанностей, чтобы заняться любимым делом, причём, забираясь в глубь империи значительно дальше линейной пехоты. Так что, место было бойкое, хлебное, и больше всего Тук опасался, что Ойя прикажет отсюда немедленно сниматься и ломиться дальше навстречу имперским войскам, которых, по слухам, тьма тьмущая стягивалась к столице. Как будто нельзя подождать, когда два встречных потока беженцев не иссякнут, из здесь некого будет стричь…
Нехорошие предчувствия одолевали его всю дорогу, пока лёгкая бричка, запряжённая парой лошадей, не доставила их с Трентом в роскошную усадьбу, в которой обосновалась Ойя. Тук с нескрываемым раздражением смотрел на изящную кованую ограду высотой в два человеческих роста, парковые дорожки, выложенные мрамором да ещё и застланные ковровыми дорожками, двухэтажный дом, казалось, сплетённый из каменного кружева и крытый позолоченной черепицей. Вот уж где его парням было бы, чем поживиться, но проклятая колдунья забрала себе всё, и явно не собиралась делиться. Бывшему хозяину всей этой роскоши собственная жизнь показалась дороже всей драгоценной утвари, которой был уставлен дом, и он сбежал, не взяв с собой ничего. Всё было цело, лишь несло гарью от обугленных остатков деревянного амбара, стоявшего на задах.
