«Мне не надо вспоминать. Я и так знаю».
«Ну?..»
«Мозг ипши нельзя покорить».
«И только из-за этого устроили бойню?»
Не верилось, что из-за такого пустяка началась война.
«Да, нутер. Всех остальных можно покорить или усыпить. На время».
«Ильтов тоже?»
«Усыпить. Если их не больше трех».
«Но даже такого размена вы не хотите…»
«Нет, нутер. Мы не воюем с ильтами. А они не воюют с норторами».
«Тогда с ипшами чего схлестнулись? Совсем из ума выжили? Вряд ли у вас размен один к трем тогда получился. Дороже небось заплатить пришлось. Или до сих пор платите?»
«Платим».
«Ну и на фига было все затевать? Можешь сказать?»
Крант задумчиво посмотрел на чашу с вином, словно в ней мог плавать ответ. Потом взглянул на костер. Свет и тень сделали лицо оберегателя похожим на кованую личину.
«Ипши первыми прошли Мост и встретили Хранителей. Здесь встретили, в этом мире. И начали у них учиться. Когда норторы прошли по своему Мосту, ипши уже были первыми учениками. И могли сами стать Хранителями, когда жизнь их наставников закончится».
«А норторам не один хрен было? Или ипши наезжали на них?»
«Я… я не знаю такого. Знаю, что мозг ипши, ипши с Именем, мог убить мозг нортора».
«И все?»
«Да, нутер».
«М-да, не слабо. Ну и часто большие и злые ипши потрошили мозги бедным и беззащитным норторам?»
Крант дернулся, едва не расплескав вино. Кажется, он тоже сомневался, что норторы были такими уж бедными и беззащитными.
«Ипши могли это сделать. И делали!»
«Ну ясно, что „делали“, раз уж „могли“. Но… вот так сразу и „делали“, как только первого нортора увидели? Или уже потом? Когда вы их мочить начали со страшной силой».
«Я… не знаю, нутер».
Половина вина осторожно выпивается. Остальное колыхается в чаше, играет с солнечными зайчиками.
«Вот и я думаю, что не сразу у вас все это закрутилось. Не пойму только: куда Хранители смотрели? Как войну эту дурацкую допустили? Если уж такими крутыми были…»
«Хранителей мало тогда осталось. Древних Хранителей. Они искали замену и покой…»
«А тут вы подсуетились. Устроили им смену караула и отправили на покой. Досрочно. Так?»
«Нутер, ипшам нельзя было становиться Хранителями! Хранители вышли из народа норторов, и только норторы…»
«Ага, понятно. Только настоящие норторы… А вода только для настоящих рыб. А все остальные могут засохнуть!»
«Нутер…»
«Чего: „нутер“? Хранители тоже считали, что только норторы могут их заменить?»
«Я… не знаю, нутер».
«Ясненько. На фига этих маразматиков спрашивать? Чего умного они сказать могут? А новое поколение выбирает новое… Кто не согласен – с вещами на выход! Так было дело?»
«Я… не знаю…»
«Ну и как, получились из норторов новые хранители Мостов?»
«Мостов больше нет, нутер».
«Ага. Сначала разрушим, а потом строить научимся. Может быть. А не получится строить, скажем, что Мосты нам и на фиг не нужны! Так?!»
«Нутер…»
«Ну чего: „нутер“, чего?! Блин, и здесь такая же беспросветная дурость… Дай сюда!»
Забрал неполную чашку, расплескав вино, налил, выпил, еще налил, еще выпил – попустило немного. Гасить всех и вся уже не хотелось. И чего, спрашивается, я на Кранта наехал? Орать на него вздумал. Пусть даже и мысленно. Да и на хрена мне эта их политика сдалась? Наворотили дел в дни минувшие, а проблемы и в сегодня еще лезут. А кто решать их будет? Дядя Леша? Не-э, не дождетесь!
– Не надо, нутер!
До меня не сразу дошло, что Крант опять заговорил. И что он сидит, уткнувшись лбом в колени, как иудей во время молитвы.
– Крант?!
Оберегатель дернулся, словно я не рукой его тронул, а электрошокером приласкал.
– Крант, ты как?
Руку пришлось убрать.
«Прошу, нутер… не думай… так громко. Мне больно».
М-да увлекся я малость мыслительным процессом.
Извиняться не хотелось. Ни вслух, ни без звука. Да мало ли я делал того, чего не хотелось?.. Если не хочется, но очень надо…
– Прости, Крант.
«И ты меня… нутер. Я скоро… смогу… опять тебя оберегать…»
«Сможешь. А пока лежи, отдыхай. Интересно, а кто Хранителей оберегал?»
«Не знаю, нутер. В те времена еще не было сберегателей. Только норторы…»
«А откуда сберегатели тогда взялись?»
«Я… знаю песню… она такая же древняя, как песня об Исходе и… Мосте. У нас тоже есть песня о Мосте, нутер. Мы помним ее и… молчим».
«Чтобы другие не помнили?» – проявил я догадливость.
«…чтобы не помнили…» – эхом отозвался Крант.
Он уже разогнулся и сидел, упираясь кулаками в подстилку.
«А сами ее забыть не пробовали?»
«Нутер, попробуй не дышать. Может, у тебя получится…»
«Ладно, умник, вижу, тебе уже совсем хорошо. Что там за песню ты собрался петь?»
«Не петь. Эта песня тоже запретная».
«Тогда чего ты о ней вспомнил?»
«Ты спросил об сберегателях…»
«Ну?..»
«Там… в той песне… там умирает Хранитель Моста и говорит… нет, я не стану говорить, что он сказал… Но его убийца стал потом сберегателем».
«Та-ак… И этот убийца, я думаю, был нортором».
«Да, нутер».
«Ну а теперь, как из обычных норторов получаются сберегатели?»
«Не из обычных, нутер».
«Подожди, дай угадаю. Только из тех, в чьем роду уже был убийца, так?»
«Не так. Оберегатели получаются… ну и слово ты придумал, нутер… Дать жизнь новому оберегателю может оберегатель и жена нортора – Сияющая, что уже дважды открывала сумку».
«Или оберегательница, так?»
«Да, нутер. Мне дала жизнь оберегающая. Нутер, а…»
Крант мысленно закрылся. Но даже сквозь барьер я чувствовал смущение.
«Ну чего ты там хотел спросить? Спрашивай!»
«Нутер, а среди… твоих… дающих жизнь не было… случайно ипши?»
«С чего ты взял?!"
«У тебя странный разум, нутер. Страшный…»
Да уж. Еще Пал Нилыч говорил: «Алексей, с вашими мозгами вы далеко пойдете».
