Льешо начал двигаться в такт новым звукам, осторожно ступая по истоптанной ночным танцем земле — теперь уже за ним оставались кровавые следы. Несмотря на пронзавшее тело изнеможение, дух принца возбужденно воспарял, словно лишь ждал от музыки разрешения свободно взлететь и пронестись по воздуху. Но вот музыка снова изменилась, и весь мир неожиданно исчез, оставив юношу в полном одиночестве — в такой глубокой тишине, что хотелось вырваться из нее прочь, в привычный мир звуков. Боль в ногах прошла; ее сменило ощущение легкости, изящества, словно не только мышцы, но ум и сердце освободились от оков окружающего мира. И в этом удивительном состоянии свободы Льешо прыгал, кружился, закидывал голову словно в полете.
И вдруг юноша резко остановился, настороженно вслушиваясь, вглядываясь и внюхиваясь в ночную тьму. Музыка внезапно наполнилась дотоле неведомыми звуками. Он перестал ощущать ее, не мог понять ни мелодии, ни ритма — все искажалось наполнившими воздух странными новыми запахами, несущими в себе скрытые воспоминания. Великая Луна внезапно стала светить ярче, а попадавшие в ее лучи предметы становились мягче, приобретая расплывчатые очертания. И когда принц открыл рот, чтобы позвать Болгая, он смог издать только высокий, протяжный звериный крик.
— Тише, тише, дитя.
Болгай прекратил играть и осторожно приблизился, но даже это движение испугало Льешо. Он со всех ног бросился к реке и ожидавшей на другом берегу свободе.
Вверх, вверх — и вот он уже летит. Река осталась далеко внизу, однако он не упал, а перелетел через нее — нет, скорее пробежал по воздуху на четырех сильных ногах. Опустившись на другом берегу, метнулся к лесу. Ветки били по лицу, и он отворачивался от них, на ходу изменяя направление, но все равно бежал все глубже и глубже в лес, в конце концов окончательно запутавшись и перестав понимать, где он и куда движется. Главное — оказаться как можно дальше от угрозы, опасности… нет, это вовсе не опасность, это просто шаман.
Все произошло само собой. В свете пробивавшегося сквозь ветки деревьев фальшивого рассвета Льешо осознал, что оставил человеческий облик на берегу реки и превратился в лесное существо. В короля леса — оленя. Он остановился, гордо подняв украшенную ветвистыми рогами голову, и стал ждать, когда же Болгай найдет его.
Долго ждать не пришлось. Шелест опавших листьев предупредил о приближении горностая, и вот появился сам шаман, чихая и отряхиваясь — с его шкурки во все стороны летели брызги. Потом он зажмурил глаза, как-то расплылся, начал стремительно расти и через минуту-другую принял человеческий облик. Украшенная тотемами звериного духа одежда еще не высохла после купания в реке, но никаких иных признаков трансформации заметно не было.
Одежда была хорошим знаком. Льешо очень не хотелось бы возвратиться в образ человека нагим. Подобный исход оказался бы достойным завершением самой унизительной недели его жизни. Загвоздка, правда, состояла лишь в том, что стать человеком он не мог.
— Не паникуй, — успокоил Болгай.
Поздно. Едва шаман протянул руку, чтобы дотронуться до плеча ученика, тот бросился в сторону. Остановился, дрожа, на безопасном расстоянии, готовый бежать в любую минуту. Животное чувство — надо учиться его контролировать.
— Подумай о чем-нибудь, что всегда остается с тобой и что можно использовать в качестве якоря, когда дух отправляется в путешествие.
Фибский нож… но у оленя нет ни талии, ни пояса, на который его можно было бы повесить. Жемчужины — три лежат в висящей на простом шнуре ладанке, а четвертая, Свин, — на серебряной цепи. Льешо тут же ощутил на тонкой, сильной шее вес драгоценностей и занервничал. Животная часть его существа стремилась как можно быстрее освободиться от лишнего груза, а человеческая хотела сжать тяжелые жемчужины рукой, однако рук больше не было — их заменили копыта.
И вдруг руки появились. Шея стала короче, а голова заметно легче, так как рога исчезли, растворившись в воздухе.
Неожиданно потеряв равновесие, принц шлепнулся прямо в сухие листья, плотным ковром укрывавшие землю под тем деревом, возле которого он только что стоял в виде оленя.
— Очень хорошо. — Болгай одобрительно улыбнулся. — Теперь, очевидно, можно начать.
— Может быть, начнем со сна? — с надеждой в голосе поинтересовался Льешо.
Фальшивый рассвет окрашивал небо в серые тона. Юноша настолько устал, что оказался даже не в силах подняться на ноги. По телу волнами пробегала дрожь.
— Как только научишься контролировать движение собственных сновидений, времени для сна окажется вполне достаточно.
Болгай протянул руку, помогая ученику встать. Льешо крепко схватился за нее, пытаясь стряхнуть с одежды листья и испытывая отвращение к самому себе. С головы до ног он был покрыт грязью — результат ночного танца с метлой и утренней игры в джиду.
— Можно умыться в реке?
— И осквернить Онгу? — Шаман презрительно фыркнул. — Если будешь хорошо учиться, то, возможно, я позволю тебе зачерпнуть чашечку воды и использовать ее так, как тебе заблагорассудится.
Льешо понял, что сможет выбирать, сполоснуть ли этой водой лицо или выпить ее — и на то, и на другое ее просто не хватит. Он вздохнул, с нежностью вспоминая то единственное, чего в Жемчужной бухте вполне хватало, — воду. Впрочем, слова Болгая напомнили и еще об одном немаловажном обстоятельстве — они оба сейчас находились на противоположном берегу реки.
— Как мы вернемся на тот берег? — с тревогой спросил он. Болгай слегка пожал плечами, показывая, что с этим проблем не будет.
— Когда научишься контролировать сновидения, сможешь куда угодно отправляться и откуда угодно возвращаться. Если захочешь попасть на другой берег реки, желание тут же исполнится.
От страшной усталости кружилась голова, а тело казалось невесомым. В подобном состоянии можно было поверить чему угодно.
— Ну так давай начинать, — согласился принц, небрежно взмахнув рукой, которую вовсе не ощущал.
Чтобы удостовериться, что все в порядке, посмотрел на плечо: да, рука действительно растет оттуда.
— Хороший мальчик.
Скрипка осталась на другом берегу реки, однако Болгай раздвинул висящие на шее горностаевые шкурки и через голову снял деревянное кольцо. По всему его периметру на равных расстояниях в небольших углублениях висели маленькие тарелки, а между ними — колокольчики. Шаман встряхнул удивительным инструментом, и лес огласился звоном.
— Если в материальном мире тебе необходимо куда-нибудь отправиться, но у тебя нет верблюда, что ты будешь делать?
Снова загадки. Эта, во всяком случае, казалась достаточно простой.
— Пойду пешком.
Болгай принялся ходить по небольшому кругу.
— А если захочешь прибыть в место назначения быстрее?
— Тогда побегу.
Болгай кивнул и принялся ритмично постукивать краем деревянного кольца о ладонь.
