Бетт жестом попыталась его остановить, но было поздно.
— По воздуху? — повторила Эйлия. — В смысле — на летучих кораблях?
— Да. У зимбурийцев появилось против нас новое оружие.
— Но это мне напоминает… что-то я о них помню…
Остальные переглянулись.
— Что ты помнишь? — спросила Нелла. Странно, напряженно глядели ее глаза, когда она подалась вперед.
— Одна планета… — Эйлия попыталась поймать ускользающие образы. — Орнитоптеры. Корабли, которые летают, как птицы… Я думаю… думаю, это элеи их построили.
Джеймон кивнул.
— Ты нам рассказывала когда-то легенды про элеев и их летающие корабли, в детстве. Это ты и помнишь, наверное. Но эти не из волшебных сказок, они настоящие. Теперь они все время над нами летают. Люди с криком убегают, как только их завидят. Никто не знает, как зимбурийцы научились их строить. Старики в селах говорят, что это наверняка черная магия, но большинство считает, что они просто научились летать у птиц. Магистры в Королевской Академии годами пытаются это сделать. Одному почти удалось, но у воздушного корабля отломились крылья…
— Пусть в них летают зимбурийцы, но придуманы эти корабли очень-очень давно, и не ими. Сказки, которые я вам рассказывала, были правдой.
— Откуда ты знаешь? — спросил он озадаченно.
— Я… я просто знаю.
— Так, достаточно, — вдруг резко сказала Нелла. — Дай ей отдохнуть. Память вполне может вернуться к ней сама, если она отдохнет и если ее не тормошить.
Она всех выгнала из комнаты и вышла сама, тихо затворив за собой двери. Джемма ушла к себе в комнату, а Джеймон пошел на кухню, к Бетте и Нелле.
— Ты должна ей сказать, Нелл, — услышал он тихий голос Бетты.
— Что сказать? Что мы с Даннором все эти годы ей лгали?
Джеймон шагнул вперед, и они обе повернулись к нему.
— Послушайте, если вы что-то такое знаете, то обязаны рассказать и нам. Что значит: «лгали все эти годы»? Это как-нибудь связано с тем, что Эйлию от нас увезли? Ей грозит опасность? Рассказывайте!
Бетта повернулась к своей невестке:
— Он прав. Время для тайн прошло! Эти люди в летающих кораблях могут искать именно ее. Что если ей грозит опасность? Она должна знать правду!
— Но сейчас, Бетта? — возразила Нелла. — Когда она больна и так слаба? Зачем ее пугать? Мы можем спрятать ее от любой опасности.
— А если это не враги ее? Если они хотят ей помочь? У нас нет права ее прятать от них. Мы должны ей сказать и дать ей самой решить, что делать.
— В любом случае, — вмешался Джеймон, — вы можете этот ваш секрет сказать мне. Не люблю, когда меня держат в неведении. Вы что, знаете, где Эйлия все это время была — и что с ней было?
— Нет, — ответила Бетта. — Этого мы не знаем, Джейм. — И снова она посмотрела на Неллу. — Если не расскажешь ты, расскажу я.
Нелла постояла минуту, глядя в пол. Потом она сказала:
— Выйдем на улицу, чтобы Эйлия не услышала. И позови Джемму, она тоже должна знать.
Она вывела их на птичий двор, и все лица обратились к ней: суровое Бетты и двое молодых, сконфуженных и недоумевающих. Нелла долго молчала, только теребила передник в загрубелых от работы руках. Потом она заговорила, почти выкрикивая слова:
— Много лет назад было кораблекрушение. На южном берегу Большого острова.
— Да мы все про это слышали, — ответил Джеймон. — Я все приставал к тебе, чтобы ты побольше рассказала, но вы, старшие, почему-то держали язык за зубами.
— Неудивительно. Понимаешь, обломки были все в золоте. Во всяком случае, мы решили, что это золото: сотни и сотни желтых пластин по всему корпусу, как рыбья чешуя. Они до сих пор, наверное, лежат по погребам и пещерам контрабандистов Большого острова. Да, мы всей правды не говорили молодым. Очень это было странно — обыкновенный разбитый корабль, мы сперва думали. А потом на берег стало примывать обломки, сплошь золотые. Наверное, чудесный и богатый народ был на этом корабле — но никто не приплыл их искать, и это было непонятно. А старый Джеб, который жил у самого берега, только он видел корабль до того, как тот затонул. И клялся всем на свете, что он плыл по небу, как корабль-призрак из старых сказок, а потом его ударило молнией и он упал в море. Он близко не хотел подходить к обломкам, золотые они или какие еще. Сказал, что это принесет несчастье. Многие ему поверили, и спрятали или закопали то, что подобрали, и никогда уже об этом не говорили.
— Джеб? Это деревенский пьяница? — спросил Джеймон.
— Он в ту ночь не был пьян. Наверняка корабль плыл по небу — был такой же, как эти летающие, что мы с тех пор видели. Хотя не знаю, почему никто не явился искать обломки — или младенца.
— Младенца?! — воскликнула Джемма.
— Мы ее нашли на берегу среди обломков. Она была крошечной, едва только умела ходить и говорить. Но на ее платье были вышиты золотой нитью звезды. Мы его хранили много лет — на случай, если родичи ее будут искать. Но потом выбросили. Понимаете, мы уже думали о ней как о своей и не хотели, чтобы сама Эйлия думала иначе. У меня своих детей быть не могло, и для меня она была как ответ на мои молитвы. Если бы она нашла это платье, могла начать задавать вопросы, на которые нам не хотелось отвечать. Что в них было бы толку? Наверное, все ее родные погибли, иначе бы давно ее стали искать.
— Но если Эйлия — с летающего корабля, то кто она? Она ведь может быть кем угодно! — ахнула Джемма.
— Я уже говорила, Нелл: если ее платье было вышито золотом, то она из знатных. Может быть, даже принцесса! — сказала Бетта.
— Принцесса! — фыркнул Джеймон. — Какой страны? Если бы где-нибудь пропала принцесса, мы бы наверняка слышали.
— Я это и говорила, — кивнула Нелла. — И сейчас говорю.
— Но ей нужно сказать правду, — твердо заявила Бетта. — Может быть, родственники сейчас ее ищут, Нелл, — эти люди на летающих кораблях могут быть с ней одной крови.
— Да, это возможно. Но скажем ей, когда она окрепнет. Не сейчас.
Голос Неллы изменился: он уже не был твердым и решительным, скорее это была мольба. Она отвернулась от своих собеседников и пошла в дом, кладя конец разговору. Они чуть постояли и пошли вслед за ней. Никто ничего не говорил. Две старших женщины слишком погрузились в воспоминания, а молодые были слишком поражены услышанным.
— Значит, она не родня нам, — наконец тихо сказала Джемма брату. — Где-то в душе я не могу этому до конца поверить, и все-таки — это многое объясняет. Она всегда отличалась от нас от всех, и не столько с виду или чем еще, а вот как она думала и как чувствовала. Она не подходила ни к нам, ни к другим жителям острова.
— Что значит — не подходила? — спросил Джеймон, не заботясь понизить голос. — Она — член нашей семьи! Мне плевать, откуда она там родом, она теперь наша. Посмотри только на ее лицо — как она обрадовалась, когда увидела нас.
