– Что касается моих предположений как специалиста по
«островной проблеме», а я посвятил ей уже двадцать лет жизни, то я предостерег
бы в данный исторический момент от каких-либо определенных шагов окончательного
свойства. Политическая ситуация на Острове сейчас чрезвычайно запутана и
усложнена. Есть симптомы появления нового национального сознания. В четвертом
поколении русской эмиграции, то есть среди молодежи, распространяются идеи
слияния этнических групп в новую нацию, так называемых яки. Намечается
поляризация. Эта вдохновенная, но неорганизованная группа молодежи
противопоставляет себя Союзу Общей Судьбы, который выражает то, что я назвал
здесь состоянием умов. Симпатия к Советскому Союзу и даже тенденция к слиянию с
ним – главенствующая идея на Острове, несмотря ни на что. Естественно, в этом
русле идут и многочисленные левые и коммунистические партии, которые, к
сожалению, все время борются друг с другом. Влияние китайцев слабое, хотя и оно
в наличии. Анархические группы появляются, исчезают и снова появляются. Не
следует, разумеется, забывать и об осколках институтов Старой России, об
административном аппарате так называемых врэвакуантов. Группу татарских
националистов тоже нельзя сбрасывать со счета, хотя в ней с каждым днем
усиливается влияние «яки». Для татар яки – это хорошая альтернатива русской
идее. Существуют и полууголовные, а следовательно, опасные группировки русских
крайне-правых, «Волчья Сотня». Что касается Запада, то в стратегических планах
НАТО Крыму сейчас уже не отводится серьезного места, но тем не менее действия
натовских разведок говорят о пристальном внимании к Острову как к возможному
очагу дестабилизации. Словом, по моему мнению, если бы в данный момент провести
соответствующий референдум, то не менее 70 процентов населения высказалось бы
за вхождение в СССР, однако 30 процентов – это тоже немало, и любое
неосторожное включение в сеть может вызвать короткое замыкание и пожар. Через
три месяца на Острове предстоят выборы. Естественно, они должны хоть в какой-то
степени прояснить картину. Нам нужно использовать это время для интенсивного
наблюдения, дальнейшего усиления нашего влияния путем расширения всевозможных
контактов по специальным сферам, распространения нашей советской идеологии, в
частности, увеличения продажи политической литературы. Должен, в скобках,
заметить, что эта литература, так сказать, ходовой товар на Острове, но, опять
же в скобках, хотел бы предостеречь от иллюзий – тяга к советским изданиям
сейчас своего рода мода на Острове, и она может в один прекрасный момент
измениться. В интересах нашего дела, мне кажется, будет победа на выборах Союза
Общей Судьбы, однако мы должны воздержаться от прямой поддержки этой
организации. Дело в том, что СОС (так читается аббревиатура Союза) явление
весьма неоднозначное. Во главе его стоит тесно сплоченная компания влиятельных
лиц, так называемые «одноклассники», среди которых можно назвать издателя
Лучникова, полковника Чернока, популярного спортсмена графа Новосильцева,
промышленника Тимофея Мешкова. Мне хотелось бы, товарищи, особенным образом
подчеркнуть почти нереальную в наше время ситуацию. Эта группа лиц
действительно совершенно независима от влияния каких бы то ни было внешних сил,
это настоящие идеалисты. Движение их базируется на идеалистическом предмете,
так называемом комплексе вины перед исторической родиной, то есть перед
Россией. Они знают, что успех дела их жизни обернется для них полной потерей
всех привилегий и полным разрушением их дворянского класса и содружества
врэвакуантов. Взгляды их вызовут улыбку у реального политика, но тем не менее
они существуют и мощно распространяют свое влияние. Найти истинно научную, то
есть марксистскую основу этого движения нелегко, но возможно. Впрочем, это
предмет особого и очень скрупулезного анализа, и я сейчас не могу занимать этим
ваше внимание, товарищи. Теоретический анализ – дело будущего, сейчас перед
нами актуальные задачи, и в этом смысле СОС должен стать предметом самого
пристального и очень осторожного внимания. Как любое идеалистическое движение,
СОС подвержен эмоциональным лихорадкам. Вот и в настоящее время он переживает
нечто вроде подобной лихорадки, которая па первый взгляд может показаться
резкой переменой позиции, поворотом на 180 градусов.
Марлен Михайлович перевернул страницу и, вдруг уловив в
воздухе нечто особенное, затормозил на минуту и поднял глаза. То, что он
увидел, поразило его. Все присутствующие застыли в напряженном внимании. Все,
не отрываясь, смотрели на него и даже «Пренеприятнейший» потерял свою мину
пренебрежения, даже мешочки на его лице как бы подобрались и обнаружились
остренькие черты его основного лица. Тут, наконец, до Марлена Михайловича
дошло: вот она – главная причина сегодняшнего высокого совещания. Обеспокоены
«поворотом на 180 градусов», перепугались, как бы не отплыл от них в
недосягаемые дали Остров Крым, как бы не отняли того, что давно уже считалось
личной собственностью. Ага, сказал он себе не без торжества, шапками тут нас не
закидаешь.
Впоследствии Марлен Михайлович, конечно, самоедство-вал,
клял себя за словечко «нас», казнился, что в минуту ту как бы отождествил себя
с «идеалистами», встал как бы в стороне от партии, но в эту конкретную минуту
он испытал торжество. Ишь ты, десантниками дело хотел решить! Какой прыткий!
Никого он, видите ли, не знает и знать не хочет, лидер человеческих масс,
фараон современный! Знаешь, боишься, трепыхаешься в растерянности, даже и
соседа своего через два стула боишься. Впрочем, соседа-то, может быть, больше
всего на свете.
«Пренеприятнейший» сообразил, что пойман, вновь скривился в
надменной гримасе, откинулся в кресле, заработал короткими пальчиками, даже
зевнул слегка и посмотрел на часы, но это уже было явное притворство, и он
понимал, что притворство – пустое.
Марлен Михайлович продолжал:
