Перед камином в пентхаузе в тот вечер собралось семь или
восемь друзей, одноклассников. Они ели шашлыки, доставленные с пылу с жару из
подвалов «Курьера» и пили свой излюбленный «Новый Свет». Таня смотрела на
мужчин сверху, из облюбованной ею в первый вечер пещеры, откуда она, надо
сказать, до сих пор старалась спускаться как можно реже. Телевизор перед ней
вот уже несколько недель был включен на одиннадцатый канал, и она без конца
смотрела баскетбольные и футбольные матчи, интервью и легкоатлетические старты
со всего мира. Это почему-то ее успокаивало. Иногда крымские телевизионщики
давали информацию и из Цахкадзора. С Супом и в самом деле происходило какое-то
чудо. Он появлялся на экране, огромный, мощный и белозубый, хохотал,
благодарил, конечно, партию за заботу о советском спорте, затем сообщал о своих
нарастающих с каждым днем результатах, а результаты действительно были
ошеломляющие: ему в этом году исполнялось сорок лет, а ядро летело стабильно за
двадцать один метр, хочешь не хочешь, а приходилось отодвигать молодежь и
включать Глеба в сборную.
Таня смотрела вниз на друзей Андрея. Основательно уже
подержанная временем компания – лысины, седоватые проборы, несвежие кудри. Все
это общество держалось, однако, так, словно иначе и нельзя, якобы без этих,
лысин и седин и выглядеть-то смешно. Супермены вшивые, думала о них Таня с
раздражением, вот это именно и есть настоящие вшивые супермены: презрение к
немолодым, если ты еще молод, презрение к молодым, если ты уже немолод.
Разговор как раз и шел о том, как лучше унизить молодежь,
агрессивных и ярких «Яки-Туган-Фьюча». Ближайший друг Андрея Володечка, граф
Новосильцев, вдруг заявил, что намерен в этом году снова выйти на Старую
римскую дорогу. Заявление было столь неожиданным, что все замолчали и уставились
на графа, а тот только попивал свое шампанское да поглядывал на друзей поверх
бокала волчьим глазом.
В отличие от Лучникова граф Новосильцев был настоящим
профессиональным гонщиком, кроме всех прочих своих гонок, он не менее семи раз
участвовал в «Антика-ралли» и три раза выходил победителем.
Когда Андрей представил Тане графа как своего лучшего друга,
она только усмехнулась. «Лучший друг» смотрел на нее откровенно и уверенно, как
будто не сомневался, что в конце концов они встретятся в постели. Волчишка этот
твой друг, сказала она потом Андрею. Волк, поправил он ее с уважением. Ты бы
последил за ним, сказала она. Я и слежу, усмехнулся он.
– Не поздновато ли уже, Володечка? – осторожно
спросил полковник Чернок. – В сорок шесть, хочешь не хочешь, рефлексы не
те.
– Я сделаю их всех, – холодно сказал граф. –
Можете не сомневаться, я сделаю всю эту мелюзгу на обычных «жигулях».
Довольный эффектом, он допил до дна бокал и покивал небрежно
друзьям, не забыв метнуть случайный взгляд и к Таниной верхотуре. Да-да, он
сделает их всех, и своих, и иностранных «пупсиков», на наших (он подчеркнул)
обыкновенных советских «жигулях» модели «06». Конечно, он специально подготовил
машину, в этом можете не сомневаться. Он поставил на нее мотор самого
последнего «питера» и добавил к нему еще кое-что из секретной авиаэлектроники
(Саша, спасибо), он переделал также шасси и приспособил жалкого
итало-советского бастарда к шинам гоночного «хантера». Шины шириной в фут,
милостивые государи, и с особой шиповкой собственного изобретения.
– Вот так граф! – воскликнул лысенький мальчик
Тимоша Мешков, самый богатый из всех присутствующих, нынешний совладелец
нефтяного спрута «Арабат-ойл-Компани». – Восхищаюсь тобой,
Володечка! – Все тут вспомнили, что маленький Тимоша, начиная еще с подготовительного
класса, восхищался могучим Володечкой. – Л говорят, что аристократия
вырождается!
– Аристократы никогда не вырождались, –
нравоучительно сказал граф Новосильцев. – Аристократия возникла в
древности из самых сильных, самых храбрых и самых хитрых воинов, а древность,
господа, это времена совсем недавние.
– В чем, однако, смысл твоего вызова? – спокойно
поинтересовался толстяк-профессор Фофанов, ответственный сотрудник Временного
Института Иностранных Связей, то есть министерства иностранных дел Острова
Крым.
– Смысл-то огромный, – задумчиво произнес
Лучников.
– Яки! – воскликнул граф. – Наш лидер знает,
где собака зарыта. Для меня-то лично это чисто спортивный шаг, последняя,
конечно, эскапада, – он снова как бы невзначай бросил взгляд на Танины
полати, – но лидер-то, Андрюшка-то, знает, где зарыта политическая
дохлятина. Неужели вы не понимаете, что нам необходимо победить на Старой
римской дороге, срезать нашу юную островную нацию, наших красавчиков яки и
сделать это надо именно сейчас, в момент объявления СОСа, за три месяца до
выборов в Думу. Вы что, забыли, братцы, кто становится главным героем Острова
после гонки и как наше уникальное население прислушивается к словам чемпиона?
Чемпион может стать президентом, консулом, королем, во всяком случае, до
будущего сезона. Кроме того – «жигули»! Учтите, победит советская машина!
Все замолчали. Кто-то пустил по кругу еще бутылку. Таня
прибавила громкости в телевизоре. Показывали скучнейший футбольный матч на
Кубок УЕФА, какая-то московская команда вяло отбивалась от настырных, налитых
пивом голландцев.
– Ты уже делал прикидки? – спросил Лучников графа.
– Я эту трассу пройду с закрытыми глазами,
Андрей, – сказал граф. – Но если ты полагаешь…
Он вдруг замолчал и все молчали, стараясь не смотреть на
Андрея.
– Я тоже пойду в гонке, – вдруг сказал он.
Таня мгновенно выключила телевизор. Тогда все посмотрели на
Лучникова.
– Только уж не на «жигулях», конечно, – улыбнулся
Лучников. – Пойду на своем «питере». Тряхну стариной.
– А это еще зачем, Андрюша? – тихо спросил граф
Новосильцев.
– Чтобы быть вторым, Володечка, – ответил
Лучников. – Или первым, если… если ты гробанешься…
Возникла томительная пауза, потом кто-то брякнул: «Вот
мученики идеи!» – и начался хохот и бесконечные шутки на тему о том, кого куда
упекут большевики, когда идея их жизни осуществится и жалкий тритон, их
никчемная прекрасная родина, сольется с великим уродливым левиафаном, их
прародиной.
Далее последовало обсуждение деталей проекта. Пойти на
крайний риск и выставить на гонку машины с лозунгами СОС на бортах? Вот и будет
формальная заявка нового союза. Конечно, весь Остров уже знает о СОСе, газеты
пишут, на «разговорных шоу» по телевидению фигурирует тема СОСа: считать ли его
новой партией или дискуссионным клубом, однако формально он не заявлен.
– Учитывая наши дальнейшие планы, – сказал
Лучников, – это будет гениальная заявка. Володечка оказался не только
мучеником, но и провидцем. Браво, граф!
