В отдалении зловещая тень, стена, построенная улгарами – то есть фибскими ремесленниками, – нависала над всем в округе, как сердитый бог: словно змеиный король душил город…
Есугей, один из вождей клана Кубала, как-то сказал, что «гарнами» их назвал народ Ташек. Слово означало «ветер, колышущий траву», и точно подходило к образу жизни кочевников – они вечно передвигали палатки по лугам вслед за своими лошадьми. Как же они согласились жить за стеной?
И как Льешо проведет свои армии сквозь нее? Принц знал, что это невозможно. Невозможно без множества смертей среди его сторонников, которые разобьются об оборону улгар и магию мастера Марко. Но если Льешо свяжется с Гхризом и повстанцами, они найдут дорогу.
Мысль казалась разумной до того, как Льешо увидел чудовищную стену. Теперь же он не знал. Не знал, как найти Гхриза. Не знал, как незаметно выбраться из Дворца Солнца. Улгары избегают священных мест Кунгола, но вряд ли они забросили дворец совершенно. Льешо обязательно убьют, если поймают. Но здесь его искать не будут…
Принц поискал глазами спуск. Он стоял на голой каменной платформе, выполненной в форме солнца. Девять высоких колонн окружали внутренний обод. Между ними не было ничего, что могло бы предохранить Льешо от шага в пропасть. Вверху, на колоннах, покоилась каменная крыша, испещренная магическими знаками. Выхода нет. Одна из плит пола, возможно, скрывает потайной ход с секретной лестницей, но на поверхности не было заметно никаких трещин или углублений.
Мелкие камешки скрипели под ногами юноши. Путь вниз должен быть – Льешо заметил уголком глаза вспышку света и резко повернулся. Не блеск на оголенном мече или наконечнике копья, как он боялся – нет, всего лишь две малые луны Хан и Чен. Великая Луна Лан скорое последует за ними. Кое-что во вселенной остается неизменным, как сама Богиня.
Если юноша верил в госпожу, ожидавшую его среди садов и пчел, если он верил в ее путь, значит, он должен верить, что находится в нужном месте. Доверившись Пути Богини, он попадет туда, куда должен.
Льешо медленно встал в позу первой молитвенной фигуры. «Солнце садится». В кольце рук он держал весь мир – и тепло, тающее в темно-красном пламени у горизонта. День уступает место ночи, напоминала фигура, как лето – зиме, а ясность – смятению.
Когда кольцо разорвалось, отпуская все, что он принимал слишком близко к сердцу, Льешо попрощался со страхом и жаждой, гордостью и дружбой, местью и гневом. День закончился, солнце исчезало. Зачем держаться за старое, если это никак не остановит светило и не заставит его взойти быстрее. Так учила фигура. И вот, на самой вершине мира, Льешо постиг ее значение.
Кунгол – не место для бабочек или гнущихся деревьев, но принц перешел к фигуре «Сдвоенные ветви», изгибаясь, словно интриги заговорщиков. Как шишковатые пальцы старого целителя – или как чахлые деревца, растущие в пустыне, где под песком иногда текла вода. Сила не всегда скрывалась в прямых, красивых и молодых, но и в упрямом отказе подчиняться времени года и суровой погоде. Льешо отыскал красоту в выживании и перешел к следующему уроку.
Столько фигур он выучил для почтения ветра: на воде, на траве. Ни одна из них не достучалась бы до упорного разума Кунгола. Льешо подумал и отпустил мысль, прислушался к сердцу, которое нашептывало ему свою фигуру. «Ветер на камне». Горы, возвышавшиеся вокруг, платформа под ногами. Камень. Не такой уступчивый, как другие стихии. Льешо превратил фигуру во встречу двух равноценных сил. Мягкая настойчивая и непреодолимая несгибаемая сила переплелись вместе, пришли через века к благородному миру. Льешо почувствовал прикосновение Богини в ветре и понял, что он – камень.
Когда фигура подошла к своему завершению, Льешо без остановки начал творить фигуру Богини Луны во славу Богини Великой Луны Лан. Во время кульминации молитвенной фигуры Великая Луна Лан выглянула между двумя горами, у самого горизонта за его спиной, осветив Храм Луны в дальнем конце государственной площади. Льешо в благоговейном трепете закончил фигуру лицом к удивительному зрелищу. Храм сиял как расплавленное серебро. Свет Великой Луны, изливающий ледяной жар, пронзил его сердце серебряной стрелой.
– О Богиня, – прошептал Льешо: молитва, желание.
– Ее здесь нет.
– Думаю, ты ошибаешься, – ответил Льешо мужчине, который вышел из тени одной колонны с мечом наголо. Улгар был старше Льешо лет на десять, хотя и не носил на рубашке человеческих скальпов. Мгновением раньше это место пустовало, но улгар выглядел слишком потрясенным при виде Льешо, чтобы попасть сюда через пространство сновидений. Они какое-то время изучали друг друга, стражник первым отвел взгляд, неуверенно переминаясь с ноги на ногу.
Льешо спросил:
– Откуда ты пришел?
Стражник кивнул на отверстие в полу, который выглядел куском цельного камня, когда Льешо рассматривал его прежде.
– Открывается только снаружи, – объяснил член клана Улгар. – И добраться туда можно только через мой пост. Как тебе удалось миновать меня?
– Я пришел через пространство сна, – ответил Льешо. Он вынул копье из чехла на спине и заставил его блеснуть неземным светом. – Спроси своего шамана.
Глаза стражника едва не вывалились из орбит, однако он не попятился.
– Я нечасто встречал чудеса в своей жизни и никогда с ними не сражался. Мне бы не хотелось менять ситуацию. Если ты позволишь проводить тебя к моему хозяину…
– Магу? – уточнил Льешо.
Стражник побледнел – другого ответа и не требовалось. Льешо вынул меч из ножен. Теперь оружие было у него в обеих руках: одной защищаться, другой – атаковать.
Льешо и раньше бился в стесненных пространствах, но тогда его окружали со всех сторон сражающиеся люди. Он знал, как очистить себе место широкими взмахами меча, откидывая всякого, кто попадет под лезвие. Теперь обстановка сложилась прямо противоположная. У него было сколько угодно свободного места, если только противник оставался в центре королевского павильона. Если же они сместятся к краю, можно оступиться и секундой позже умереть от удара о землю.
Если бы Льешо стремился обмануть соперника, то с легкостью прижал бы его к краю. Но ему не хотелось убивать гарна только за то, что он выполнял приказ. Очевидно, гарн тоже не собирался убивать его, хоть и по другим причинам. Мастер Марко пожелает увидеть всякого, кого обнаружат в королевском павильоне без объяснений, как он туда попал. Льешо решил, что стражник, упустивший добычу, тотчас последует за своей несчастной жертвой за край.
Стражник поднял меч, и Льешо атаковал. Сталь зазвенела о сталь. Фибский король попятился. Осторожно кружа, он оценивал как каменную платформу, так и противника. Сюда, дальше нельзя. Льешо считал шаги. Атаковал, затем отступил под прикрытием меча и копья.
Если бы они дрались по законам арены, сражение не вызвало бы затруднений, за исключением пропасти сзади, конечно. Льешо научился в первые же дни у господина Чин-ши, как подавить противника, не причиняя ему особого вреда. Но стражник не знал правил.
