— Зовите меня просто Тай. Так обращаются все друзья — даже те, которым отец не приказывал меня любить.
Вот так. Льешо оцепил подобное трезвое отношение к собственной персоне.
— Хорошо. — И, почувствовав себя виноватым, добавил: — Мы с Бикси тоже не сразу стали друзьями — сначала враждовали.
Он не добавил «тоже», но слово подразумевалось само собой, и все, даже Бикси, его услышали.
— Ну да, — вставил Бикси, — сначала, правда, придется несколько раз стукнуть его по голове, но в конце концов можно будет поладить. Да ты, наверное, уже и сам это понял!
Льешо по-дружески пнул шутника и даже нашел в себе силы рассмеяться.
Гарнская лошадь, на которой он теперь ехал, перешла на спокойную, уверенную рысь, словно прекрасно знала те края, по которым несла седока. Внимания она почти не требовала. Льешо думал о том, как именно происходят полеты во сне. Действительно, в царство снов можно попасть, бегая по кругу, но что произойдет, если он попробует сделать это прямо в седле? Главный вопрос заключался в том, каким образом произойдет трансформация в дух?
Что бы ни случилось, а попробовать стоит. Если все пройдет удачно, то Есугей сможет вести отряд вперед, а Карина сразу поймет, что произошло, и до возвращения успокоит других. Главное — не вывалиться из седла и не сломать оленью ногу.
Конечно, все весьма непросто, но если поддаться слабости, то разыскать пропавших разведчиков так и не удастся. Надо сосредоточиться на главном — как именно перевоплотиться в седле, на скаку. Бег — это бег, с ним все понятно. Льешо поудобнее устроился в седле и постарался поймать ритм движения — равномерно вздымающиеся бока лошади, поднимающийся по ногам вверх, до самых колен, стук копыт, движение шеи, равномерные наклоны головы. Вот они стали единым целым… и вот уже сам Л ьешо скачет на четырех ногах, а на голове стала ощутимой тяжесть ветвистых оленьих рогов.
Каду, подумал он, и дух начал поиски в просторах миров. Вперед! Вперед! Он поднимался, отталкиваясь от воздуха всеми четырьмя копытами и приближаясь к парящему над темной тучей орлу.
Птица резко спустилась, и олень повторил ее путь. Внезапно он увидел под собой не облака, а землю… и, о Богиня, земля кипела под тяжелой поступью странных существ — передвигающихся на двух ногах огромных каменных столбов. Существ было не много, чтобы их пересчитать, хватило бы пальцев одной руки. В фантастическом хаосе вздымающейся земли и бешено мечущихся теней пустынники, а с ними и гарны, вели отчаянную, безнадежную битву против гигантских чудовищ, оружием для которых служили вывернутые с корнем деревья — они размахивали ими, словно мечами и копьями. Одежду каменным людям заменяли земля и трава, а серые лица мерцали на солнце вкраплениями слюды. Льешо с ужасом увидел, как два монстра, не поделив добычу, разорвали кричащего пустынника пополам, тем самым решив вопрос, кому на обед достанется кусок человеческого мяса.
В ноздри ударил запах смерти, и олений инстинкт тут же приказал: беги! Спасайся! Но ведь он сам послал людей на эту смерть — Данела, Цепора и — о нет! — самого Харлола, который преданно следовал за ним от самого Акенбада и вот теперь нашел собственную смерть. Виноват во всем случившемся именно он, Льешо, и теперь не имеет права бросить товарищей на произвол судьбы.
— Нет!
Склонив голову, олень бросился в атаку на ближайшего из каменных чудовищ, нанося мощные удары и рогами, и копытами. Летающий рядом орел клевал, рвал и бил сильными крыльями. Они достигли успеха: прямо посреди туловища великана, словно кровь из раны, забил источник чистой воды. Обдумывать случившееся было некогда, и бойцы удвоили усилия. Олень повернулся и изо всех сил ударил скалу задними копытами.
Существо зарычало от боли и злобы. Подняв гигантскую руку, оно метнуло служившее булавой огромное дерево. Олень успел отпрыгнуть, так что удар пришелся вскользь. Каду бросилась на помощь, пытаясь выклевать слюдяные глаза чудовища, однако мощный орлиный клюв не смог разрушить непоколебимый блестящий камень. Монстр повернулся к птице, и олень снова получил возможность напасть и в это мгновение увидел, что первая рана уже успела затянуться. Очевидно, то же самое произойдет и со всеми остальными.
Сражаясь, орел и олень слышали доносящиеся с растерзанной земли отчаянные, душераздирающие крики товарищей, и мольбы о помощи придавали им новые силы. Льешо пожалел о том, что дух его имеет облик оленя — дракон справился бы с задачей гораздо лучше: моментально стер бы в порошок терзающих его соратников каменных истуканов. Олень — существо совсем иного рода. А вот Каду…
Возможно, в человеческом обличье она смогла бы достойно сразиться с великанами, но мозг орла был меньше, и все трансформации происходили с большим трудом. Вдруг гигантская рука схватила оленя и сжала его горло. Он задохнулся, чувствуя, что не в силах освободиться от уничтожающей хватки. Тогда с отчаянным усилием олень пронзил запястье мучителя крепкими острыми рогами. Из раны потекла холодная чистая вода, и чудовище немного ослабило хватку. В этот момент оленю удалось вырваться из тисков. Неожиданно рядом оказалась Каду.
С резким криком, словно пытаясь что-то сообщить, птица била крыльями прямо в лицо врагу.
Внизу, на растерзанной земле, воцарилась устрашающая тишина. Льешо внимательно вгляделся в слабой надежде найти хоть какие-то признаки жизни. Товарищи лежали неподвижно. Одежда их была разорвана, тела изуродованы, кровь застыла черными пятнами на черной земле в черной тени каменных убийц. Предсказание Динхи сбылось. О Богиня! Богиня, в чем вина молодого короля?
Орел гортанно крикнул, пытаясь привлечь внимание оленя. Реакции не последовало. Тогда птица легонько, чтобы не причинить вреда, клюнула его в нос, и это помогло. Олень вышел из ступора. Каменные великаны падали один за другим, рассыпаясь и сливаясь с землей, однако небо внезапно затмила целая туча ворон — почуяв исход битвы, птицы прилетели клевать трупы. Олень бросился в самую гущу, пытаясь рогами разогнать хищных птиц, однако их оказалось слишком много. Он не мог остановить их — вороны клевали человеческое мясо, еще не обглоданное ушедшими в землю каменными чудовищами. Орел летал вокруг, но даже он не мог рассеять злобную черную тучу.
Спотыкаясь от горя и безысходности, олень побрел в сторону от безумного пира. От истощения в один миг произошла обратная трансформация: на землю, дрожа от слабости, опустился Льешо в своем человеческом обличье. Он слишком устал, чтобы отдавать себе отчет в том, что земля, на которой он лежит, может снова перевернуться и погубить его так же, как только что погубила разведчиков. Мертвые остались на поле брани, став добычей для ворон, но та сила, которая превратила каменистую равнину в ад, внезапно успокоилась. Ничто не напоминало о ней. Над травой пролетал ветер, высушивая кровь, которая не успела впитаться в землю.
Каду не успокоилась и не опустилась на землю; она едва касалась ее и тут же снова взмывала в воздух, не доверяя предательскому спокойствию. Она не вернулась в человеческий облик, а, склонив голову, внимательно смотрела на Льешо острым орлиным взглядом.
