— А когда он умрет, ты займешь его место и будешь править этим миром! — бросила ему в лицо Эйлия, становясь между Дюроном и его жертвой. — Смотрящий, Эррон тебя предаст, как только не станет Мандрагора.
— Давай, Браннион, не обращай на нее внимания, — нетерпеливо сказал Эррон. — Убей его! Не обязательно тащить с собой тело целиком, просто отрежем голову. Достаточное доказательство твоей победы.
— Я надеялся на трофей получше — голова огромного дракона, — буркнул Дюрон.
— Без разницы. Поставим тебе изваяние, держащее голову дракона! — отрезал Эррон. — Спеши же! И не обращай на ведьму внимания: она тебе ничего не сделает. Волшебство недоступно ей в присутствии железа.
Дюрон поднял меч:
— Отойди от него, женщина.
— Нет.
— Отойди, или я и тебя убью.
Камень качнулся под ногами, новые языки пламени вырвались из замка. Виверн, обезумев от ужаса, мотал длинной шеей и вопил, потом захлопал кожистыми крыльями, рвясь в небо, но веревка не пустила его. Эйлия подняла голову — Крылатая Стража была занята боем с огнедраконами. Через Эфир она не могла их призвать в присутствии железа, и вообще помочь ей мог бы только херувим: дракон был бы так же беспомощен, как она.
Дюрон шагнул к ней…
…и, молниеносно повернувшись, воткнул меч в грудь Эррона. Лоаней хрипло взревел, поднял руки, хватаясь за лезвие, потом его ноги подкосились и он рухнул в розовые кусты и затих. Эйлия остолбенела.
— Я бы не дожил до таких лет, — заметил Дюрон спокойным и ровным голосом, вытаскивая меч из тела, — если бы верил предателям. К счастью, он мне больше не нужен. Пусть и тебе это послужит уроком, девица. Теперь отойди с дороги.
И он снова направился к Эйлии и Мандрагору.
Она побежала прочь, а он встал рядом с поверженным Мандрагором — и тут Эйлия сорвала с пояса Эррона кинжал с драгоценной рукоятью. Дюрон увидел это движение и обернулся к ней:
— Ты решила драться со мной вот этим ножичком? — спросил он презрительно.
— Нет, — ответила она. — У меня нет подобных намерений.
— Надо все-таки тебя убить, ибо я вижу, что ты по природе своей — коварная предательница. А то еще мой народ начнет тебя почитать, как твои невежественные подданные. Но сперва то, что важнее.
Он повернулся к Мандрагору, поглядывая на Эйлию.
Она снова побежала — на этот раз к виверну, который изо всех сил рвался улететь, обезумев от дыма и угрожающих языков пламени. Одним ударом она наполовину перерезала веревку, привязывавшую животное к дереву.
— Что ты делаешь? — завопил Дюрон, вдруг утративший свою невозмутимость.
Она повернулась к нему с ножом в руке:
— Отпускаю это создание на свободу. Если хочешь жить, Дюрон, забирайся ему на спину прямо сейчас. Этот виверн — твоя единственная надежда. Уходи и уноси с собой свое железо!
Их уже окружало огненное кольцо: горел весь замок. Расплавленный камень тек по мраморным полам, поджигая портьеры, гобелены и мебель. Виверн визжал и натягивал веревку, и та начала рваться на разрезе. Только несколько прядей еще удерживали зверя в плену, и Эйлия подняла нож, чтобы их разрезать. Изрыгая проклятия, Дюрон сунул меч в ножны и бросился в седло, но веревка лопнула как раз в миг его отчаянного прыжка, и он успел схватиться лишь за волочащийся конец. Виверн молниеносно взлетел в небо, во всю прыть спасаясь от огня, а Дюрон повис, болтаясь над ревущим пожаром, изо всех сил цепляясь за обрывок. Почти тут же зверь и человек исчезли в тучах дыма и пепла.
Эйлия осталась во дворе замка, отбросила кинжал Эррона: к счастью, он был стальным, потому что лоанеи железа на себе не носили. И все равно она была слишком слаба для любого чародейства. Мысленно позвав, она не получила ответа: Крылатая Стража продолжала битву с огне драконами, и мысли сражающихся были сплошь боль, гнев и смятение.
В последнем усилии она попыталась собраться, коснуться мерцающей сердцевины собственной силы, зачерпнуть из нее — но тут же налетел сокрушительный порыв ветра, раздувая пламя в горящих деревьях, и Эйлия, обернувшись, увидела вставшего на дыбы красного дракона с горящими глазами, тянущего к ней когтистые лапы.
Наблюдатели из города увидели, как взмыло над горой огромное дымное облако, подсвеченное красным пламенем, и пылающие потоки покатились по склонам. Город был обречен: у подножия потоки замедлят бег, но не остановятся, и вскоре улицы накроет огненным потопом. На крыши падал черный снег пепла. Отводя глаза от ужасного зрелища, спутники Эйлии бросились выводить бегущих горожан к окраинам. Из каждого окна замка лилась расплавленная лава и хлестали языки пламени, потом вся твердыня будто раскрылась вниз, стены выпучились и рухнули, и за ними показался зияющий огненный кратер посреди центрального двора. Вершина горы провалилась в эту кальдеру, унося с собой фундамент замка. Последней пала остроконечная башня, качаясь и сгибаясь, и с финальным поклоном гордой головы она рухнула в огненную яму. Темный покров, висевший над ней, осветился сверху зарницами, и клубящийся дым смешался с низкими облаками.
— Эйлия! Эйлия! — вскричал Аурон, обращая в бегство очередного огнедракона. — Где она? Кто-нибудь знает?
Но тут же он узнал сам, не дожидаясь ответа своих товарищей. Из тучи дыма вырвался красный дракон, колотя крыльями почерневший воздух, устремляясь к небу и свободе. Это был Мандрагор, и в передних лапах он сжимал безжизненную Трину Лиа.
18
Омбар
— Нет! Йо, скажи им, что нельзя! У него в когтях Эйлия — он ее уронит! — кричала Лорелин, схватив его за руку.
Не один десяток арайнийских лучников стоял посреди улицы, направив стрелы огромных луков на красного дракона, летящего над изрыгающей огонь горой. Казалось, что ему трудно набирать высоту, что он одурманен ядовитыми дымами из огнедышащего облака. Под ним вулкан выплевывал быстро вертящиеся расплавленные шары камней с черным шлаком, и в этом свирепом сиянии видно было, что в когтистой лапе Мандрагора — белая фигурка. Йомар, который мог бы дать лучникам команду пускать стрелы, замолчал и только беспомощно смотрел вверх, ожидая, что вот-вот полет кончится фатальным падением либо дракон выпустит Эйлию навстречу смерти. Но крылья продолжали работать, и свою добычу дракон не бросил. Выбравшись из дыма, он все-таки поднялся вверх, и еще несколько крылатых силуэтов спустились и окружили его — огнедраконы выстроились в атакующий клин, Мандрагор летел в середине. Крылатая Стража смотрела им вслед, но тоже не решалась вмешиваться — чтобы Мандрагор не сбросил Эйлию на землю. Некоторые пристроились лететь рядом с огнедраконами, но огнедраконы отгоняли их огнем и когтями. Выше и выше летел кортеж, пока царя-дракона — едва видную точку в небе — не подхватил Эфир, и он исчез с глаз — вместе со своей пленницей.
Отчаяние Лорелин вырвалось в долгом крике:
— Нееееет!
Сверху раздался крик, и рядом с ними рухнуло коричневое тело — Фалаар. Он спустился в громе крыльев и сел на мостовую, сжавшись в комок. На нем сидел сползший набок Дамион.
