— Ты хотел меня видеть?
— М-м-м…
Мастер Ден закрыл глаза и положил голову на тюк.
— Может быть, ты хотел мне что-нибудь сообщить? Или, наоборот, спросить?
Льешо выяснял осторожно, вежливо. Мастер Ден не выносил резкого тона.
— М-м-м…
Мастер Ден повернулся, и от этого движения пружины повозки жалобно заскрипели. Казалось, он как можно удобнее устраивается на отдых.
— И что же, это все?
— Самое время немного поспать, тебе не кажется?
Великое солнце уже садилось. Льешо взглянул на сладко спящего Маленького Братца — тот развалился так, словно костей в его теле не было вовсе. Напряжение исчезло само собой. Волосы ласково гладил прохладный ветер, а звук задумчивой песни флейты уносил и дурные воспоминания, и страхи. Льешо решил, что сон действительно не помешает. Но не для этого же его звал к себе мастер Ден. Принц спросил еще раз.
Мастер Ден пожал плечами, и повозка снова заскрипела.
— Я просто хотел выяснить, что это за гарнский вождь, которого ты нам притащил. Уже выяснил.
Сам собой напрашивался вопрос, к какому же выводу пришел учитель. И Ден словно услышал невысказанные слова.
— Хороший человек, — заметил он и добавил: — Подойдет.
— Мне тоже так показалось.
К чему относилось это «подойдет», Льешо еще не решил, но колыбельная карлика уже начала действовать. Мастер Ден взял из рук принца поводья и привязал их к задку повозки. Освободившись от необходимости следить за лошадью, юноша улегся между тюками и уснул. Под надежной защитой лукавого бога и музыканта он спал крепко, и сновидения не беспокоили его.
Разбудила Льешо маленькая нога — обезьянка уже выспалась и теперь настойчиво толкала его в бок. Великое солнце готовилось опуститься за горизонт, но в его последних косых лучах еще можно было разглядеть разбросанные вдали белые войлочные шатры — юрты. В сумерках Льешо заметил, что они меньше, чем он предполагал, — светлые холмики столпились на богатой травой равнине, словно испуганные овцы, а над ними опрокинулась чаша темно-синего, с пурпурным отливом по краям неба.
— Мы уже приехали?
Принц задал этот вопрос с закрытыми глазами, потягиваясь. А проснулся он уже после того, как услышал ответ Балара:
— Нет еще. Но мы уже на подступах к городу Чимбай-хана. Вождь Есугей разрешил остановиться здесь на ночлег и послал гонца к хану. Так что к утру будем знать, можем ли мы двигаться дальше или нас уже зарезали прямо в постели.
— О чем ты говоришь? — Льешо считал, что должен ехать впереди своего отряда, а потому отвязал лошадь и спрыгнул с повозки. — Неужели Есугей угрожал?
— Нет, прямо он, конечно, не угрожал…
Мастер Ден все еще спал, причем едва Льешо освободил кусочек пространства, как он его тут же занял. Собачьи Уши, однако, проснулся и с интересом следил за разговором.
— Так быстро покидаешь нас? — поинтересовался он. — Эти непрямые угрозы достаточно интересны.
— Брат считает, что мне уже пора возвращаться к своим обязанностям, — ответил Льешо. — А если тебе так уж интересно подслушивать разговоры ближних, то лучше бы ты сел на своего верблюда и ехал среди всадников, а не трясся в этой колымаге.
— Мы с моим верблюдом решили провести некоторое время врозь.
Для наглядности карлик потер филейную часть.
— Устраивайся как считаешь нужным. Что же касается меня, то не могу припомнить более неудобного путешествия.
На самом деле, конечно, таковые случались. Например, поездка верхом с торчащей из плеча стрелой при попытке скрыться от погони мастера Марко. Было очень больно. Но куда более унизительно оказалось тащиться по пустыне привязанным к спине верблюда, причем лицом вниз; кроме того, шерсть его очень дурно пахла. Да, то был не самый героический момент его биографии. А кроме того, пользы он никому не принес. Но Собачьи Уши, разумеется, играл далеко не главную роль в похищении, да и Льешо сейчас был настроен очень миролюбиво.
— Час, проведенный в твоей повозке, частично оплатил счет за те переживания. Спасибо.
Льешо ни словом не обмолвился о драгоценном подарке — крепком и здоровом, без видений, сне, но музыкант уже очень хорошо понимал юношу, а потому догадался обо всем сам.
— На здоровье. Всегда готов служить.
Собачьи Уши церемонно раскланялся и, показывая, что тема закрыта, достал из футляра бамбуковую флейту.
Льешо направился вперед, в начало колонны. Балар ехал рядом. Воины провожали своего командира долгими взглядами, полагая, что он их не замечает.
— Чем Есугей вызвал недовольство Льюки?
Льешо не мог поверить, что ошибся в отношении вождя, и ответ Балара подтвердил его правоту.
— Есугей проявил должное гостеприимство. Льюка же всерьез беспокоится насчет Чимбай-хана.
Льешо ожидал разъяснений. Помолчав, Балар продолжил:
— Как только ты отправился в тыл, Льюка занял твое место среди капитанов.
— А разве это должен был сделать не Шокар? Ведь именно он возглавил фибское войско.
Балар явно не хотел отвечать. Он сделал вид, что пытается успокоить лошадь, а потом и вообще отвернулся, словно считая воинов, мимо которых они проезжали.
— Что ты от меня скрываешь?
— Шокар не хочет занимать этот пост. Ты и сам прекрасно знаешь. Льюка же хочет его добиться, но не может. Что тут еще можно сказать?
Льешо раздраженно вздохнул:
— Видишь ли, я тоже не просил, чтобы меня назначили правителем.
Юноша чувствовал себя обманутым и брошенным, а возложенное на его плечи испытание давило тяжким грузом. Балар пожал плечами.
— Мы все это знаем. Дело даже не в том, что Льюка стремится к власти. Он просто…
— Не доверяет моим суждениям?
— Ты еще очень молод и… — Балар, словно извиняясь, пожал плечами. — Не обижайся, но, судя по всему, возложенное на тебя старым Льеком испытание оказалось поистине катастрофическим. Суди сам: толкователи снов Акенбада погибли, император Шана — отъявленный искатель приключений с железными нервами — в состоянии шока, если вообще не потерял рассудок. Преданный ему маг, на которого можно было надеяться в борьбе против мастера Марко, бросил нас и последовал за своим хозяином. Так кто же поддержит нас, если вот эти гарны вдруг окажутся такими же вероломными и жестокими, как их братья, разорившие Кунгол? Вон тот стирщик, который спит в повозке, — не поймешь, то ли полусумасшедший, то ли действительно сам лукавый бог? Мне с огромным трудом удалось избавить тебя от той судьбы, которая постигла императора Шана, — ведь если бы мы с Харлолом не вытащили тебя из убогой гостиницы в Дарнэге, ты непременно достался бы гарнам. А теперь вот мне приходится, спрятав оружие, тащиться вслед за тобой. Есугей делает все, чтобы держать нас в неведении: смотри, он возвращает обратно всех разведчиков, которых мы высылаем, чтобы хоть как-то определиться на местности. Мне это кажется весьма дурным предзнаменованием!
