— Вот! — Он указал на третий сегмент большого медного диска. — Это произойдет через четырнадцать дней после начала весны, господин мой Тарек. Этой ночью, — он коснулся символа в третьем сегменте, — наступит поочередное затмение лун-близнецов То и Ю, когда они попадут в тень этого мира. Очень редкое явление. Если наши данные верны, а я в этом ни капли не сомневаюсь, то последнее затмение лун-близнецов было двести сорок лет назад.
Погруженный в свои мысли Тарек подошел к одному из высоких мозаичных окон и выглянул в морозную звездную зимнюю ночь.
— Я уже почти поверил в то, что слова Анторка лживы, — сказал он. — Мы ждем это событие уже четыре лета. Если вы правы и это действительно случится весной, то у нас остается меньше трех месяцев на то, чтобы найти Нерожденного, — добавил он. — Срок небольшой, а мы не должны пропустить ни единой женщины. Опасность, что пророчество Анторка исполнится, слишком велика.
Звездочет приложил правую руку к груди и покорно склонил голову.
— Тарек, мой повелитель, позвольте мне напомнить, что в последние месяцы мы получаем все меньше сообщений о забеременевших женщинах, — осторожно сказал он. — Кажется, распространилась весть о том, что происходит с запрещенными детьми. Все указывает на то, что некоторые женщины скрывают свое состояние и тайно рожают детей. И есть все больше доказательств того, что при этом они получают поддержку.
Тарек резко развернулся, и его темно-синяя накидка взметнулась, сбрасывая пергаменты со стоящего неподалеку стола.
— Все это мне хорошо известно, Нафарель. Но теперь все должно измениться! — он с силой ударил кулаком по столу, так что перья и чернильница подскочили и свалились на пол. Там немедленно образовалось черное озеро, а мебель и пергаменты покрылись маленькими черными пятнышками. Звездочет поспешно наклонился, чтобы спасти свои драгоценные заметки.
Тарек был настолько взволнован, что не обратил ни малейшего внимания на последствия своей неловкости. Теперь его главная задача — любой ценой предотвратить рождение ребенка в ночь затмения лун-близнецов. Он не имеет права проиграть. Слишком многое поставлено на карту. Тарек только недавно получил пост верховного главнокомандующего, да еще и против воли секвестора. И верховный судья Ан-Рукхбара был не единственным, кто считал его слишком молодым и слишком неопытным для такой ответственной должности. Но теперь Тареку наконец-то предоставлялась возможность доказать своим противникам, что он больше, чем кто бы то ни было, достоин должности и способен помешать возвращению изгнанной Богини, укрепляя власть Ан-Рукхбара.
Он вынул из складок накидки запечатанный свиток.
— Немедленно идите к Аско-Бахррану, — велел он звездочету. Время поджимало, а достичь цели без помощи мастера-волшебника Нимрода, нечего было и думать. — Если потребуется, разбудите его. Сообщите о своем открытии и передайте, что завтра к обеду он должен завершить все приготовления, необходимые для того, чтобы призвать ловца снов, — он передал звездочету свиток. — Здесь мастер-волшебник найдет мои точные указания. И еще скажите ему, что дело не терпит отлагательства.
Нафарель, явно не собираясь покидать комнату, задумчиво взвесил свиток в руке.
— Чего вы ждете? — нетерпеливо спросил главнокомандующий.
— Ловец потребует высокую плату за услуги, мой повелитель, — осторожно намекнул звездочет. — Что вы собираетесь предложить ему в качестве оплаты?
Вопрос был правомерен. Тарек знал, что ловцы снов покидают свое измерение, только если плата достаточно интересна для них. Прежде чем ответить, главнокомандующий ненадолго задумался. Обычно эти существа удовлетворялись тем, что забирали некоторых пленников из города-крепости в свой мир. Но Тарек придумал плату, которая заставит ловца снов выполнять свою задачу особенно тщательно.
— Скажите Аско-Бахррану, что он может пообещать ловцу всех нерожденных детей, которых обнаружит, — ответил Тарек, и ни один мускул не дрогнул на его лице. — Только носящий знак лун-близнецов должен остаться здесь, чтобы мы могли отдать его Великому.
Было видно, что Нафарелю не по нраву такое предложение, но он заставил себя улыбнуться и еще раз поклонился, чтобы избежать взгляда верховного главнокомандующего.
— Уверен: при такой великодушной оплате любой ловец снов немедленно примется за работу, — сказал он, снова поклонившись, и добавил: — А теперь вы должны извинить меня, мой повелитель. Я немедленно спущусь в нижние покои, чтобы проинформировать Аско-Бахррана и передать ему ваши приказы.
Тарек промолчал, отпустив звездочета легким кивком, и тот быстрым шагом покинул комнату.
Оставшись один, он принялся задумчиво разглядывать символы на большом медном диске. Его взгляд остановился на третьем сегменте. Только глубокая вертикальная морщина, перерезавшая лоб воина, выдавала напряжение, которое ему приходится испытывать. Согласно расчетам Нафареля, пророчество Анторка, предсказавшее конец правлению его повелителя и возвращение изгнанной Богини, исполнится через три месяца.
Он решительно сжал кулаки. Он найдет Нерожденного! Он не разочарует Великого!
Тем не менее Аско-Бахрран сообщил Тареку, что для вызова ловца снов все готово, только на следующий вечер. Не мешкая, верховный главнокомандующий покончил с ужином и отправился в подвалы, где трудились колдуны Ан-Рукхбара.
Его ждали. Аско-Бахрран и пятеро помощников стояли неровным полукругом вокруг большой красной пентаграммы, нарисованной на каменном полу. Тарек подошел поближе, и в нос ударил знакомый неприятный запах. Воин догадался, что красные полосы на полу нарисованы не обычной красной краской.
— А, Тарек, — воскликнул мастер-волшебник, — вы как раз вовремя. Мы только собирались начинать призыв, — он подмигнул и жестом велел главнокомандующему занять место рядом с пентаграммой.
Кровь на полу была настолько свежей, что в щербинках камней все еще влажно поблескивали не засохшие лужицы. Тарек, с отвращением глядя на пентаграмму, поскорее отогнал от себя мысли о происхождении крови. На каждом из пяти лучей звезды было три магических символа, также нарисованных кровью. Они были выполнены намного аккуратнее, да и кровь уже успела подсохнуть.
— Мы начинаем! — прозвучали слова Аско-Бахррана. Вместе с остальными магами он занял место между лучами звезды, а Тарек немного отступил назад. Маги протянули друг другу руки, для полной концентрации закрыв глаза, и Аско-Бахрран начал призыв с короткого заклятия, изредка перекрывавшего монотонный ритм, похожий на песню. Маг спел его семь раз, в то время как остальные колдуны ограничивались каким-то тихим жужжанием. На восьмой раз вступили все, и пение стало громче.
В подвале повисло напряжение. С каждым повтором крики колдунов становились все настойчивее и громче, пока воздух не наполнился магией до такой степени, что Тареку вдруг показалось, что он больше не в силах вздохнуть.
Неожиданно в центре пентаграммы воин заметил слабое красноватое мерцание, которое разгоралось все сильнее. В нем носились миллионы светящихся пылинок, а свет становился ярче, пока не превратился в пятиугольную колонну, достигающую потолка комнаты. Когда движение внутри колонны успокоилось, колдуны замолчали. Все отступили назад и с напряжением стали вглядываться в центр колонны. Ворота были открыты.
