Пираты явно следили, чтобы рабы не сговаривались между собой, а Льешо не хотел, чтобы их с Таем развели на лодке по разным углам. Вообще-то лучше, наверное, притвориться врагами, когда они увидятся. Что может быть хуже для побега, чем недоверие?..
Юноша не хотел даже думать, что попал не к тем пиратам или не на тот корабль.
– Альф!..
На резкий выкрик разбойницы из палатки вышел мужчина в кафтане с широким поясом поверх пиратских штанов. Он тащил на длинной веревке нескольких женщин.
Разбойница кивнула ему и взялась за веревку.
– Присмотри за мальчиками, – сказала она и потянула рабынь за собой. – Я быстро от них избавлюсь, и тогда пойдем домой.
Ни одна из женщин не могла похвастаться ни молодостью, ни красотой, чтобы их можно было продать в наложницы, но для работы на кухне они вполне подходили. Несчастные плакали, хотя им повезло, что они вообще выжили после встречи с пиратами.
Человек в кафтане поверх пиратской одежды кивнул в знак согласия. Как и разбойница, он ни словом не намекнул, где находится этот самый их «дом», или кем они с напарницей на самом деле являются. Однако это мог узнать любой, кто посмотрел бы на их лодыжки и увидел желто-красные штаны.
Оставшись наедине с рабами, предназначенными для работы на веслах, пират сел на стул и начал поигрывать кривой саблей. Когда кто-нибудь из невольников слишком далеко отходил от столба и натягивал свой поводок, Альф угрожающе рычал, но в его голосе сквозила скука. Даже на суше он не ожидал сопротивления. В море же спасение Таючита станет для пиратов полнейшим сюрпризом. Так, во всяком случае, думал Льешо.
Разбойница вернулась, когда рынок уже закрывался.
– Самое время, Молл, – проворчал ее напарник. – Мне ведь и отлить иногда надо.
– Завяжи его узлом, – посоветовала разбойница.
Так или иначе, она избавилась от женщин, с которыми уходила, зато приобрела мужчину возраста Бикси, но более загорелого и с заискивающим взглядом.
– Придется подождать, пока не доберемся до порта.
Вместо того чтобы оставить новенького в загоне, разбойница связала веревки, которые удерживали прежние «покупки», и построила рабов в хныкающую шеренгу. Льешо оказался примерно посередине.
– А ну-ка – левой!..
Пират Альф задал темп, и принц постарался поднять ногу одновременно с впереди стоящим. Однако среди невольников больше никто не обучался на гладиатора и не умел маршировать. Шеренга вскоре распалась: большинство рабов вообще представления не имели, где оно, это «лево».
– Вот эта, – выдохнул Льешо, хлопая по левой ноге человека, который минутой раньше шел сзади. Тот поднял правую ногу, свалил Льешо и упал сам. По всей шеренге петли на шеях у невольников туго затянулись: рабы дергали за веревку, пытаясь вдохнуть.
– Идиоты!..
Молл бегала туда-сюда вдоль их несчастного отряда, тыкая одного, шлепая другого, не в наказание, а в напоминание. Им ведь сегодня еще предстояло работать.
Когда Альф снова выкрикнул: «Левой!» – все подняли ту ногу, какую требовалось, хоть и не одновременно. Шеренга училась действовать заодно.
Паника не давала фибскому королю дышать во время ходьбы. Он не мог, просто не мог пережить еще один Долгий Путь. Лучше сразу лечь и умереть. Льешо подумывал о том, чтобы рухнуть на мостовую: пусть Молл удавит его, оплакивая потерю шести монет.
Но тут стало слышно, как впереди морские волны бьются о каменный причал, как мягко плещется вода под деревянными веслами. Пару раз Льешо заметил, как в тени домов мелькнул Стайпс. Однако у пиратов не было причины что-либо подозревать, и поэтому слежки они не заметили.
Альф скомандовал остановку и выстроил рабов вдоль края причала.
Вглядываясь в темную воду, тихо наплывающую на пристань, Льешо гадал, не потребуют ли от них вплавь добираться до пиратских кораблей, но Альф приспустил штаны и осчастливил море ярко-желтой струей.
– Весь день я вас ждать не буду! – бросил он мужчинам и мальчишкам.
В своих путешествиях Льешо приучился не терять ни единой возможности поесть, поспать или облегчиться. Альфу не пришлось повторять дважды. Скоро в ночи выгибалось уже шесть желтых потоков.
Пока мужчины справляли нужду, Молл куда-то пропала. Потом появилась вновь, раздавая направо и налево тычки, проклиная всех и вся.
– Пошевеливайтесь, увальни! Вы что, на пикник собрались? Нам придется плыть во время отлива, если мы вообще доберемся до корабля!
На самом деле им оставалось лишь сто шагов до самого большого судна, какое только Льешо видел в своей жизни. На его борту красовалась надпись: «Путеводная звезда».
– Товар, приобретенный для моего хозяина на Островах, – крикнула Молл таможеннику под аркой.
Значит, корабль не пиратский. Принц сомневался, что морские разбойники настолько обнаглели, чтобы открыто, совсем не прячась, появляться в Эдрисе.
Альф-пират отдал чиновнику кипу каких-то бумаг и стал одного за другим подводить к нему свежекупленных рабов. У каждого невольника таможенник проверял знак на груди, руке или плече, сверяя его с документами. Все было по закону, и Льешо захотелось кого-нибудь убить, сровнять рынок с землей и предать его огню.
Чиновник, не подозревающий о кровавых замыслах, поднес бумагу к груди Льешо, сверил отпечатки.
– Все водостойкие и пригодны для плавания, – хмыкнул таможенник, отдал документы обратно и повернулся к следующему клиенту, а Молл потащила невольников по трапу.
Наверное, они встретятся с пиратскими судами в море, где-то между Эдрисом и Островами, подумал Льешо.
Стайпс куда-то подевался: его нигде не было видно. Принц надеялся, что он вернулся к отряду и сейчас обо всем докладывает Каду.
Рабы тем временем стали спускаться в трюм. Под ногами заплескалась вода: ее было примерно по щиколотку. Единственная лампа почти ничего не освещала. Молл остановилась на лестнице, а Альф начал пробираться к длинной балке, к которой были приделаны металлические скобы. Пират взял свободную цепь, свернутую вокруг V-образного столба, подпиравшего палубу, и связал рабов друг с другом. Только последнего в шеренге, ближнего к люку, он приковал к балке.
Вот тебе и подготовка к быстрому бегству… Льешо понял, что они никогда не доберутся до Островов, куда направлялась «Путеводная звезда». Альфу нужно справиться только с одним замком, когда они будут удирать. Если же корабль получит пробоину, все невольники утонут – просто утянут друг друга на дно.
Закончив свое дело, Альф вместе с Молл поднялся по лестнице на палубу, прихватив с собой светильник. Когда он задраил люк, в трюме воцарилась полнейшая темнота. Петли завизжали от ржавой боли, потом грохнуло дерево о дерево – закрыли засов. Невольники находились ниже ватерлинии корабля: для света и воздуха не было ни окон, ни отдушин. Льешо подумал, что еще ни разу не оставался в такой кромешной тьме.
