– Я должен поговорить с фарланским кранном. Гвардеец рассмеялся.
– Конечно! Подождите немного, и я за ухо вытащу его из постели.
– У меня к нему дело чрезвычайной важности!
– Не сомневаюсь, – ответил воин. Пристально всмотрелся в честное лицо майора, слишком молодого для своего чина, и убрал меч в ножны. – У таких святош, как вы, все дела чрезвычайной важности, но лорд Изак может с вами не согласиться, а характер у него, как я слышал, очень вспыльчивый.
– Тогда разбудите кого-нибудь из его людей, и пусть решат они! Я должен выбраться из города до того, как горожане проснутся.
Воин вздохнул и задумчиво почесал свою шею.
– Сильно сомневаюсь, что вам это удастся. Но все-таки разбужу командира охраны кранна. Можете подождать в караулке.
Изак сидел в кровати с Эолисом на коленях, протирая заспанные глаза.
Королевский гвардеец все-таки провел к нему майора Орто-фа-Грейла, поговорив сперва со старшим офицером, а потом с одним из одетых в черное людей короля, которые в любое время суток бродили по дворцу. Наконец было решено, что дело достаточно важное, чтобы разбудить кранна.
Карел хмуро смотрел на майора. Маршал был раздражен и зол. Ветеран не стал облачаться в форму, но при нем, как всегда, был его изогнутый меч, который он назвал Лунем. Меч и вправду напоминал Карелу луня, болотного хищника, потому что клинок, хоть и сделанный из черной стали, отливал удивительным белым сиянием, похожим на табачный дым, и смахивал на черное с белыми краями крыло этой птицы.
– Милорд, мы должны поговорить без свидетелей, – настаивал майор.
– От этих двоих у меня нет секретов, – возразил Изак, кивнув в сторону Михна и Карела.
Но ему сразу стало грустно: на самом деле секреты у него были. Михн видел шрам на его груди, но не получил никаких объяснений, а от своего старейшего и любимого друга Изак и вовсе скрыл руну – иначе Карел обязательно бы начал задавать вопросы, на которые у кранна пока не было ответов.
Изак решил пойти на компромисс.
– Вы можете идти, – обратился он к человеку из братства, сопровождавшему майора.
Тот не сразу послушался приказа, но в конце концов поклонился и с бесстрастным лицом направился к выходу. Михн последовал за ним, чтобы убедиться, что тот не станет подслушивать.
– Итак, майор, что привело вас сюда? Я всегда считал, что ваши люди предпочитают держаться от меня подальше.
– Да… Действительно, совет еще не решил, являетесь ли вы Спасителем…
– И как же мне их убедить? Мне ведь никто не верит, – горько рассмеялся Изак.
– Я пришел сюда по другой причине – чтобы сказать вам, что храмовые рыцари не так едины в своих мнениях, как может показаться.
Изак сразу перестал смеяться и подался вперед, слушая своего посетителя со все возрастающим вниманием.
– Сейчас наш орден переживает время больших перемен. Старая гвардия все еще полностью контролирует совет, но молодое поколение с каждым годом набирает все большее влияние.
– И что из этого следует?
– Что очень скоро храмовые рыцари не будут относиться к вам с прежней враждебностью. Но и это не главная причина моего визита в столь ранний час. Среди храмовых рыцарей появилась группа, в которую вхожу и я…
Посетитель сделал паузу, собираясь с духом. На взгляд кранна, майору не было и тридцати – слишком молод для своего чина. Неудивительно, что он так нервничал. Изак ободряюще улыбнулся.
– Прошу вас, продолжайте.
Майор с трудом сглотнул и продолжал почти шепотом:
– Пока нас немного, но мы знаем тайну, о которой неизвестно даже рыцарю-кардиналу. У нас есть подтверждение того, что вы и впрямь являетесь Спасителем или, в крайнем случае, станете его соратником, когда он наконец объявится.
– Соратником? – вслух изумился Изак.
Михн, как обычно, хранил невозмутимый вид. Арлекины терпеть не могли официальную историю Ланда, но тем не менее выступали бесстрастными хранителями множества исторических событий. Изак предположил, что упоминание о соратнике входит в доктрину посвященных, поскольку Михн никак не отреагировал на заявление майора.
– Наверное, вы ищете сторонников, чтобы захватить власть? – Карел даже не попытался скрыть своего презрения, но майора не обидело подобное предположение.
– Вовсе нет. Мы надеемся, что власть захватывать не придется, просто произойдет переоценка ценностей. Я пришел сказать, что мы готовим для вас подарок, чтобы убедить вас в искренности наших намерений. Сейчас этот дар усиленно охраняют, поэтому нам пока не удалось им завладеть, но, думаю, недели через две он будет у нас. Наш предводитель предлагает вам в сопровождении любой охраны прибыть в Серебряную ночь на встречу у Колец Плюща – заброшенного храма в неделе езды от города.
– Так просто взять да прибыть? Вы думаете, у меня с головой не все в порядке? Если вы не сумеете убедить меня, что вы не мошенник, я просто переломаю вам ноги и сдам Благочестивому двору! – вспылил Изак.
Потом все-таки взял себя в руки и спросил:
– И что это за дар, который вы скрываете от рыцаря-кардинала?
– Обстоятельства сложились так, что именно мы нашли для вас подарок, но кардинал не знает, что именно мы хотим поднести. Я и сам этого не знаю.
Изак даже не пытался понять эти бессмысленные слова, хотя майор явно полагал, что фарлан сам сообразит, о каком даре идет речь.
– Попробуйте меня убедить! – заявил кранн. Посетитель нервно повел плечами.
– Хорошо. Эти дары – те, что мы вам предлагаем, – были добыты человеком из нашего ордена во время похода на Эльфийскую пустошь много лет назад…
– В Кериабрал?
Изак улыбнулся при виде изумления майора.
– Вы слышали об этом? Но он единственный из отряда остался тогда в живых… Как вы могли об этом узнать?
Майор тревожился все больше, перебирая в уме тех членов своей группы, кто мог бы проговориться.
– Выживших было двое, – поправил Изак, – хотя вместе с тем, о ком вы упомянули, получается уже трое. А если так будет продолжаться, может выясниться, что там вообще никто не погиб.
Замечание Изака рассердило Карела: ни один воин не хочет умереть вдали от дома, так, чтобы ни семья, ни друзья не узнали, почему он погиб и где. Мысль о гибели без захоронения, без отправления необходимых погребальных обрядов всегда приводила в ужас воинов, отправлявшихся в битву. Подобные чувства нельзя было не принимать во внимание.
Изак торопливо извинился, а майор пробормотал:
– Я понятия не имел… Этого человека отослали домой вскоре после приезда в замок – он был лесничим, очень опытным, и мог выжить где угодно. Он вернулся назад в Эмбер, а потом его проводили в крепость посвященных. Когда он узнал, что остальные не вернулись из похода, он повесился, чувствуя вину за то, что бросил их.
