Брид кивком указала вперед мол, надо ехать дальше.
– От черномордых волков идет особый запах, – сказала она, подумав. – Желтогорский волк может пройти в десяти футах от тебя, а ты его и не заметишь. Но черномордый дело другое. Они воняют плесенью, как домашняя скотина, которую слишком долго держали в сарае, хоть и не так едко.
Каспар кивнул, вспомнив этот запах.
– Они пахнут неестественно, – продолжила Брид. – Как ты думаешь, откуда они берутся? Из северной тундры Ваалаки, из лесов Кеолотии?
Каспар потер нос. Сердцем он чувствовал, что тут его вина. Лучше бы он взял Некронд с собой. Оставлять артефакт в Торра-Альте без охраны было опасно.
Без охраны? Что за дурацкая мысль. Он ведь в самом глубоком подземелье крепости, за стальной дверью. Во всей стране нет места надежнее.
И все же…
Брид остановилась и потянула носом воздух.
Каспар замер в седле.
– Я тоже что-то чую.
Юноша вытащил лук и положил на тетиву стрелу, весь напрягся, предчувствуя нападение. Куда делся Харле? Когда он рядом, чувствуешь себя куда спокойнее. Справа хрустнула ветка, Огнебой вздрогнул и заплясал, но Каспар расслабился: он узнал сопение и хриплое хрюканье кабана, роющегося в поисках желудей.
Куда же делись Пип и Брок? Совершенно непонятно. Каспар пылал яростью, думая, что Пип мог его бросить, но в то же время жутко беспокоился за мальчика. А теперь пропал еще и Брок, и все из-за невоспитанности и безответственности Пипа!
– Я уверена – как только стало темнеть, Пип отправился туда, где раньше жил, – сказала Брид, пригибаясь, чтобы ее не задело сучьями сухого вяза.
– Надеюсь, с ним ничего не случилось, – ответил Каспар. – С чего, интересно, он вообще ушел?
– Просто он еще маленький. И очень разозлился.
– Почему?
– А ты не понимаешь? – хмыкнула Брид. – Он решил, что ты его не уважаешь. Ему хочется, чтобы его ценили самого, а не только из-за сестры.
Каспар прикусил язык.
– Ох, что подумает Май? Пип ведь ее единственная родня. Она меня навсегда возненавидит, и так-то в последнее время становится все холодней, теперь же…
Они с Брид были знакомы уже почти четыре года, и за это время жрица стала для Каспара самым близким человеком. Ей можно было рассказать все, что угодно, не боясь непонимания. Он знал, что Халю не нравится, как тесно Каспар общается с его невестой, что сам не видел в этом ничего дурного. Халь всегда был ревнивцем и завистником. Вот если бы Халь командовал отрядом, Пип бы ни за что не ушел, даже думать бы не посмел об этом. А пропади он, Халь бы его тут же отыскал. У него вообще всегда все получалось.
Каспар снова остановил коня. Прямо перед ним, прислонившись к стволу орешника, стоял и терпеливо ждал Харле.
– Как вы нас обогнали? – подозрительно спросила Брид.
Харле взглянул на нее с непроницаемым видом, не отвечая ни слова. Никто на свете, подумал Каспар, не мог бы смотреть на Брид без всякой тени трепета. Чем старше она становилась, тем большее почтение к себе вызывала. Она уже не тот ребенок, что прежде. Жаль…
– Я нашел серого мерина, – холодно сказал Харле.
– Конь Пипа! – воскликнул Каспар, обрадовавшись.
– К сожалению, новости дурные. Советую вам на него не смотреть.
Каспар тут же понял, в чем дело. Неподалеку раздавалось карканье птиц-падальщиков.
– Волки?
– Судя по ранам, черномордые, – кивнул Харле. – Они обычно больше дерут тело, чем едят.
– Есть какие-нибудь следы Пипа или Брока? – тут же спросила Брид.
– Не уверен, – ответил стрелок, хотя Каспар заподозрил, что следы все-таки были.
– Покажите, – велел он.
– Юной леди лучше не смотреть, – напомнил тот. Каспар бросил взгляд на Брид. Ему не понравилось, что Харле считает его невнимательным по отношению к девушке. Но Каспар знал, что Брид куда лучше, чем он сам, умеет смотреть на кровь, и что увидеть мертвое животное для нее будет ничуть не большим потрясением, чем услышать о его смерти.
– Хочешь взглянуть? – спросил он ее на всякий случай.
– Да, конечно, – кивнула Брид. Каспар торжествующе посмотрел на Харле.
– Ведите нас, – приказал юноша, стараясь, чтобы в голосе звенела подобающая сыну барона твердость.
Когда Каспар увидел труп, то на шее и руках у него выступил холодный пот. Он представил себе, что бы сделали волки с Брид, Броком и им самим, если бы не Харле. Тело мерина было все в длинных бороздах от волчьих клыков, брюхо разодрано, кишки вывалились наружу и тянулись длинными кольцами. Стояло страшное зловоние. Каспар сглотнул и спешился, стараясь не наступить на разбросанные повсюду кровавые ошметки.
– Человеческих следов не видно, и непохоже, чтобы что-нибудь тащили по земле. Видимо, Пипа здесь не было, – попытался он сказать как можно авторитетнее.
Брид осмотрела мертвое животное и следы его копыт, глубоко врезавшихся в твердую почву. Хоть земля и смерзлась, отпечатки подков четко виднелись.
– Сюда! – позвала девушка и двинулась туда, откуда мерин пришел.
Харле опять пропал, но спустя милю или около того Каспар вновь его увидел. Стрелок склонился над кустом сухой куманики.
– Тут на земле кровь, – сказал он и вдруг предупредил: – Осторожно! – Схватил какую-то ветку и стукнул ею по земле.
Каспар вздрогнул от хруста дерева и лязга металла. Харле отшвырнул обломок ветки прочь и поднял с земли черненую железку.
– Ловушка, капкан на волков, – произнесла Брид голосом, полным гнева. Она соскочила с пони, чтобы осмотреть землю.
– А вот след Пипа! – объявил Каспар. – Во всяком случае, мне так кажется. Хоть что-то мы нашли.
– Трог тоже тут был, – печально добавила Брид, держа в руках капкан. Она сняла со стальных зубьев едва заметный белый волосок.
– Может, волчий… – предположил Каспар. Брид взглянула на него с сомнением.
– Мог бы быть и волчий, только ведь нет. – Она собрала с одежды еще несколько волосков, которые оставил пес, и тоже протянула Каспару. – Вот, сравни.
– Такие же, – заключил Харле, заглянув ему через плечо.
Лицо у Брид побледнело, а глаза сделались темнее обычного.
– Трог, – нежно шепнула она, – если тебя кто-нибудь обидел…
Харле поискал на земле, осторожно раздвигая куманику и заглядывая под ствол упавшего дерева, и показал место, где землю усыпали сосновые шишки. Между ними виднелись три следа, будто оставленных большой птицей.
– Кобольды, – объяснил он. – Огромное множество кобольдов. Идут в глубь Лова.
