— Волк? — в комнату вернулась Мино-Тей. Она как раз принесла дров из сарайчика за домом и поднесла поленья к очагу. Наэми кивнула.
— Он был голоден, — сказала она. — Можно только надеяться на то, что эта жуткая зима скоро закончится.
Мино-Тей положила дрова рядом с камином и подбросила еще одно полено в огонь. Влажное дерево затрещало и зашипело от жары.
— Ты хочешь уйти, не так ли? — сочувственно спросила она и подсела за стол к эльфийке.
Наэми вздохнула.
— Хорошо, что я смогла провести здесь зиму. Ты знаешь, мы, эльфы, очень сильно страдаем от холода. Но сейчас мне срочно нужно в Вальдорские горы. Кроме того, я не привыкла сидеть так долго на одном месте. Я скучаю по лесу, — ее взгляд снова упал на спящую девушку. — Сунниваа я больше не нужна, она знает все, чему я могла ее научить.
— Она научилась очень многому за такое короткое время, — подтвердила целительница. — Думаю, я последую твоему совету и провожу ее в Нимрод, как только по дорогам снова можно будет ходить, — она взяла кружку, стоявшую на столе, и налила себе немного воды. — Кажется, Сунниваа даже рада этому. И это при том, что поначалу она так сопротивлялась твоей идее пойти в Нимрод и стать новым рекрутом для войска Ан-Рукхбара.
— Полгода — срок немалый. Тогда она еще не была к этому готова.
Наэми снова взглянула на Мино-Тей.
— С тех пор многое изменилось. Сунниваа поняла, как важно для нее научиться обращаться с мечом и луком.
Целительница с сомнением поглядела на туманную эльфийку.
— И ты действительно думаешь, что она достаточно сильна, чтобы утвердиться среди воинов в гарнизоне Нимрода? — испуганно спросила она. — Ты же знаешь, насколько груба тамошняя жизнь.
— Она должна! — ответила Наэми. — Даже если мне удастся уговорить повстанцев отложить нападение на Нимрод, времени у нас все равно немного. Ей нужно это, а ты знаешь, как много времени нужно, чтобы научиться уверенно обращаться с мечом и щитом.
Мино-Тей кивнула.
— Ты права, — сказала она. — Мы должны доверять ей. Богиня выбрала ее, и мы сделали все возможное, чтобы развить ее способности. Как только растает снег, придется ей отправиться в путь.
У входа темной пещеры, наполовину прикрытой толстыми досками, на отвесных скалистых склонах Бесконечной горы, сидел гигантский альп и тревожно наблюдал за фигурками воинов, отчаянно пытавшихся вскарабкаться по скользким заснеженным склонам.
Скоро они доползут до пещеры. Эти были готовы на все. Даже суровый мороз и заснеженные скалы не могли заставить их отказаться от затеи — они преследовали его уже пять месяцев и были намерены убить.
Гигантский альп яростно зашипел. Раненое крыло, которым он был обязан вот этим самым воинам, мешало ему выбраться из пещеры. И хотя он хорошо знал, что не выстоит в узкой пещере против хорошо вооруженных воинов, альп не был безоружен. Суровая зима предоставила ему опасное оружие, и он не постесняется его использовать.
Но поначалу альп ограничился наблюдением. И только когда они добрались до его пещеры, он начал ритмично бить клювом по скале. Он услышал, как угрожающе затрещал снежный пласт над его головой. На его перья посыпался снег, и он, не переставая стучать, сдвинулся вглубь пещеры. Бросив взгляд на отвесную стену, он удостоверился, что воины пока что не заметили опасности. Они ползли по склону, едва ли не вплотную прижавшись к скале, и только изредка позволяли себе взглянуть вверх.
Неожиданно гора содрогнулась. Воины остановились, видя, что на них с огромной скоростью несется снежная лавина. Огромная масса снега в окружении снежной пыли.
Когда воины поняли, что им угрожает, было уже слишком поздно. Масса снега весом в несколько тонн, заставляя гору дрожать, безжалостно сносила все на своем пути. Воины оказались погребены под ней.
Несколько минут спустя гул утих, и снова склоны горы мирно переливались в утреннем солнце. Ничто не говорило о том, что дюжина людей рассталась здесь с жизнью.
Гигантский альп снова подобрался к выходу из своей пещеры, оглядывая склон. Все было тихо и мирно. Но затем он заметил одинокий крошечный кусок красной ткани, торчащий из снега. Вероятно, он принадлежал предводителю, потому что у остальных были обычные черные плащи.
— Ты должен спасти воина!
А это еще кто?
Гигантский альп огляделся по сторонам, но никого не увидел. Голос показался ему странно знакомым, как будто он слышал его уже, но когда-то очень давно.
— Спаси его! Скорее! Иначе он задохнется!
И вдруг он понял. Это был тот самый голос, который говорил с ним тогда во сне.
— Банкивар, спаси его! — голос не умолкал. Откуда он знает его имя?
— Поднимайся же, ради Богини, и спаси воина! Скорее, иначе будет поздно! — настаивал голос.
И чего ради ему это делать? Пусть себе воин задохнется. В конце концов, это враг, пришедший, чтобы убить его.
— Банкивар! — когда голос снова произнес его имя, пол пещеры задрожал, долину накрыла еще одна лавина.
Гигантский альп недовольно поднялся. Он по-прежнему не хотел спасать воина, но был достаточно умен, чтобы не раздражать невесомые силы.
Он неловко выбрался на снег и заскользил вниз по крутому склону. Крыло отчаянно болело, но он старался не обращать на это внимания. К счастью, спускаться было недалеко. Воин был без сознания, его засыпало толстым слоем снега. Гигантский альп осторожно разгреб снег клювом, вытащил воина и, взяв его в клюв, потащился со своей ношей обратно в пещеру. Но подъем оказался труднее спуска. Снег то и дело проседал под весом птицы, заставляя ее проваливаться. Он с трудом пробирался вверх, сердясь на себя за свою сговорчивость.
Надо было оставить воина в снегу, да и все. А теперь он вынужден делить пещеру с ненавистным воином Ан-Рукхбара до самого конца зимы. С врагом!
Гигантский альп яростно зашипел. Он снова позволил этому странному голосу толкнуть его на что-то, последствий чего нельзя было предугадать. Но на этот раз он будет хитрее. Как только альп сможет летать, он отнесет своего непрошеного гостя подальше отсюда и оставит неподалеку от деревни.
— Проклятый снег, — Аско-Бахрран сердито стряхнул снежинки с теплой шубы, входя в комнату секвестора. Не снимая ее, он пересек комнату и, пододвинув стул к камину, протянул руки к огню.
Секвестор отложил свиток и, нахмурившись, взглянул на влажный след, оставленный колдуном на полу. На нем тоже были шуба и перчатки, потому что, несмотря на пылающий огонь, прогреть комнату было невозможно.
— Можно сказать и так, — сочувственно ответил он, указав на свиток. — Если вскоре не потеплеет, то придется урезать выдачу продуктов даже в крепости. Наши запасы практически истощились.
Но Аско-Бахрран, казалось, не слушал. Он молча смотрел на огонь. Потом внезапно встал, подошел к окну и процарапал пальцем небольшое окошечко в морозных узорах.
