Он оказался на вычищенной тропе, окаймленной каменными плитами разных размеров, искусно имитирующими течение извилистой реки. Прогулка привела их к ряду строений с низкими крышами. Сеть прудов и водных путей ограждала здания, а изящные мосты-арки соединяли их вновь. Тусклый свет малого солнца окутал все мягким зеленоватым сумраком. Ошарашенный, Льешо обернулся на дорогу, по которой они только что пришли, но увидел лишь каменную стену, возвышающуюся выше его головы. Изнутри она была невидимой, заколдованной, чтобы скрыть тихий сад. Бикси тоже оглянулся и встретил изумленный взгляд. Льешо, пытаясь принять спокойный вид, что ему не удалось.
«Во что же мы вляпались?» — спросил этим взглядом Бикси, и Льешо так же ответил: «В беду».
Оттого что мастер Якс не удивился, им стало еще страшнее. Льешо хотелось знать, что его учителю известно о ведьмах и магии и почему он заставил его месяцами мучиться у надзирателя Марко, чтобы получить ответы, которые мог бы дать просто так. В тот момент они пересекали хрупкий мост над прудом с розово-белыми цветками лотоса, поднимающимися на стебельках над водой, качаясь на ветру.
Затем они прошли под крышей сторожки, ведущей в частный сад, где их встретила холодная бледная женщина. Льешо узнал ее. Она испытывала его копьем и ножом в оружейной на Жемчужном острове и сопровождала правителя, когда тот приветствовал гладиаторов на арене. Мастер Якс невозмутимо поклонился, словно незнакомке, Льешо последовал его примеру. Он доверял учителю, хотя начинал задумываться, в какую же историю попал не по своей воле.
Женщина распростерла руки, чтобы принять их, на лице — хищная улыбка.
— Правитель графства Фаршо приветствует вас, — сказала она. — Вам, естественно, понадобится отдых, в особенности юноше с ранами. Хабиба позаботится о вас и покажет жилье. Он также ответит на возникшие вопросы.
Супруга правителя отпустила их легким кивком головы и удалилась в один из низких деревянных домиков, окружающих сад. Дверь закрылась и словно слилась со стеной.
Хабиба поклонился мастеру Яксу и улыбнулся юношам.
— Сюда, — сказал он и показал на другой мост, ведущий в глубь сада с еще более сложными водными путями и постройками. По нему и далее вниз по дороге между двумя зданиями с двухъярусными загнутыми крышами они попали в маленький дом со стенами из тонкого грязного пергамента. Хабиба отодвинул занавеску в сторону, и они вошли в кабинет надзирателя, коим колдун и являлся. Носильщики опустили Бикси и удалились, оставляя новичков наедине с колдуном правителя.
Хабиба подошел к изящному столу, достал стопку бумаг и спросил сначала мастера Якса:
— У вас есть книга с записью призов?
Якс засунул руку под тунику и вытащил кожаный футляр, свисающий с шеи на веревке. Оттуда он достал маленькую книжку и передал ее надзирателю.
Хабиба открыл ее и изучал с минуту.
— Вы почти выиграли себе свободу, когда господин Чин-ши положил конец вашим стремлениям, мастер Якс.
— Господин Чин-ши забрал меня с арены до получения приза, — подтвердил гладиатор. — Его светлость ценил мое мастерство учителя и не хотел потерять меня.
Мастер Якс рассказывал свою историю равнодушным голосом, но Льешо видел, как напрягаются мускулы на его шее. Освобождение от рабства: выход на свободу. Юноша по собственному опыту невольника знал, какие чувства приходилось скрывать Яксу. Гнев от беспомощности лучше подходит почти еще ребенку, нежели сильному мужчине, владеющим оружием.
— Когда-нибудь расскажешь, как герой с татуировками убийцы-наемника вообще попал на арену, — заметил Хабиба. — Почему так вышло, что твой род позволил столь долго оставаться этому позору.
— У меня нет клана, — отрезал мастер Якс тоном, будто на камень. — Вся моя семья мертва.
Льешо помнил телохранителя, погибшего, чтобы сохранить ему жизнь. Это был твой брат? — хотел спросить он. Твоя семья погибла, сражаясь в Кунголе в неравном бою с толпой завоевателей?
Но юноша не мог озвучить эти вопросы в присутствии Бикси и колдуна правителя, бросившего на него пустой взгляд и вновь сконцентрировавшего внимание на мастере Яксе.
— Я слышал что-то подобное, — ответил Хабиба и потянулся за печатью и мелантеритом, словно разговор шел о вероятности дождя на следующей неделе, а не о клане наемных убийц.
— Семья ее светлости правит по милости императора в графстве Тысячи Озер, где рабство запрещено законом, — сообщил Хабиба спокойным, но строгим голосом.
Он не пытался утешить, воин не признает нужды успокаивать его, но Льешо почувствовал, что мягкость произнесенных слов сгладила обиду, таившуюся в его собственной груди. Мастер Якс наклонил голову в знак принятия поддержки, если не перемирия.
— В соответствии с брачным контрактом с его превосходительством, правителем Фаршо, владение ее светлости всегда будет зеркалом, в котором она может видеть отражение Тысячи Озер. Никто здесь не является рабом.
Он поставил на призовую книгу мастера Якса правительственную печать и торжественно вернул ее:
— Подарок его превосходительства своей жене в форме вашей свободы обошелся ему недорого.
Хабиба протянул контракт с голубой печатью.
— Бумаги вашего освобождения от рабства, — пояснил они добавил: — Ее светлость хотела бы нанять вас, вольный человек Якс, тренировать воинов ее дома. Вот контракт. — Он предложил еще один сложенный пакет. — Если есть необходимость, чтобы вам его прочли, то вам предоставят книжника.
— Я умею читать, — сообщил Якс.
— В таком случае, — поинтересовался Хабиба, — предложить ли мне вам спальню в доме для охранников или для гостей?
— Для гостей, пока я не прочту контракт.
С лица Хабиба не сходила улыбка.
— Если вы решите подписать контракт, — сказал он, — это будет принадлежать вам. — Надзиратель протянул тонкую золотую цепочку, такую же, как висела на его шее. — Это символ служения правителю, который необходимо надевать во время исполнения службы и представляя дом в качестве официального лица. — Улыбка Хабибы показалась более естественной, когда он добавил: — Ее светлость предпочитает, чтобы вы оставляли ее дома, если отправляетесь за удовольствиями в город, чтобы оградить себя от скандала. В остальное время носите ее по собственному усмотрению для защиты, предлагаемой вам домом.
Мастер Якс взял золотую цепочку и положил ее в кожаный футляр с призовой книгой.
— Я приму это к сведению, — сказал он и поклонился в благодарность за бумаги, которые теперь держал в руке.
Значит, Льешо неправильно понял значение золотой цепочки: Хабиба не был рабом этого дома. Интересно, какова в действительности разница между свободным человеком, исполняющим обязанности невольника, и рабом, которым он притворялся. Вид Хабибы не располагал к ответу на подобные вопросы.
